Радиоэлектронный шпионаж
Шрифт:
В ответ, естественно, корейские катера повели по «Пуэбло» беглую стрельбу на поражение из всех стволов установленного на них вооружения. На этот раз Бучер решил подчиниться приказу корейцев. В течение часа по пути в корейский порт его подчиненные в спешном порядке уничтожали имевшиеся на борту «Пуэбло» секретные документы. Наученная горьким опытом предыдущей попытки ответить огнем на огонь команда никакого сопротивления уже не оказывала.
Последнее донесение, полученное на базе АНБ с борта «Пуэбло», гласило: «Корабль взят на абордаж. Четыре человека ранены, один — серьезно. Покидаем эфир и уничтожаем передающее оборудование». В нем недоставало, пожалуй, пламенного патриотического призыва «За Родину! За Джонсона! Ура!». Но это дело вкуса и воспитания.
В течение последовавших за этими событиями одиннадцати месяцев и капитан Бучер, и его команда, и корабль оставались в «гостях» у северокорейцев, оригинальным образом заставив последних оказать им свое «гостеприимство». Времени с лихвой хватило и на допросы пленных криптоаналитиков, которые под видом ученых-океанографов в декабре 1967 года прибыли на корабль, и на изучение захваченного радиошпионского инвентаря. Часть оборудования весом в тонну корейцам пришлось переместить с мест его первоначальной установки на корабле.
В список главных элементов электронного оборудования «Пуэбло» и подобных ему радиошпионских кораблей входили большие спаренные антенны (чтобы устанавливать, откуда поступают принимаемые на борту сигналы, после чего по ним настраивалась другая приемная аппаратура судна), низкочастотные антенны (с глубиной подводного действия до пятнадцати метров для связи с подводными лодками), локаторное оборудование (для приема радиосигналов, отраженных от плотных слоев атмосферы), сферические антенны (главное средство подслушивания разговоров между пилотами самолетов) и гидрофоны (для прослушивания индивидуальных особенностей подводного «звучания» проходивших мимо кораблей). Все сигналы принимающих устройств на «Пуэбло» автоматически записывались, а специалисты, находившиеся на его борту, выбирали из них те, которые казались им наиболее важными, и закладывали их параметры в бортовую ЭВМ для сравнения с уже известными, а также отправляли их вместе с прочей радиошпионской информацией в штаб-квартиру АНБ в Форт-Миде. Там над ними продолжалась аналитическая работа, но уже на более высоком уровне. Пока криптоаналитики потели над вскрытием шифров, которыми страна — объект радиошпионской деятельности пыталась защититься от проникновения в ее секреты, другие аналитики АНБ стремились выявить в полученной от корабля-шпиона информации данные о структуре обороны страны, месте расположения ее военных частей и степени их боевой готовности.
Бучер и его команда письменно показали, что их корабль вторгся в территориальные воды КНДР для проведения там радиошпионских операций. Эти операции включали радиошпионаж за военными объектами в прибрежной зоне КНДР, определение координат размещения РЛС и всевозможных электронных сигнальных устройств, вместительности портов, числа приходящих и уходящих кораблей, а также проведение океанографических исследований вдоль побережья. Примеру команды корабля-шпиона последовал президент Джонсон, который публично заявил, что «Пуэбло» много раз проникал в территориальные воды КНДР и шпионил за военными и государственными секретами КНДР». Без этих признаний официальные лица в Северной Корее отказывались предпринимать какие-либо шаги, направленные на освобождение захваченных на «Пуэбло» американских граждан.
Вскоре команда «Пуэбло» обрела долгожданную свободу, а в американскую прессу просочились сведения о том, что и «Свобода», и «Пуэбло» в разное время использовались для радиошпионажа за территориями Мозамбика, Танзании и Анголы. Полученная информация переадресовывалась в европейские отделы АНБ, и, поскольку она не имела первостепенного значения для США, ее переправляли дальше в НАТО. Таким образом, Португалия, являвшаяся членом НАТО, без особых усилий получала важные военные сведения о движениях за независимость в странах, против которых она вела тогда колониальную войну.
Все это не прибавило популярности программе развития радиошпионского флота АНБ, разработанной в 60-е годы. Согласно ей первоначально предполагалось использовать один корабль-шпион в западной части Тихого океана, а на следующий год построить еще два подобных судна. Если бы их действия оказались удачными, то далее была бы спущена на воду целая флотилия таких кораблей-шпионов. После потерь, которые американский радиошпионский флот понес в лице «Пуэбло» и «Свободы», официальные лица в Вашингтоне под давлением возмущенной общественности публично заявили, что со всех остальных радиошпионских кораблей электронное оборудование демонтировано полностью, что сами корабли превращены в металлолом и что от строительства новых в США отказались. Однако это была преднамеренная дезинформация. Американские корабли-шпионы продолжали бороздить воды в различных частях Мирового океана.
А какая же участь постигла в конечном итоге корабль «Пуэбло»? Формально после событий 23 января он остался приписан к 7-му флоту США, но на деле им стали распоряжаться корейцы, которые навсегда отучили «Пуэбло» заниматься шпионскими делами и оставили его себе в качестве компенсации за расходы, понесенные во время операции по его захвату. Из пушек палили? Палили. Солярки корейские патрульные катера нажгли? Нажгли. А кто платить будет? Дядя? Конечно, дядя по имени Сэм. Вот и стал честно трудиться бывший «Пуэбло», перевозя вдоль корейского морского побережья мирные грузы.
На долю КНДР выпала честь расправиться и с «летающим «Пуэбло», как окрестили самолет-шпион своих ВМС «ЕС-121» сами американцы. 21 апреля 1969 года он вторгся в воздушное пространство Северной Кореи и был сбит самолетом-перехватчиком ВВС этой страны. Снова, как и после скандала вокруг «Пуэбло», последовали вынужденные признания с американской стороны. В частности, на пресс-конференции в Белом доме было подтверждено, что вблизи КНДР уже на протяжении двух десятков лет ведется радиошпионаж с воздуха, только с начала 1969 года было выполнено без малого двести таких полетов.
«ДОКУМЕНТЫ ПЕНТАГОНА»
Одна из станций перехвата АНБ разместилась в самом центре Москвы, в здании американского посольства. Именно оттуда в конце 60-х — начале 70-х годов прослушивались радиотелефонные разговоры, которые вели Брежнев, Косыгин и Подгорный из своих служебных автомашин. Хотя советские руководители были достаточно осторожны, чтобы не обсуждать по такому ненадежному каналу связи стратегические вопросы, все же в США была получена ценная информация, касавшаяся их личной жизни и состояния здоровья. «Крайне важно было узнать даже, как они обращаются друг к другу, — заявил в этой связи один бывший аналитик из АНБ. — Это позволяло, например, определить, в каких отношениях находились Брежнев и Подгорный».
В 1971 году газета «Нью-Йорк тайме» начала публиковать выдержки из истории принятия решений американцами во время войны во Вьетнаме. Эти материалы получили название «Документы Пентагона». В АНБ заскрежетали зубами, когда в одном из перехваченных разговоров Брежнева по радиотелефону услышали, как говорившие обсуждали информацию, которую они получили через советское посольство в Вашингтоне и которая содержалась в «Документах Пентагона», но не была еще опубликована в «Нью-Йорк тайме». А после этого перехват радиотелефонных разговоров советских лидеров сразу стал скучным и малоинформативным. В АНБ не удивились: в «Документах Пентагона» детально характеризовались источники, откуда АНБ черпало информацию и снабжало ею высшие американские правительственные чины для принятия ими решений. От своего двойного агента под кодовым именем Федора ФБР получило косвенное подтверждение, что «Документы Пентагона» успели попасть в советское посольство в США, а оттуда были переправлены в Москву. ЦРУ подняло это сообщение на смех. Директор ЦРУ заявил, что игнорирует данную информацию, потому что «мы знаем человека, который передает нам такие сообщения, и в отношении их у нас есть серьезные сомнения».