Работник старых богов
Шрифт:
– Так, браконьеры, вылезайте.– рычит Перун.
– Они ещё моих помощниц напоили.– говорит рыжеволосая.
Мы выходим. Девушки прячутся за нас.
– Валькирии свободны.-приказывает Лада.
Гёль, Христ и Труд улетают развернув крылья. Мист крепче вцепляется в меня.
– Мист, я сказала свободны.– повышает голос Лада.
– Я со своим мужчиной останусь.– показывает кольцо она.
– Так, тут любовь.– смеётся рыжая.
– Скорее, подростковый протест.– усмехается Перун.
– Вили, Ве и Харон, я сколько раз вас просила не глушить рыбу в моей реке?
– Виноваты, больше не будем, готов штраф заплатить.– говорит Вили.
– Заплатишь, куда, ты денешься.– ворчит рыжая.
– Так, с этим разобрались. Солдат, пошли. Операцию придётся ускорить.– говорит Перун.
– Я с ним.– сверкает глазами Мист.
– Иди уж. Может, что подскажешь. Ты ж летала в тех местах.– соглашается Перун.
Мы идём в здание и спускаемся в подвал под лабораторией. Помещение напоминает штабной бункер. На столе карта, на стене фотографии местности сверху.
– Докладывай Кара Мате.– приказывает Перун девушке в форменом кители.
– По последним данным вот на этой станции германские войска сосредоточили основной корпус. Разместили в посёлке. Местных выселили. всех. Часть в домах, часть в вагонах. Так же для прорыва собрано тысяча стволов артиллерии. Размещена она тут показывает на карте. По планам генштаба ударов будет два, вначале расходящийся первый на Псков, второй на Нарву. После занятия этих городов они наносят удар на Петроград. Русские войска на этом направление противопоставить собранному корпусу ничего не смогут. Просто нет резервов. После попытки временного правительства поруководить войсками резервов практически нет.– докладывает девушка.
Я рассматриваю фотографии. Взгляд цепляется за эшелон стоящий на небольшой станции.
– Что в этом составе?– спрашиваю я.
– В вагонах баллоны с фосгеном и хлором.– отчиталась девушка.
– Эти вагоны стоят на взгорке, посёлок в низине. Я тут летала.– говорит Мист.
– Ещё ветер важен, желательно утром рано.– говорю я.
– Ветер нужный будет. Как взорвать вагоны? Аэроплан не дотянется, артиллерия тоже.– говорит мужчина с итальянским шевроном.
– Вот нужная артиллерия.– показываю я батарею трёхдюймовок стоящих открыто.
– Ближайшая часть, 109 пехотная дивизия.– доложила девушка.
– Возможно моё попадание вот в это подразделение?– спрашиваю я, показав нужное на карте.
– Да мы сможем это организовать. Проблема, подразделение не надёжно. В основе большевики, офицеры откровенно бездарные. Ну кроме артиллериста, командира батареи из одной пушки без снарядов.– говорит девушка.
– Полк воевал? Основной состав подразделения? Я должен попасть к ним как можно раньше, необходимо авторитет заработать. Мы сможем это устроить?– спрашиваю я.
– Сможем, но начинать тебе придётся с кадетского корпуса. Придёшь в подразделение в 1915. Раньше не как.– говорит Перун свесившись с компьютером. – Полк будет на переформирование вот и вольём тебя.– говорит девушка.
– Перед операцией ко мне должны попасть эти данные.– показываю я на снимки.
– Сделаем.– говорит мужчина с итальянским шевроном.
– Готовся к вселению. Легенду получишь через час. Мист у вас сегодня, завтра он уйдёт.– говорит Перун.
Мист тянет меня за руку и поворачивает кольцо. Миг и мы в квартире. Квартира практически обычная с хорошим ремонтом. Она тащит меня на кровать. Новая любовная битва и мы лежим отходя от удовольствия.
– Я буду тебя ждать.– говорит она, нависая надо мной.
– Я вернусь к тебе, моё облочко.– прижимаю я её к себе.
– Верности не прошу, но не бросайся на всех подряд. Попробую к тебе пробраться.– смотрит она хитро.
– Ох облочко, что там и как посмотрим. У людей всё не так просто как кажется.– говорю я макушке своей женщины, лежащей у меня на груди.
На кухне, что то звякнуло.
– Тебе легенду прислали.– говорит Мист.
Глава 18
Сижу изучаю легенду.
Родился я 25 октября 1897 года. В семье князя Сергея Корецкого потомка обедневшего рода князей Корецких. Назвали меня Петром в честь деда. Родился я на пограничной заставе в Маньчжурии. Мать умерла когда мне было 3 года. Растил меня отец. Он погиб на службе в 1905 от японской пули. Далее меня воспитывал папин сослуживец казак пластун. В 1908 обо мне вспомнил дальний родственник и устроил в Омский кадетский корпус. Приехав я простудился и заболел. Реальный Пётр Сергеевич Корецкий умрёт завтра и на его место приду я. Знакомых у меня нет, родных кого я знаю то же. Растивший меня, после смерти отца казак погиб вчера, упал с моста будучи пьян.
Мист читает у меня иза плеча.
– Долгий путь тебе предстоит. Пошли в постель.– говорит он и трётся об меня грудью.
Хватаю её и взвалив на плечо тащу в спальню. До утра мы любим друг друга, как в последний раз.
Утром мы стоим у офисного здания. Выходит Маат.
– Пошли.– говорит она мне.
Мист целует меня и улетает. Мы с Маат идём в лабораторию. Она подводит меня к капсуле, как в фантастических фильмах.
– Ложись.– командует она.
Я ложусь, крышка опускается на меня накатывает сон.
Просыпаюсь на жёсткой койке. Пытаюсь сесть.
– Сестра, малой очнулся.– слышу я крик рядом.
Ко мне подходит девушка в одежде сестры милосердия начала века.
– Пить, хочешь?– спрашивает она, трогая мой лоб.
– Да.– хриплю я пересохшим горлом.
Она подносит мне стакан, вода течёт мне в рот. Я ложусь на подушку и засыпаю. Во сне приходит мужчина с итальянским шевроном.
– Я Арес, командую этой операцией. Внедрение прошло штатно. Необходимые знания правописания местное, закон божий, языки немецкий и французский загружены. В корпусе особо не выделяйся. За гимназистками можешь волочится, Мист разрешила, когда узнала время куда ты попал.– усмехнулся он.– Короче вживайся в мир.