Радуга над Теокалли
Шрифт:
– Что вас привело в наш дом?
– Я пришла сообщить тебе радостную новость… Сегодня принято решение о нашей с Амантланом свадьбе! Как видишь, я не обманывала тогда! А мой будущий муж ещё не пришёл и не успел известить? Ох уж мужчины!
– Вы правы, Амантлана нет дома, он в казармах.
– В казармах? – Шочи рассмеялась громко и язвительно. – Это он сказал, когда уходил? Вот уж хитрец наш с вами, сестра, Амантлан! Нет, дорогая, он пошёл не в казармы, а ко мне, а потом, через некоторое время… мы вместе отправились к тлатоани Ицкоатлю. Наш брат с радостью принял предложение Амантлана породниться!
– И что вы тогда делаете здесь? Не пора ли готовиться к свадьбе? – грустно ответила Иш-Чель, не зная верить или нет тому, что говорит Шочи.
Но просто так эта женщина не стала бы приходить!
"О, боги! Неужели Амантлан мне подло и низко лгал?!"
– Как что? Я пришла посмотреть дом, в котором буду жить, отдать соответствующие распоряжения! – Шочи вся сияла, каждая лёгкая дымка досады и недовольства, мимолётом проносившиеся на лице Иш-Чель, дарили ей радость, благодатной влагой поили истерзанную душу.
– Вы слишком спешите, госпожа! И потом, это мой дом…
– Ты смеешь мне указывать?! – Шочи с наслаждением ощущала, как волна темной ярости змеёй выползает из укромного уголка и начинает поглощать разум.
– Здесь пока хозяйка я!!!
– В этом доме не знают, как принимать гостей! – подначивала Шочи, видя, что Иш-Чель уже с трудом сдерживается, чтобы соблюдать вежливость.
"Ещё чуть-чуть и ты сорвёшься, "дорогая сестрица"!" – ликовала сестра тлатоани.
Но сопернице удалось взять себя в руки. Она выслушала ещё десяток провокационных реплик девушки, и где-то на середине женщина вдруг почувствовала острую жалость к Шочи…
"Она страдает, потому что Амантлан не приходил к ней, он не берёт её в жены, иначе ты была бы ей безразлична!" – как лёгким дуновением пронеслись тихие слова внутри Иш-Чель.
Она даже и не поняла, это её мысли или кто-то их сказал…
– Покажите мне свободные комнаты, я хочу выбрать и до свадьбы обустроить! – потребовала Шочи.
– Нет, – твёрдо ответила ей Иш-Чель. – Если мой муж и решил вас взять в дом, то можете его подождать, и пусть он укажет вам ваши комнаты! Слуги…
Иш-Чель отвернулась от Шочи, собираясь отдать распоряжение, чтобы провели незваных гостей в парадный зал, принесли им фрукты, чоколатль и сок агавы – терпеть эту женщину не было никаких сил.
Шочи не упустила момента – она грубо схватила соперницу за руку и резко дёрнула, поворачивая к себе. Иш-Чель вскрикнула – хватка у гостьи была жёсткой, женщина едва устояла на ногах.
– Что вы себе позволяете?!
– Ты дурно воспитана, чужеземка! Я научу тебя уважению! – откуда-то в руках Шочи появилась плётка, она ударила Иш-Чель, пытаясь попасть в лицо, но промахнулась. Удар пришёлся по шее и оставил красный рубец. Второй полосонул плечо. Затем, плётка стала опускаться с угрожающей частотой.
Все произошло быстро. Слуги Иш-Чель испуганно сбились в кучу. Свита Шочи привыкла к таким сценам и безучастно взирала на порку. Только Маленький Ягуар с расширившимися от страха глазами сначала сжался весь в комочек, но потом храбро бросился с кулаками на понравившуюся ему поначалу гостью. Он колотил её по ногам и отпихивал от матери, обиженно крича:
– Уходи!.. Уходи!.. Оставь мою мать!.. Не смей бить!.. Уходи, ты плохая!.. – Шочи была вынуждена отпустить Иш-Чель, чтобы схватить неожиданного защитника за ворот рубашки, а потом ловко перехватила за шею.
– Это кто поднял на меня руку?! Я удавлю тебя, маленький негодник! – прошипела сквозь зубы Шочи.
Мальчик забрыкался. Он начал задыхаться, из глаз полились слёзы.
– Отпусти моего сына, дрянь! – бросилась на Шочи быстро пришедшая в себя Иш-Чель.
Сестра тлатоани ловко увернулась, подставила противнице подножку, та растянулась. Шочи, продолжая удерживать уже хрипевшего ребёнка, резко опустилась на поверженную Иш-Чель, стремясь причинить ей боль.
– Я удавлю сначала щенка, а потом тебя, чужеземка! И пусть это будет моим приношением Змеиной матери! – Иш-Чель на секунду застыла, а Шочи демонстративно начала сжимать горло Маленького Ягуара. Она с упоением наблюдала, как стали закатываться его глаза.
Иш-Чель изо всей силы ударила сестру тлатоани в скулу, от неожиданности Шочи ослабила шею мальчика, а потом, так как удары стали сыпаться на неё и приносить боль, отшвырнула ребёнка и занялась соперницей всерьёз. К Маленькому Ягуару подбежали служанки Иш-Чель и унесли его в тень, а женщины уже сцепились и покатились по двору.
Внезапно клубок тел замер. Шочи оказалась сверху, но её тело как-то неестественно распласталось, прикрывая хозяйку дома, видимой была только правая рука, которая продолжала наносить противнице слабые удары. Не получая ответа, она прекратила бить Шочи и скинула её с себя.
Вопль ужаса пронёсся по двору – белая одежда Иш-Чель, висевшая на ней рваными клочьями была в крови. В крови оказалось и безжизненное тело сестры тлатоани, из её живота торчал нож…
Иш-Чель со страхом рассматривала окровавленные руки, когда накинулась стража Шочи и, повалив на землю, начала избивать копьями. Тут к толпе рванули воины-ягуары, жившие в доме Амантлана, на которых была возложена охрана дома и присмотр за рабами. Они растолкали людей Шочи и разоружили их. Прикрыв госпожу от разъярённой толпы, начальник стражи, грозно потрясая палицей, выкрикнул:
– Преступление наказывается законом!.. Прекратите самоуправство!.. Я всех сдам властям!..
Пока начальник стражи и его люди усмиряли эскорт погибшей Шочи, во двор вошёл патруль Теночтитлана. Он быстро связал всех и погнал в тюрьму. Иш-Чель попытались присоединить к общей группе, но начальник стражи Амантлана загородил упавшую без сил женщину:
– Мы сами сопроводим нашу госпожу! Мы следуем за вами! – поддерживая едва живую хозяйку под руки, воины мужа отправились следом за остальными арестованным. Когда выводили, Иш-Чель дёрнулась и попыталась вырваться: