Радуга Армагеддона

Рыбаченко Олег Павлович

— Это высокопарное оправдание трусости! Слишком долго вы живете, чтобы расставаться с привычной для вас жизнью.

— Нет, я не боюсь смерти! Смерть сделает меня еще сильнее. А сила, если ее слишком часто использовать на разрушение, станет противоположностью добру. Ты зрел по меркам людей, но слишком юн, чтобы понять, когда можно применить силу, а когда — нельзя. За свою безопасность не беспокойся! Я вижу, что в ближайшие дни и недели, тени злых демонов не коснуться тебя. Да прибудет с нами разумная, добрая сила!

И тот, кого называли великим Сенсеем, исчез, моментально растворившись в воздухе.

— Будь у меня такие способности, я бы круто рассчитался с Фагирамом

и Эроросом. Похитил бы их, а потом медленно поджаривал на маленьком огне, отрезая с еще живых стэлзанов кусочки мяса. Возможно, в этот самый момент Фагирам Шам жрет пищу с тарелок, сделанных из костей его родителей, а шлюхи из Пурпурного созвездия обмахивают себя веерами, сплетенными из человеческих волос.

Уроды, как он их ненавидит!..

Иван Горностаев со всего размаху ударил кулаком в стену из сандалового дерева. Толстая упругая стена выдержала свирепый свинг. В ярости глава повстанцев продолжал наносить увесистые удары. Ему казалось, что кулак молотит черную уродливую физиономию Фагирама — губернатора планеты Земля.

Глава 17

В космосе будто горят

Дикого монстра глаза,

Словно всем нам говорят,

Что над миром бушует гроза!

Из различных концов великой империи поступали странные и тревожные сообщения. На окраинах стали наблюдаться крупные скопления звездных армад боевых звездолетов из числа государств, агрессивно враждебных пурпурному созвездию. Внутри дела тоже обстояли не слишком гладко. Появились смутные сообщения о мятежных заговорах, росла коррупция.

Глава Департамента охраны трона рассматривал последние данные с окраин империи. Странные передвижения и даже дерзкие нападения со стороны противника.

Министр Департамента любви и справедливости также получал тревожные сведения, но на его устах играла загадочная улыбка. Столь странные передвижения тревожили и его. Звездолеты крупнейших империй вели себя агрессивно, стараясь подойти как можно ближе к центру мегагалактической державы. Не понятная наглость, особенно если учесть что в военном отношении Стэлзанат в последние годы стал еще сильнее. Упорно ходили слухи, что император готовит новую войну. Кто не хочет войти в историю величайшим из величайших!

Многорукий слуга робот прервал размышления.

— О, великий суперминистр Гелард Битер! Вас вызывают по спецсвязи.

Министр любви и справедливости легкими нажатиями пальцев запустил трехмерное изображение, где из хаотически расположенных кварков и распыленных гравиаволн кибернетический механизм складывал сообщение. Подобные шифрограммы было практически невозможно прочесть без сложнейшего шифра-ключа. Прежде чем начать прослушивать гравиошифрограмму, Гелард едва заметным нажатием клавиши создал беззвучную особо непроницаемую для любого прослушивания зону. Теперь его не могли зафиксировать даже свои конкурирующие спецслужбы, ибо почти любая современная техника была бессильной против абсолютно беззвучной зоны. Тонюсенький голосок передал сообщение.

— Наш звездолетный флот не может пробиться в сердце империи. Скорость передвижения недостаточна, чтобы в заранее определенные сроки выйти на ключевые позиции. Дело может дойти до преждевременных столкновений с боевым флотом империи. Просим очистить основные магистрали от войск противника!

Гелард Битер откинул крупную лохматую голову, приняв угрюмый вид.

— Просим передать нам все коды и шифры ваших звездолетов и боевых станций. Всю систему кибернетического управления, оповещения и контроля.

Заведующий генеральным Департаментом суперминистр сжал кулаки так, что те хрустнули.

—

Это синхи и Лига хотят, чтобы мы полностью разоружились. Ну, ладно! Мы их все равно пробросим и сплюснем. Но неужели они не понимают, что это невозможно сделать без главы Департамента войны и мира. Такая традиция. Силовики грызутся друг с другом, а все нити в руках у императора. Есть Департамент чести и права, спокойствия и безопасности, Департамент охраны трона. И никто никому не доверяет. Все следят друг за другом. Уничтожить императора, свергнув династию, — хорошее дело, но империя может рассыпаться и попасть под оккупацию Не у зоргов же просить помощи! Предстоит трудное решение! Впрочем, главное — это уничтожить императора, а потом можно разобраться и с внешним врагом. Что же он предпримет? Лишь самые ограниченные меры. Но после устранения было бы не плохо столкнуть синхов и Космическую лигу с зоргами. Как этого достичь? У него есть и на это свой план. А пока надо уговорить императора пригласить огромный звездный флот зоргов в сердце империи, якобы для совместного отражения атаки Межгалактической коалиции. Ведь гипергалактическая война — вещь очень серьезная. А объединенные пограничные империи, республики, гигантская империя синхов и многие тысячи цивилизаций обладают количественным превосходством. Если добавить внутренних врагов и покоренные миры, то конечный исход войны становится еще более сомнительным. Департамент чести и права также должен быть задействован.

Гелард Битер низкочастотным, но истеричным тоном стал диктовать ответ…

* * *

В результате мощнейшего взрыва помещение залило беспросветным мраком. Тот факт, что помещение находилось глубоко под грунтом планеты, еще больше усиливал страх. Казалось, что тьма давит стотысячным грузом. Многочисленные голоса различных оттенков от густого слонового басистого бычьего рева до пронзительного тонкого писка москита наполнили помещение, создав какофонию звуков. Можно было различить лишь отдельные реплики.

— Наше убежище обнаружено!

— Грозит коллапс!

— Тотальный килдык!

— Спасайтесь, кто может!

Сверху последовали новые хлопки и взрывы. Одно из перепончатых существ толкнуло Эраскандэра под локоть, затем сильно врезало крылом по корпусу. Лев покачнулся, но устоял на ногах. Схватив за перепончатое крыло, покрытое скользкой, как у лягушки, кожей, юноша, развернувшись, перекинул через себя эту гадину. Крыло хрустнуло, выпустив фонтан мутно-желтой крови. Тварь вырубилась от болевого шока. Кто-то из напарников этой помеси летучей мыши и птеродактиля открыл огонь, вступаясь за напарника. Юноша тоже взялся за захваченное оружие и ответил выстрелом, тем самым, срезав очумевшего летуна.

В темноте трудно было взять точный прицел, и лазерный луч убил еще несколько разновидных существ, усилив панику. Посыпались ответные залпы из лучеметов, преимущественно фиолетовые и зеленые лучи пронзили обширное мрачное помещение. Еще немного — и только что присутствовавшие на собрании "друзья" и "братья" перестреляли бы друг друга.

Лев также всаживал разряд за разрядом. Его охватило возбуждение, желание убивать этих гадов, моллюсков и членистоногих. Они все были врагами человеческого рода. Их нужно было убивать, как настырных клопов, жалящих насекомых, бешеных собак. Все напряжение исчезает, и чувствуется упоение боем, желание резать, жечь, испарять. С упокоением, глядя, как в полумраке, освещаемом лучами бластеров и других подобных средств разрушения, копошатся останки уродливых монстров. Но в такой суматохе Лев мог и сам нарваться на шальной световой поток смертельной интенсивности.