Радиация и лёд
Шрифт:
— Нам бы выжить, а не о высоком рассуждать. Мы — не боги. Вообще уверен, что всё произошедшее — какая-то глупая ошибка вселенной.
Девушка выхватила свою ладонь и пошла вперёд.
— Да куда ты? Лифт слева! — крикнул я ей.
Она обернулась и с максимально обиженным выражением лица пошла за мной в нужную сторону. Да что я такого сказал?
— Хватит быть настолько самоуверенной, — спокойно сказал я, обернувшись к ней. — Мы тут несколько дней и уже пора понять, что смертельная опасность на каждом шагу.
— Мор,
— Я и не говорил, что ты дура, — насупился я. — Всего лишь хочу защитить тебя.
— Хах, поэтому позвал прогуляться до атомного реактора?
— Чем не второе свидание? — улыбнулся я, протягивая руку девушке. — Думаю я его заслужил. Тем более радиация и жар нам не страшны, когда мы вместе.
Девушка приняла мою руку, и в груди что-то ёкнуло.
Лифт пискнул, и гладкие металлические двери открылись.
— Что за х*рня! — воскликнул я от увиденного внутри.
Лавина на мгновение застыл. А потом резко отпрянула и отвернулась, прикрывая рот рукой.
А я смотрел в закрывающиеся двери с отвращением и непониманием. Там, внутри среди мигающих ламп были разбросаны части человека, а может и не одного, словно его разорвал какой-то дикий зверь. Стены и потолок были забрызганы кишками и кровью. В коридоре тут же запахло тухлятиной. Я еле сдерживал рвотные позывы.
— Говоришь, что безопасно здесь? Прекрасное свидание! — выпалила Лавина, не скрывая отвращения к увиденному.
— Об этом люди умолчали, — тихо ответил я, чувствуя свою вину. — Значит не все обитатели бункера вышли на поверхность. Или может они покинули бункер отнюдь не из-за утечки радиации? Здесь фон достаточно низкий.
— Какой ты догадливый.
— Да успокойся ты! Как чела заморозить, чтоб я его случайно убил, так ты первая. А как расчленёнку увидела, так всё, поплыла. Сейчас карту гляну, где-то должен быть грузовой лифт.
— Лучше бы спасибо сказал, он бы иначе тебя сам прикончил, — парировала девушка.
— Я его остановил. И через секунду ударил бы по переносице и победил, — с расстановкой сказал я. — Не думал, что ты считаешь меня слабаком.
— Уже нет, — нахмурилась девушка. — Куда там идти?
Я достал карту из рюкзака со всем необходимым, что любезно предоставили учёные. Эти твари, которые забыли предупредить об одной мелочи. Что где-то поблизости бродит машина для убийств!
Мы пошли по лабиринту светлых коридоров, где двери еле выделялись на фоне гладких белоснежных стен. Дважды сворачивали не туда, поскольку я путался в нашем местоположении. Сложно, после навигатора, пользоваться бумажной картой, что я делал сейчас впервые в жизни.
Грузовой лифт оказался чист, что не могло не радовать. Ехал он очень долго, минут двадцать по моим внутренним часам. Даже в моём мире, или прошлом, лифты
Мы спустились до конечного — сорокового уровня. Судя по карте, мы миновали жилые отсеки и оказались на промышленной зоне.
Лавина подошла к бортику перил и издала восхищённое: «Вау».
— Ты в ботаническом саду никогда не была? — ехидно спросил я.
— Не-а, отец меня только по полигонам водил. А после, было не до этого. Да ты посмотри, у них даже система полива сверху есть.
И тут я задумался: и вправду какое-то странное у Лавины было детство.
— А как же школьные экскурсии? — улыбчиво поинтересовался я.
— Я не ходила в школу, — девушка резко погрустнела. — Родители учили меня сами до шестнадцати. Потом год просидела дома. Сама подготовилась к экзаменам и поступила в ВУЗ. Бабушка тогда смогла отговорить меня от военного училища.
— Сочувствую, — я приобнял её за плечи. — Но, с другой стороны, мне вот часто приходилось пиздить одноклассников, чтобы не наезжали. Дети жестокие, и только силу могут воспринимать всерьёз. Собственно, здесь тоже самое.
— Даже не знаю кто из вас более жестокий, — усмехнулась Лавина.
Я рукавом куртки вытер пот со лба и продолжил:
— Ты заметила, что стало теплее?
— Ещё бы, словно они пытались сделать тропический лес.
— Не думаю, что яблоням нужна такая температура. Скорее это жар от реактора.
— Стены не пропускают радиацию, а тепло пропустили. Странно всё это.
— Мне кажется дело в вентиляционных фильтрах, — я ткнул пальцем вверх, где располагались прямоугольные решётки. — Они сделаны не для охлаждения, а для фильтрации радиоактивных частиц. Но видимо после аварии на реакторе подлежат замене, поэтому вокруг разбросано так много частиц.
— С каких пор ты разбираешься в строении бункера? — девушку удивили мои познания.
— С тех пор, как мне дали эту толстенную карту, — усмехнулся я и повертел свёртком перед девушкой. — Пойдём к лестнице. Там через десять уровней этих садов и полей должен быть ещё один лифт.
Мы прошли к концу навесной площадки к лестнице, и на каждом пролёте Лавина останавливалась, чтобы полюбоваться растениями.
Каждый уровень был заточен на определённые климатические условия, которые сейчас с треском рушились. Интересно, что станет с пшеницей от такой жары?
— А это что за этаж? — спросила Лавина, рассматривая переплетения труб по стенам коридора.
— Судя по карте, хм, — я повертел в руках бумажку, снова запутавшись. — Уместили же сто уровней на один лист. Не могли нормально сделать. А вот, нашёл. Фильтрационный отсек.
— Фильтруют от радиации?
— Да, я вижу, как какой-то фильтр поглощает мои любимые частицы.
Я уже вспотел, и пока мы шли до лифта обмахивался бумажкой. А вот рука Лавины оставалась приятной, холодной. Словно даже жерло вулкана не сможет растопить её ледяное сердце.