Рацухизация
Шрифт:
Банок здесь нет, а остальное мне лично — без надобности.
Подарков от меня ждать не приходится. Были поползновения… но разорюсь же! На своей… «гармонизации».
«Гармонист я, гармонист. Гармонист я временный Не скажу в какой деревне Жил мужик беременный».До этого дело ещё не дошло, но характер у меня всё хуже и хуже: сначала просительницам платочков с поясочками да бус с перстенёчками просто
Всё без толку, опыт показал: с первого раза «нет» не поняла — гнать взашей. Теперь сразу рявкаю.
«Любовь» — это слово придумали русские, чтобы не платить в публичном доме» — слышал как-то такую старинную немецкую мудрость.
Опять же, из бородатых анекдотов.
1814 г. От РХ. Раннее утро мирного европейского городка. Где-то вдалеке, в прикрытых утренним туманом пригородных полях нежно запела полковая труба. Из окна миленького чистенького кирпичного домика выскакивает ахтырский гусар, на бегу пытаясь надеть второй сапог. Ему вдогонку летит слегка истомлённый голос аппетитной полуодетой хозяйки:
— Месье! А деньги?!
— Мадам! Гусары денег не берут!
Мда… Может, мне в гусары податься? Я бы тоже денег не брал…
«Когда ей охота и тебе охота — вот это охота!» — есть такая мудрость. А когда — «за вознаграждение», то уже не «охота», а — «работа». А работы у нас и так выше крыши — покос в самом разгаре. Если по любви — то «да». А если девочка поработать хочет? — Тогда — бери, греби и скирдуй.
По Жванецкому: «Лучше с любовью заниматься трудом, чем с трудом заниматься любовью».
А зовут её… Цыба.
«Цыба» — обычная на Руси кличка козы. Как «цыпа» — курицы. Отсюда и производные: на Псковщине так называют засушенку, «козу» в носу. В западных губерниях «цибатый» — тонконогий.
Я уже говорил, что я сексуальный маньяк и половой извращенец? «Злыдень писюкастый»? Подтверждаю: в «Святой Руси» только извращенец тянет в постель шестнадцатилетнюю длинноногую натуральную блондинку метр семьдесят ростом, с маленькой попкой и бюстом нулевого номера.
Блондинки на Руси не котируются. Вот южнее-восточнее… Египет-Сирия-Персия… халифат-султанат-эмират… там — да. Там они — экзотика, предмет коллекционирования. Туда блондинок и продают. А наши предпочитают либо своих — русых, либо, для куражу — ярких брюнеток с шатенками. Чтобы — «всё при всём». И — побольше!
Хорошо бы крупные кудри кольцами. Но — крупные! Негритянская шёрстка — не принимается. Большие блестящие глаза, двойной подбородок и маленький носик. Пухленькие щёчки — за них принято пощипывать. Можно свисающими брылями, но не сильно. По другим параметрам…? — Живот должен торчать и висеть. «Женщина без живота — как улей без мёда» — русская народная мудрость. Правда, я ещё не совсем эту мудрость понял: в смысле липкости или в смысле сладости? Плечи — «косая сажень». А иначе — чем скирдовать будешь? Или, к примеру, коромыслом помахивать:
«И тут девушка-чернавушка — Бросала она вёдра кленовые, Брала коромысло кипарисовое, Коромыслом тем стала она помахивати По тем мужикам новгородским; Прибила уж много до смерти, Прибила три ста да притомилася…».При таком замахе, талия… только намёком. А то — переломится.
Меньше пятого номера в груди — молодая забавница-отроковица. Не жена. Аналогично — если меньше двух локтей в заднице.
Но-но-но! Чувства меры терять не надо! Два локтя — не радиус!
А вот рост метр семьдесят — смертный приговор личной жизни. Норма: три локтя с вершком. Допустимо — с двумя, но это — максимум.
Термин «выше» в русском языке — не только линейный размер по вертикальной координате, но и сравнительная характеристика в моральном, интеллектуальном, социальном… пространствах.
«Какой дурак захочет жену умнее себя?» — народная мудрость. Так ум — хоть спрятать можно! А чем рост замаскируешь?
Едва прошёл Купала, как я сбежал на покос. Это ж такое дело…! Ну, я ж рассказывал!
Прихватил своих ближников, из молодёжи кого, кто может «на косу встать». «Литовок» у меня уже десятка три. Как впёрлись в этот Мертвяков луг… Только ветер от взмахов гуляет! А грести да ворошить сено — позвали баб да девок с усадьбы.
У меня теперь девок много, всё больше — из «кусочниц» этой зимы. Все в платочках: стриженные, ни одна косы не заплетёт ещё. Большинство — с животиками. Кто после встречи с Меньшаком, кто после общения с другими… «банщиками». Процесс расширенного воспроизводства населения идёт полным ходом. А на покосе, глядишь, и оставшиеся… загрузятся.
Чарджи, задумчиво глядя на топающую «рядами и колоннами» женскую толпу с граблями и вилами, так и выразился: будут, де, в вотчине теперь нормальные торканутые смерды приличного качества и в неисчислимом количестве. Я — не против, но зачем же об этом кричать, как на первомайской демонстрации? Ну и ответил в той же лозунговой стилистике:
— Повысим уровень рябиновских смердов до инальско-ябгульского! Каждый пердуновский холоп — потрясатель вселенной!
Чарджи день двусмысленность переваривал, потом посчитал «толстым намёком на тонкие обстоятельства» и стал Потаню цеплять.
Потаня, как женился, ещё спокойнее стал, ещё… вдумчивее. Послушал ханыча и неспешно объяснил:
— Мы ж не кое-какие степняки поганые. Мы ж люди русские. Душу православную не бросим, девчушку, которую моя жена родила, выращу-выучу. Дочке моей ни в чём ущерба не будет. А которые всякие лезть начнут или языком болтать не по делу — утишим.
И начинает кулак потирать. Так это… характерно.
Чарджи аж с лица спал. Позор-то какой! Даже два: что нажрался тогда и безобразничать начал, и что простой смерд торкского хана кулаком вырубил! Начал саблю хватать, но Потаня — умный же мужик! — сразу «стрелки перевёл»: