Ради острых ощущений. Гремучая смесь
Шрифт:
— Жора, пойдем лучше в «Театральное»?
— Как хочешь, солнышко. Можно и в «Театральное». Оно как раз рядом с моим домом. Потом зайдем ко мне, посидим, поговорим…
— А что, в «Театральном» мы не наговоримся?
— Ну, Полинушка! Ты же понимаешь, о чем я говорю.
— К сожалению, да. В общем, заезжай за мной. Через пятнадцать минут сможешь?
— Конечно, дорогая!
Жора смог даже раньше. Через девять минут он уже звонил в мою дверь. В треньканье звонка были вложены все его чувства:
— Привет, Поленька! Ты, как всегда, неотразима!
Я поблагодарила этого ловеласа за комплимент и, не впуская его в квартиру, взяла сумку с полочки в прихожей, быстро вышла на лестничную клетку, и мы отправились в «Театральное» кафе.
Жора почти не изменился со времени нашей последней встречи. И выглядел неплохо.
— Поленька, что ты будешь пить, дорогая? — Жорин голос журчал, как ручеек.
— Ты же знаешь, что я не пью, — оборвала я его.
— Прости, думал, может быть, ты поменяла свои привычки. — Жора взял мою руку.
— Жора, я пришла сюда, чтобы поговорить с тобой о деле. Об очень важном для меня деле, — подчеркнула я, выдергивая руку.
— Да-да, я тебя внимательно слушаю, но, может быть, сначала поговорим не о делах?
— Нет, — прервала я его. — Сперва о деле.
— А потом? — горячо воскликнул Жора.
— И потом о деле, — разочаровала я его.
Жора обиделся:
— Просто мне хотелось знать, как ты живешь, с кем проводишь время, ты совсем меня забыла, не звонишь. — Жора закручинился.
— У меня проблемы, и только ты можешь мне помочь.
Жора сразу весь подтянулся и принял вид рыцаря, готового защищать свою прекрасную даму до последнего вздоха.
— Мне нужно знать все о деле Глазунова. Что тебе о нем известно?
— Да все известно! Этот Глазунов требовал долг с одного мужика, тот не отдавал, Глазунов вывез его за город, поговорил по-серьезному и мужика грохнул.
— Как у тебя все гладко получается! Вывез, грохнул! А зачем ему это надо, ты подумал? Должников убивают в самом крайнем случае, и не такие, как Глазунов!
— А откуда ты знаешь, какой он на самом деле? И вообще, зачем тебе это, Поля?
Я замолчала. Не хотелось мне объяснять Жоре, почему я влезла в это дело.
— Мне это нужно! — твердо сказала я наконец. — Просто нужно, и все! И ты должен мне помочь!
На самом деле Жора мне ничего не был должен, но я привыкла вести себя так, чтобы он считал, что обязан мне помогать. С такими, как Жора, только так и надо, иначе на шею сядут. Уж я-то знала своего бывшего муженька.
— Ну а что еще? Этот Глазунов скрылся. Сейчас он в розыске.
— А что тебе известно об этом Маслове?
— Он один из соучредителей финансовой компании «Фараон». Жил один. Из родственников у него только брат. Живет здесь же, в Тарасове.
— Дай мне
— Господи, Поля, да зачем он тебе нужен, объясни все-таки!
Но я ничего не собиралась объяснять.
— Да у меня и нет его! Ты что же, думаешь, что я вожу с собой адреса родственников всех убитых?
— Хорошо, тогда я позвоню тебе завтра с утра на работу, и ты мне его продиктуешь! — Я бросила на Жору свирепый взгляд. Он вздохнул, но согласился.
— И еще. Мне нужно встретиться с этими козлами, которые заявили, что это Глазунов убил того мужика. Где их найти?
— Как где? Они находятся под следствием, увидеть их никак нельзя.
— Придется постараться! — заявила я Жоре и даже подивилась собственной наглости.
— Ну, Полинушка, — развел он руками. — Как же я это устрою?
— Не знаю, не знаю, меня это не волнует.
Тут я смягчилась, посмотрела Жоре прямо в глаза и даже погладила его руку:
— Ну, Жорочка, миленький, помоги, пожалуйста! Ты один можешь это сделать. Ну, если ты меня еще любишь…
Конечно, не очень красиво спекулировать на Жориных чувствах, но разве он думал о моих, когда привел любовницу в наш дом пять лет назад? А потом еще пытался убедить меня в том, что ничего страшного не произошло! Что, мол, любовь и секс — совершенно разные вещи.
Но у меня было и есть свое мнение на этот счет, поэтому я быстренько выгнала Жору из дома и не собиралась теперь пускать его обратно.
Жора при моих последних словах задышал совсем уже горячо и часто и, осыпая мою руку поцелуями (к счастью, не так ужасно, как это делал Чуркин), проникновенно произнес:
— Поленька, ну, конечно, я тебя люблю! Как ты можешь в этом сомневаться?
— Еще бы! И как я могу сомневаться в любви столь верного и преданного мужчины? — съязвила я.
— Ох, ну прошу тебя, не начинай снова вспоминать ту дурацкую историю! — поморщился Жора. — Я же тебе сто раз уже все объяснял.
— Да, я помню твои рассуждения на этот счет. Давай, и правда, не будем возвращаться к этому. Так ты мне поможешь?
Жора задумчиво катал в пальцах хлебный мякиш. Потом сказал:
— Ну, хорошо, я постараюсь тебе помочь. Завтра позвони мне на работу, дам я тебе адрес этого брата. И к подследственным постараюсь провести, только знаешь что, Поля… Может быть, лучше к ним пойдет Ольга? Я смогу сказать этому Шипу, что он будет беседовать с психологом. Якобы я хочу провести экспертизу, чтобы убедиться во вменяемости подозреваемого. Но только на эту встречу должна идти Ольга, чтобы не вызывать подозрений. Ведь она психолог.
Я задумалась. В принципе, если хорошо объяснить Ольге, как себя вести и что говорить, можно послать и ее. Но вот согласится ли она посетить такое непривлекательное место, как СИЗО?