Рабыня для оборотней, или Байкерши не сдаются
Шрифт:
– Самок много с жеребятами, охраняет! – высказал предположение другой воин.
– Зверь? – позвала я, все еще не веря собственным ощущениям.
Нет!..
Этого просто не может быть!..
Качала головой, даже не замечая, как по щекам потекли слезы. Горло перехватило от враз нахлынувших эмоций.
Жеребец замер, всхрапнул и рванул к нам.
– Да какого демона он творит… – Мой хозяин напрягся.
– Это мой Зверь! – я скинула с себя покрывал, по, вывернулась из рук удерживающего меня воина, оказываясь на земле. Шагнула навстречу жеребцу, протягивая ему кусок хлеба.
Конь остановился, как вкопанный, в метре от меня. Воин, что стоял за моей спиной, попытался задвинуть меня за спину.
– Нет! – обошла его, снова встав прямо перед жеребцом, протянула ему кусок хлеба. На этот раз конь заржал, потянулся ко мне, осторожно подхватив с моей раскрытой ладони краюшку, с жадностью сожрал угощение, проведя по моей руке бархатными губами. Я улыбнулась, впервые с того момента, как оказалась в этом проклятом мире. Дотронулась до его носа, погладила ярко-алую звезду на лбу. – Ты нашел меня! Теперь я не одна!
Большую радость я, наверное, испытывала, когда в том другом мире покупала моего железного Зверя.
– Этот монстр твой? – почему-то шепотом сказал подошедший сзади воин, опустив руки мне на плечи.
– Сам ты монстр! – фыркнула недовольно и всем своим существом потянулась к жеребцу.
Мысленно поблагодарив того, кто возродил моего стального коня, сделав его живым в этом мире. Мой Зверь!
Мне показалось или в голосе воина послышалось благоговение?
– Мой! Теперь есть, кому меня защитить! – Я, воспользовавшись тем, что хватка мужчины ослабла, выскользнула из его рук и, придерживая покрывало, подошла ближе к жеребцу. Обняла его, прижалась к широкой, увитой мускулами груди, и внезапно расплакалась. Хоть одна родная душа, наверняка, посланная мне на помощь.
– А кто сказал, что тебя тут будут обижать? – прозвучало как то высокомерно. – Забудь о том, что было до встречи с нами! Люди глупые, жестокие, безжалостные твари…
– Конечно! Когда ты шарахнул по моей заднице своей ручищей, не думал о том, что можешь причинить мне боль! – фыркнула я, отирая слезы. – Я не смогу на тебя сесть, – обратилась к жеребцу, поглаживая его по шее, спине, постепенно обходя вокруг и останавливаясь сбоку. – У меня болит спина, а ты очень высокий! – прошептала Зверю.
Жеребец всхрапнул и начал опускаться на колени. Я, закинув покрывало на его широкую спину, вскарабкалась, схватившись за гриву. Спину снова прострелило болью… На лбу выступила испарина… Но я все же забралась верхом на спину мощного Зверя.
– Ты слаба, не сможешь держаться на нем! Он дикий и может скинуть тебя! – возразил воин, с явной тревогой в голосе, едва сдерживаясь, чтобы не рвануть ко мне и не сдернуть со спины коня.
Чувствовала все его желания и эмоции, словно они проецировались мне в сознание. Встряхнула головой, прогоняя все непрошеные ощущения.
– Посмотрим! – не захотела даже слушать его.
Попыталась развернуть коня в другую сторону, но он тряхнул головой, подошел к воину и встал с ним рядом.
– Почему? – дернула его за гриву, сжала ногами бока, попыталась развернуть в другую сторону. – Давай, уходим! Они рабовладельцы! Жестокие и подлые! Мне сказали, что ни одна женщина не выживает в их плену! – Зверь опять тряхнул головой, отрицая мои слова. – Они меня купили! И неизвестно что сделают!
– Станешь нашей со всеми последствиями, – самоуверенно произнес «хозяин», стоя прямо передо мной и прожигая потемневшим взглядом. – Они все живы и здоровы. Просто никто не захотел возвращаться к людям, потому что у нас хорошо! Мы заботимся обо всех, кого привозим, все живут свободно! – возразил он, подъезжая с другой стороны. – И если твой монстр полуразумен, значит, знает на уровне интуиции, что с нами ты будешь в безопасности!
– Сговорились? Чем лучше несвобода? – фыркнула я, тряхнув головой.
– Да. Не свобода до тех пор, пока ты полностью не станешь нашей, потом тебя никто не тронет! Это закон стаи! – внезапно разозлился мужчина.
– Что значит, стану вашей? – спросила я, смотря на воинов. И почему мне кажется, что они что-то не договаривают?
– Нашей женщиной. И что мы перед ней оправдываемся? Пусть едет, куда хочет! – буркнул он, запрыгивая на собственную лошадь, которую подвел один из воинов. – Ошейник с нее снят, может ехать, куда захочет. Заодно проверим, как быстро она снова попадет в руки работорговцев! – посмотрел он на брата и пришпорил коня. – Табун прошел, чего ждем?
Отряд тронулся, и Зверь не отставал. Упрямо шел следом за ними. Я, конечно, изо всех сил пыталась держаться, сжимая пальцами чёрно-красную гриву, но постепенно ослабла и пару раз чуть не соскользнула с жеребца.
Эмирах не выдержал и, подхватив меня, сдернул со Зверя, усадил впереди себя, и, пришпорив коня, догнал отряд.
Зверь бежал рядом, не отставая от меня, кося черным глазом, словно проверял, все ли в порядке.
Эмирах закутал меня в одеяло, прижал к своей груди.
И как бы я не старалась держаться и ехать с выпрямленной спиной, не прижиматься к горячему торсу воина оказалось невозможно.
Постепенно я сдалась и устало откинулась на грудь воина, прикрыв глаза и наслаждаясь теплыми и надежными объятиями.
Через несколько часов мы достигли какой-то странной радужной стены.
Вроде прозрачная, но при этом словно живая преграда переливалась цветами.
Шейхар оказался перед экраном первым, шагнул вперед и замер, словно разрезанный пополам.
Постепенно вокруг него, расширяясь, образовалось свободное пространство, открывая проход.
Весь отряд по одному проехал через образовавшуюся арку. И только тогда, он проехал внутрь сам, закрывая эту искусственную преграду.
Мы оказались в каком-то красивом оазисе.
Или в райском саду, не знаю что это, но тут было очень красиво!
Мы ехали по дороге, устланной каменной брусчаткой. Она извилистой лентой шла между экзотических деревьев, усыпанных плодами и цветами. Такая разительная перемена между голой степью и вот этим местом…
Ехали мы недолго. Через час перед нами распростерся большой город, расположившийся в низине вдоль русла широкой реки, по берегам которой располагались небольшие отдельные дома.