Р.О.Д. Защитники трех миров
Шрифт:
Когда же из-под одеяла послышалось мерное посапывание, мама поцеловала сына в постепенно остывающий лоб и тоже отправилась спать. Темнота, окутывавшая все окружающее их пространство сгустилась еще сильнее, окунув квартиру, дом и весь их район в масляную черную краску, разлитую по холсту неизвестным художником. В городе наступила ночь.
***
Спал Матвей беспокойно. Жар, охвативший под вечер его тело, постепенно отступал, сменяясь ознобом от выступившего после лекарств пота. Мальчику снился
Он стоял посреди огромной пещеры, своды которой скрывались в нависшем над головой сумраке оставляя на обозрение лишь острые клыки ледяных наростов – сталактитов. Мальчик поежился. Холодно было так, что сводило конечности, а зубы неприятно выбивали чечётку стуча друг о друга, как читер 2 по клавиатуре. По углам зала белели снежные сугробы, наметенные блуждающим по пещере ветром, а впереди в монолите каменных пород виднелся небольшой лаз, уходивший в неизвестность. Прямо над ним в скале были выбиты символы, заточенные в каменные окружности, хитро сплетенные меж собой. Содержание этих символов мальчику было не понять: «стрелка», «палка» и «куриная лапка».
2
Читер – человеке, использующий жульнические приемы (чит-коды или запрещенные программы) при игре на компьютере (прим. автора)
«Каракули какие-то, – подумал Матвей, рассматривая странные письмена. – Дети в саду и то лучше пишут».
Оставаться в каменном мешке было невыносимо холодно, и Матвей решил, что пора из него выбираться. Куда бы не вел этот путь – это все лучше, чем окоченеть до смерти в подземном каменном мешке.
Когда он подошел к проему, ступив на начернённый у порога странный узор, одна из рун, та, которая изображала «палочку», вспыхнула синим свечением, а вслед за нею и весь проход озарился холодным голубоватым мерцанием, приглашая путника проследовать внутрь.
Сколько времени провел он, блуждая по переходам подземного лабиринта, Матвей точно не знал. Ему казалось, что он заблудился, блуждая по замкнутому кругу каменных галерей, жутко хотелось есть, а еще – он очень хотел вернуться домой. Только сильная мальчишеская воля не давала ему опустить руки и усевшись на каменный пол залиться горькими крокодильими слезами.
«Ты мужчина, а мужчины не плачут!» – с детства внушали ему родители, когда он, будучи еще мелким карапузом, настойчиво требовал понравившуюся в магазине игрушку или наотрез отказывался делать очередную прививку, яростно отбиваясь крохотными ручонками.
Нет, распускать нюни – это полный зашквар, – он поднялся с пола и снова побрел по кажущемуся ему бесконечным туннелю, ища спасительный выход и спустя несколько минут блужданий (показавшихся мальчику часами), на каменных стенах пещеры стали появляться рисунки, изображающие каких-то людей, понуро бредущих по длинному мосту, а откуда-то спереди подул прохладный свежий ветерок.
– Ура! Спасение! – Матвей бросился вперед, опасаясь, что спасительное
Но вопреки опасениям мальчика впереди забрезжил свет и показался долгожданный выход из каменного лабиринта. Запыхавшись от бега, он выскочил на открытое плато, куда выводил выход и согнулся, обхватив руками колени. От такой пробежки следовало хорошенько отдышаться, как любил поговаривать их физрук. Но радость чудесного спасения длилась не долго. Увидев, куда он попал, Матвей крепко пожалел о том, что не остался в самом начале пути, в темном пещерном зале со свисающими с потолка сталактитами.
Прямо перед ним, преграждая путь к длинному, сбитому из могучих дубовых бревен навесному мосту спало гигантское чудище. Его высокий покрытый роговыми наростами горб мерно взымался, а из широких вывернутых ноздрей выходило свистящее дыхание. Оно спало.
На столбе, служивший опорой теряющемуся в туманной дымке мосту восседал старый ворон. Черная птица с побитыми серебром сидения перьями, завидев мальчика, уставился на него зловещим желтым глазом. Сперва одним, внимательно рассматривая мальчишку словно ученый, исследующий под микроскопом чудо-бактерию, а затем и вторым, лениво повернувшись к нему другим боком.
От увиденного коленки Матвея начали подкашиваться, грозя опрокинуть тело мальчика на землю. Все это казалось настолько пугающе нереальным, что он зажмурился, крепко ущипнув себя за запястье. Боль пронзила кожу, выбросив на поверхность горсти рассыпающихся мурашек, а когда он вновь приоткрыл глаза, то понял, что все это происходит на самом деле. Картина по-прежнему изображала монстра спящего у подножия моста, а на его деревянной опоре все также сидел старый сгорбленный ворон, пялящийся на него блестящим круглым глазом. Наконец, ворон сорвался со своего места и закружил над обрывом, через который был перекинут мост, оглашая пространство громогласным карканьем.
От этого звука сердце мальчика забилось сильнее. Спотыкаясь, он попятился обратно к спасительному входу в каменный лаз, но спина с силой ударилась о скальную преграду. Лаз за его спиной исчез, оставив Матвея один на один с жуткими подземными тварями.
Кар! – сотрясая своды пещеры, прокричал ворон. – Кар! Кар!
Его крик эхом отражался от стен, разносясь эхом в дальние углы подземелья. Чудовище выдохнуло. Громадный серый бугор зашевелился, сопровождаемый скрежетом закостенелых пластин, и монстр открыл глаза.
Матвей закричал, а в следующий миг перед глазами мальчишки поплыли разноцветные радужные круги. Свет в комнате включился так же внезапно, как и пропал, и висящая под потолком люстра неприятно резала глаз.
«Это всего лишь сон, – попытался успокоить себя мальчишка, залпом осушив стакан с водой, заботливо оставленный мамой на прикроватной тумбочке. – Ночной кошмар, не более. Нужно хорошенько выспаться, чтобы проснуться без температуры, а то мама заставит сидеть его дома и о прогулке с друзьями можно будет позабыть».