Радость. Счастье, которое приходит изнутри.
Шрифт:
Начни жить в это мгновение, и ты увидишь, что чем больше ты живешь, тем меньше у тебя проблем. Потому что теперь, когда твоя пустота цветет и живет, в них нет надобности. Пока ты не живешь, та же самая энергия застаивается и скисает. Та же самая энергия, которая могла расцвести, заклинена. И поскольку ей не позволено расцвести, она становится шипом в сердце. Это одна и та же энергия.
Заставьте маленького ребенка сидеть в углу и скажите ему оставаться совершенно неподвижным, не двигаться. Наблюдайте, что произойдет... еще несколько минут назад он был совершенно расслабленным, текучим; теперь его лицо покраснело, потому что ему приходится напрягаться, сдерживаться. Все его тело стало застывшим, он подергивается и шевелится то тут, то там, словно ему хочется выпрыгнуть из самого себя. Вы принудили его энергию быть в покое — теперь у нее нет цели, нет смысла, нет пространства, чтобы двигаться, ей негде распуститься и расцвести; она оказалась заклиненной, замороженной, застывшей. Ребенок переживает смерть, временную смерть. Теперь, если вы не позволите ему снова бегать, передвигаться по саду и играть, он начнет создавать проблемы. Он будет фантазировать; в уме он будет создавать проблемы, и бороться с этими проблемами. Он увидит большую собаку и испугается; или увидит привидение, и ему придется бороться с ним или убегать от него. Теперь он создает проблемы — ту самую энергию, которая мгновение назад могла свободно течь всюду, во всех направлениях, теперь заклинило, и она скисла.
Если бы люди могли немного больше танцевать, немного больше петь, быть немного более сумасшедшими, их энергия была бы более струящейся, и проблемы мало-помалу исчезли бы.
Поэтому я так настаиваю на танце. Танцуйте до точки оргазма; пусть вся энергия танцует, и внезапно вы увидите, что у вас нет никакой головы, — энергия, зажатая в голове, течет всюду свободно, создает прекрасные узоры, картины, движение. И когда вы танцуете, приходит мгновение, когда ваше тело больше не застывший предмет — оно становится гибким, текучим. Когда вы танцуете, приходит мгновение, когда ваши границы больше не так четки; вы таете и сплавляетесь с космосом, и границы смешиваются.
Наблюдай танцора — ты увидишь, что он стал энергетическим явлением, больше не заключенным в четкую форму, вышел из формы, становится более живым, более и более живым. Но, только танцуя сам, ты сможешь знать, что на самом деле происходит. Голова внутри исчезает; снова ты — ребенок. Тогда ты не создаешь никаких проблем.
Живи, танцуй, ешь, спи, делай все как можно более тотально. И вспоминай снова и снова: каждый раз, когда ты ловишь себя на том, что создаешь какую-нибудь проблему, выскользни из этого — тотчас же. Как только ты окажешься внутри проблемы, понадобится решение. И даже если ты найдешь решение, из этого решения снова возникнет тысяча и одна проблема. Если только ты упустишь первый шаг, то провалишься в западню.
Каждый раз, когда ты видишь, что соскальзываешь в проблему, поймай себя — бегай, прыгай, танцуй, но не вовлекайся в эту проблему. Сделай что-нибудь тут же, чтобы энергия, которая создавала проблемы, стала жидкой, растаяла, вернулась в космос.
У первобытных людей мало проблем. Я сталкивался в Индии с первобытными сообществами, которые говорят, что им вообще не снится снов. Фрейд не смог бы поверить, что это возможно. Они не видят снов, но если кто-то иногда видит сон — а это редкое явление, — вся деревня совершает пост, молится Богу. Что-то пошло не так, случилось что-то плохое... человеку приснился сон. Этого никогда не бывало у них в племени, потому что они живут так тотально, что в голове не остается ничего, что требовало бы завершения во сне.
Каждый раз, когда ты оставляешь незавершенности, их приходится завершать во снах; каждый раз, когда ты не прожил что-то полностью, остается пережиток, и он находит себе завершение в уме — именно это и есть сон. Целый день ты продолжаешь думать. Мышление просто показывает, что у тебя больше энергии, чем ты используешь для жизни; у тебя больше энергии, чем нужно для твоей так называемой жизни.
Ты упускаешь настоящую жизнь. Используй больше энергии, и тогда потекут свежие энергии. Просто не будь скрягой. Используй их сегодня; пусть сегодня будет оконченным; завтра о себе позаботится, не беспокойся о завтра. Беспокойство, проблема, тревога — все это просто показывает одно: ты не живешь правильно, твоя жизнь — еще не празднование, не танец, не радость. Отсюда все проблемы.
Если ты живешь, эго исчезает. Жизнь не знает слова «эго», она знает только слово «жить», «жить», «жить». Жизнь не знает никакого «я», никакого центра; жизнь не знает никакой отделенности. Ты дышишь — в тебя входит жизнь. Ты выдыхаешь — ты входишь в жизнь. Нет никакой отделенности. Ты ешь, и деревья входят в тебя путем плодов. Затем однажды ты умираешь, тебя хоронят в земле, и деревья тебя всасывают, и ты становишься плодами. Твои дети снова тебя съедают. Ты поедал своих предков; деревья обращали их в плоды... Вы считаете себя вегетарианцами? Не обманывайтесь видимостью. Все мы людоеды.
Жизнь едина, и она остается в непрестанном движении. Она в тебя входит; она сквозь тебя течет. Фактически сказать, что она в тебя входит, было бы неправильно, потому что тогда будет казаться, что жизнь сначала в тебя входит, потом тебя покидает. Ты не существуешь — существует только эта входящая и выходящая жизнь. Ты не существуешь — существует лишь жизнь в своих необозримых формах, в своей энергии, в миллионах радостей. Как только ты это поймешь, пусть это понимание станет единственным законом.
Почему я всегда чувствую себя таким несчастным? Не мог бы ты все это с меня снять?
Ответ содержится в самом твоем вопросе. Ты не хочешь принимать ответственность за собственное существо, это должен сделать кто-то другой. И в этом единственная причина несчастья.
Нет никакого способа сделать так, чтобы твое несчастье «снял» кто-то другой. Нет никакого способа сделать так, чтобы кто-то другой сделал тебя блаженным. Но если ты осознаешь, что ответственен за то, несчастен ты или блажен, никто не сможет ничего сделать...
Твое несчастье — твое собственное действие; твоим же действием будет и твое блаженство.
Но принять это тяжело: несчастье — мое действие?
Каждый чувствует, что за его несчастье ответственны другие. Муж думает, что за его несчастье ответственна жена, жена думает, что за ее несчастье ответственен муж, дети думают, что за их несчастье ответственны родители, родители думают, что за их несчастье ответственны дети. Все так запутывается. А каждый раз, когда за твое несчастье ответственен кто-то другой, ты не осознаешь, что, отторгая ответственность, ты теряешь и свободу. Ответственность и свобода — это две стороны одной монеты.
И поскольку вы считаете других ответственными за собственное несчастье — именно поэтому существуют шарлатаны, так называемые спасители, посланники Бога, пророки, которые продолжают вам говорить: «Вам ничего не нужно делать, просто будьте моими последователями. Верьте в меня, и я вас спасу. Я — ваш пастух, вы — мои овцы».
Странно, что ни один человек не выступил против таких людей, как Иисус Христос, и не сказал: «Совершенно оскорбительно говорить, что ты — пастух, а мы — овцы, что ты — спаситель, а мы должны просто зависеть от твоего сострадания, что вся наша религия должна состоять в том, чтобы просто верить в тебя». Но поскольку мы всегда перекладывали ответственность за собственное несчастье на других, мы приняли и естественное этого следствие: что от других должно исходить и блаженство.