Ра-а-а-аш
Шрифт:
Глава 10
Раш
Не ест мясо. Не ест мясо. Как можно не есть мясо!?
*Смотрю на человека*
Как?! Вот как??? У меня в голове сама эта мысль не укладывается. До чего эти двуногие странные!
— Раш, а ты как давно выбрался из своего дома? — вдруг спросил Горец, прерывая моё мысленное негодование.
— Хм…
— Несколько дней? Недель? Месяц?
—? — вопросительно смотрю на Горца требуя для начала
— У нас есть единица измерения времени. В сутках, двадцать четыре часа, в часу шестьдесят минут, а в минуте шестьдесят секунд. Сутки — это один день и одна ночь. Считай от рассвета до следующего рассвета. Семь дней, это неделя. А тридцать дней — это месяц. Иногда больше, иногда меньше, зависит от конкретного месяца.
— Хм… я не з-з-з-знаю. Навер-р-рно две недели.
— А ты раньше выходил?
— Нет.
— А почему не пошёл дальше, а решил остаться возле деревни? — он махнул рукой назад.
— Недалеко кор-р-рмиться бегать.
— Резонно.
— Хочу ос-с-смотр-р-реться. Воз-з-змож-ж-жно привес-с-сти с-с-сюда с-свою с-с-с-самочку.
—…
— На бес-с-с-смер-р-р-ртных рас-с-стёш-ш-шь быс-с-стр-р-рее и легче чем дома.
— Но ты же понимаешь, что, если детёныш растёт в комфортных условиях, он будет слабее тебя. Просто потому, что ты и к ядам устойчивость получил, и биться научился, но всё это там, дома. А здесь?
Хм… остановившись, задумчиво чешу коготком носик.
— Не подумал, — согласно киваю. — Но даж-ж-же ес-с-сли и так, бес-с-смер-р-ртные тоже опасны. Не р-р-р-рас-с-с-слабиш-ш-шься.
— Это правда.
— Гор-р-ретс, а что такое монстр-р-р?
— Тот, кто страшен. Опасен. Непредсказуем и кровожаден. Монстр может быть умным, но с ним не договориться. А что?
— Я час-с-сто с-с-слыш-ш-шал.
— Не удивительно, — Горец передёрнул плечами и поправил капюшон. — Ворст.
— Что ты с-с-с-сделал?
— Наложил на себя заклинание чтобы не так жарко было. У меня плащ зачарованный, а рядом с тобой он барахлит.
— У меня невоспр-р-римчивость к магии.
— Да у тебя не то, что невосприимчивость, ты живой генератор помех. Вокруг тебя магия просаживается, от чего слабые чары начинают сбоить.
— Фр, — скалюсь. Я всегда говорил, что моя шкурка лучше всей их одежды! Главное, чтобы она и дальше оставалась на мне.
— Возвращаясь ко времени. Давая, научу с ним обращаться?
— Давайр-р-р.
Горец подобрал палочку, начал чертить прямо на земле символы. А дальше, он постарался объяснить мне как работает время. Какой интервал между секундами, как это можно узнать, как определить, какие устройства можно использовать, а также что это такое вообще — устройство.
В любом его предложении для меня находились неизвестные слова. Я переспрашивал, из пояснения всплывали всё новые и новые термины, словесные обороты и определения.
К вечеру, я оставил его одного и быстренько пробежался по лесу в поисках ужина. Так как Горец двуногих не любит кушать, я не стал трогать попавшихся на глаза собирателей. Вместо них притащил в лагерь оленя. Как обычно, мы поделили мясо поровну — ножка ему, а остальная тушка мне. Горец правда от такого деления почему-то долго смеялся. Странный он. И что смешного? Он ведь всё равно больше не съест, а я съем.
Как только голод был утолён, я продолжил расспросы. Так, тема плавно перешла на счёт. Оказывается у двуногих очень много разных наук, одна из которых называется математика…
— Смотри, чтобы не считать каждый раз сначала, сколько, к примеру у тебя кусочков мяса, — Горец демонстративно разложил передо мной меленькие нарезанные кусочки жареной оленины, — ты просто берёшь и складываешь эти две цифры. Таким образом ты узнаешь сколько всего у тебя кусочков мяса. И не надо каждый раз считать.
«Как интересно…» — неотрывно смотрю за движениями его рук, которыми Горец активно махал.
— Например. Сколько будет двадцать плюс тридцать два?
— Пятьдес-с-с-сят два?
— Верно. Но можно не только складывать, но и вычитать. Это когда ты от одного числа отнимаешь другое и получаешь результат. Например — у нас есть тридцать кусочков мяса. Один я съел, — Горец демонстративно закинул один кусочек в рот. — Сколько осталофь?
— Двад-ц-ать девять.
— Правильно. Это очень полезная и далеко не простая наука.
— Не виж-ж-жу ничего с-с-с-слож-жного, — дёргаю хвостом.
— Это пока. Потому что сложение и вычитание — всего лишь верхушка. А дальше идёт умножение и деление.
Вопросительно наклонив голову, вскидываю бровь.
— Только это, мы с тобой будем проходить уже завтра. Потому что сейчас… — Горец что есть мочи раскрыл от, и потянулся, — я хочу спать!
— Фр! — недовольно морщу нос.
— Не смотри на меня так.
—…
Сижу в сторонке, смотрю за тем, как Горец укладывается. Как только он лёг и закрыл глаза, подхожу и сажусь над ним. Тут он открыл один глаз.
— Раш, Нет.
— Р.
— Я. Хочу. Спать.
— Р, — толкаю его мордой. Я же сам не усну! Меня интерес с хвостом сожрёт.
— Неет.
— Р.
Реакции не последовало. Оттопырив пальчик с когтем, надавливаю ему на живот.
— Не-не-не-не-не! Ладно, уговорил, ща расскажу. Но потом — спать.
Довольный, кивнув, отсаживаюсь. Горец протер глаза, вздохнул, стёр рисунки, снова взялся за палочку и начал рисовать.
— Ох… как же объяснить, — потирал он левой рукой лицо, тогда как другой рисовал. — Смотри. Видишь эти два числа?