Рабыня в космической тюрьме
Шрифт:
– Теперь она – вещь короля этой тюрьмы. А я – так, для справки, – не люблю, чтобы кто угодно трогал мои вещи. Если у вас будут какие-либо возражения, можете приходить ко мне на частную беседу, – хмыкнул Джен, шлепнув меня ладонью по оголенным ягодицам. – Ну, а теперь я, наверное, покину вас, достопочтенные господа! Веселитесь дальше без меня, – саркастично засмеялся он. Только вот я уже не могла воспринимать ничего, происходящего вокруг, потому не понимала, куда он пошел, неся меня с собой. Мое воспаленное сознание, пылающее адским пламенем от унижения, ненависти и осознания собственной реальной
Глава 3. Ищейка в оковах
Не знаю, когда я пришла в себя и поняла, что лежу на койке, застеленной старой, но очевидно свежевыстиранной простыней. Попытавшись порыться в памяти, я смутно припомнила, как меня положили на нее и оставили одну. После этого мое сознание, очевидно не выдержав всей яркости эмоций от произошедшего, попросту отключилось на неопределенное время.
Приподнявшись на локтях, я осмотрелась и поняла, что нахожусь в довольно просторной, строго обставленной камере. Здесь стояла двухэтажна широкая койка, и я лежала на верхней. Окон не было, источником освещения служила установленная на потолке лампа, яркость которой, очевидно, регулировалась. В углу стояли унитаз и рукомойник. Рядом с ними – небольшой письменный стол.
Хозяина камеры я, что странно, заметила не сразу. Хотя, казалось бы, что может быть проще, чем заприметить такого громилу? Однако мне это удалось! Лишь приглядевшись, я поняла, что он на самом деле тихо-мирно расположился на нижней койке. При этом его крупные пальцы с легкостью скользили по голографическому экрану планшета, в который он полностью погрузился.
– О, уже очнулась? – хмыкнул Джен, сворачивая экран и пряча устройство под матрас. – Хорошенько выспалась?
– Сколько… я провалялась так? – робко спросила я, ощущая слабость, которая сковывала меня от тембра его голоса.
– Достаточно, чтобы пропустить обед, – пожал плечами мужчина. – Но до ужина время еще есть, не переживай, белочка. И мой тебе добрый совет: жри все, что дают, не оставляй ни крошки. Потому что в этом месте далеко не факт, что поесть удастся всегда по расписанию. Мало что может случиться, и неизвестно, когда ты после этого снова окажешься в столовой во время раздачи.
– Ясно, – прошипела я сквозь стиснутые зубы, сжимая пальцами матрас.
Нужно не быть мямлей, собраться, поскорее сделать то, ради чего пробралась сюда! И тогда я смогу убраться из этого места к чертовой матери!
– Мне можно немного прогуляться? – решилась спросить я.
– Сколько угодно, – безразлично бросил Джен. – Тебя теперь здесь никто из заключенных не тронет. А вот с надзирателями не расслабляйся, белочка. И, естественно, не вздумай расставлять ноги перед кем-нибудь, кроме меня. Если попробуешь, я узнаю об этом, и тогда не завидую ни тебе, ни тому, на чей член ты запрыгнешь. Помни: ты моя вещ. Я же не люблю, чтобы мои вещи трогали. Уяснила?
– Да, – сглотнула я, прежде чем слезть на пол со своего «этажа».
Проводив меня насмешливым взглядом, Джен снова достал голографический планшет, казавшийся в этом месте экзотикой, и продолжил в нем копаться. Я же как можно тише и незаметнее начала пробираться по коридорам тюрьмы.
Мне нужен был заключенный по имени Дорфин Рейзар. Именно он, если верить добытым мною сведениям, был последним информатором, с которым брат встречался перед своей смертью. И вскоре после того Дорфина упекли в «Звездный крест». С тех пор прошел уже почти год, однако сведений о его смерти в тюрьме не было, по отчетам он все еще был жив и отбывал свой пожизненный срок. А значит, у меня были все шансы встретиться с ним и узнать, что же он сообщил Арону.
Вот только допросить его было не так-то просто. Не завалюсь же я к нему в камеру с прямыми расспросами! Да и найти его здесь казалось той еще задачкой. В файле личного дела, который мне удалось изучить благодаря щедрому гонорару знакомому хакеру Трид, была лишь фотография, сделанная при задержании. А вдохнув воздух этого места, я поняла, что здесь этот человек теперь может выглядеть совершенно по-другому, причем отпущенные волосы и борода были бы самыми незначительными изменениями. Тем не менее, у меня не оставалось другого выбора, кроме как попытаться.
На удачу полагаться не стоило. То, что она не на моей стороне, я поняла, едва переступила порог общего зала. Следовательно, нужно усиленно работать головой.
Если припомнить слова главного надзирателя, любой заключенный мог при желании сменить камеру, но притом должен был об этом отчитаться (хотя не думаю, что этим правом особо злоупотребляли). А значит, место его ночевки фиксировалось охраной в каком-то журнале. Каждая шкура здесь была на счету, и за ней внимательно следили, хоть на первый взгляд и складывалось впечатление хаоса. Возможно, сумей я добраться до этих данных, и там смогу отрыть по имени, где же нынче остановился мой клиент?
Когда эта идея пришла мне в голову, уголки губ нервно дрогнули, потянувшись вверх. Конечно, у меня ведь сейчас как раз был повод для визита к коменданту! Скорее всего, Джен уже и сам сообщил ему, что я буду жить в его камере. Но я могла честно признаться, что не знала этого, потому что мне стало плохо, и отключилась на несколько часов сразу после «приветствия» новичков.
Кабинет коменданта я отыскала довольно быстро. Пройдясь немного по коридорам тюрьмы, вышла в общий зал, где послонялась, слушая обрывки разговоров заключенных, не особо обращавших на меня внимание. После незаметно проследила за одним из них, и успешно оказалась в нескольких метрах от заветной двери. Когда тот, кто невольно провел меня сюда, вышел из комендантской и направился обратно в общий зал, я проскользнула в кабинет, оказавшийся серым и угнетающим, но в то же время чистым, опрятным. Казалось, каждая вещь здесь находится на своем месте, причем место это не на глазах у кого попало.
Сам комендант был высоким, крепким светловолосым мужчиной в строгой черной форме, сидевшим за письменным столом.
– Чего надо? – бросил он, даже не утруждаясь вставать.
– Я из новичков, хотела сообщить о том, в какой камере остановилась, – стушевавшись, прошептала я, ощущая давление его колючего взгляда. А после, сглотнув, добавила: – Райна Астрон.
– Да-да, тебя я уже отметил два часа назад, – холодно сказал мужчина. – Камера Джена Лайрона, 247-я. Можешь проваливать. Или ты еще что-то хотела?