Радиация и лёд
Шрифт:
— Не что, а кто, — поправил его я, помогая пятилетней Кире выбраться из УАЗа. — Ты сам говорил, что нет ничего ценнее детей, вот пожалуйста. Правда я их не считал. Тут много потенциально сильных мутантов. Разве это плохо?
— Ладно дети, а девку зачем привез? — он ткнул пальцем в возвышающуюся над детьми девушку.
— Я спас её, — одновременно гордо и виновато ответил я. — Она просила о помощи, и я не смог отказать.
Князь косо посмотрел на меня и еле слышно спросил:
— У меня будут
Я кивнул.
— Ты полный кретин, понимаешь? — продолжил Князь.
Я снова кивнул.
— Я не мог поступить иначе. Ты бы видел. Там все такие.
Князь со всей дури ударил кулаком по кузову машины.
— Мне плевать на всех остальных. Ты навлек на нас опасность, — тихо процедил он.
— Понимаю. Сам буду в дозоре стоять, если надо. Город куполом окружу.
— Мор, у тебя не хватит на это сил, — он шумно выдохнул. — Ладно, веди свою девку и детей к Тёте Клаве, пусть отмывает и по семьям распределяет.
— А поединок будет за неё?
— Да кому нужна эта наркоманка? Ты её руки видел? Как слезет с иглы, тогда поговорим.
— Она сможет, я уверен. Иначе бы не бежала.
— Надеюсь. Это теперь твоя и Лавины ответственность.
Я кивнул и побрел к толпе новоприбывших в город.
Дети шли с разинутыми ртами. Их удивляла зелень и чистота вокруг. На это было приятно смотреть.
Мы дошли до нашего дома, и меня встретил радостный Уран, виляющий сдвоенными хвостами. Дети сперва испугались волка, но как только я почесал его за ухом и позволил его погладить одному из мальчишек, страх испарился. И через пять минут дети облепили Урана, а я прокрался на первый этаж.
— Тётя Клава, принимай пополнение! — радостно крикнул я.
— Ой, Божички, — испуганная женщина выронила из рук плошку, как увидела количество детей. — Ты где столько надыбал?
Я вкратце рассказал и про детей, и про девушку.
— Наркоманка, — расстроилась Тётя Клава. — И что мне с ней делать?
— Дать комнату, и пусть отходит. Если есть какие-то препараты, которые могут облегчить ломку, то их тоже предоставить, — чётко ответил я.
— Ладно. А если она помрёт от ломки?
Об этом я не подумал. Её же годами накачивали наркотой. А я ради неё так рискую. При том, что даже имени не удосужился узнать.
— Разберёмся. Надеюсь, не помрёт.
Мы с Лавиной устали с дороги. Настолько, что последние километры за городом, я сдерживался, чтобы не уснуть.
Поэтому, как только положил голову на подушку, сразу отключился.
Но проснулся я отнюдь не от утреннего пения петухов на следующее утро, а от мощного взрыва.
Окна разлетелись на мелкие осколки.
Я вскочил с кровати. Осколки впились в ступни.
— Лавина, не вставай!
Девушка села на кровать. Осколки зашуршали по одеялу.
Я
— Ох-р*-неть, — процедил я, увидев происходящее.
Посреди улицы в асфальте была громадная дыра после осколочного снаряда.
Глава 17. Война
— Быстро одевайся. Только осторожно, — обернулся я к девушке.
— Что там?
— Там пизд*ц. Полный.
Стоило мне это сказать, как я увидел, что в город летит следующий снаряд.
Взрыв раздался через пять домов от нас. Земля затряслась так, что я чуть не упал.
— Мор, мне страшно, — призналась девушка.
— Возьми себя в руки. Идём.
Девушка тряслась от страха, и мне безумно хотелось отправить её в бункер. Но я понимал, что один скорее всего не справлюсь.
— Всё хорошо, — она говорила скорее самой себе, чем мне. — Я смогу. Смогу.
Мы спустились вниз, я велел Тёте Клаве собрать всех детей и бежать в бункер. И вылетел из дома прежде, чем старушка успела ответить.
На улице было много людей. Мужики бежали к зданию администрации, а женщины и дети — в бункер.
Я пулей подбежал к Князю со словами:
— Что делать? Какой план?
— Какой ещё к чёрту план? Там танки, — процедил Князь.
В его глазах было осуждение. Да, это всё случилось из-за меня. И надо как-то разруливать.
Да, Роман говорил про один танк, но где один — там и несколько, и даже в захолустье, типа Ухабинска можно было найти место, чтобы спрятать технику.
Больше всего я надеялся, что пострадавших нет. Но надежда на это была ничтожна мала. Так сколько жизней стоила мне одна наркоманка?
— Значит, идём против танков. Где они стоят?
— Один на дороге у ворот, остальные дальше.
Я не ответил. Схватил Лавину за руку и помчался к выходу из города.
— Мор, стой! — остановила меня девушка на середине пути.
И только сейчас я понял, что держал её за обожженную руку.
— Прости. Я не подумал.
— Ничего, — ответила она. — Ты серьёзно прешь в одиночку на танк?
— Да. Мы его заморозим и всё. Ты боишься?
— Очень. Я… я не справлюсь.
Это решение далось нелегко. Но я выдохнул и сказал:
— Иди в бункер. Я справлюсь.
Девушка колебалась.
— Мор, прости, — по её щеке покатилась слеза. — Я с детства боюсь танков. Боюсь… после…
Я не дал ей договорить. Понимал, что это очередная история про отца.
— Иди, — я крепко обнял её. — Иди и не переживай. Хорошо?
Она судорожно закивала, чмокнула меня и убежала.
Я посмотрел ей вслед, и на душе стало спокойнее. Лавина выживет в любом случае. А я был готов умереть за это.