Радуга под окнами
Шрифт:
И вот в один из дней 1876 года в трюмах небольшого судна «Амазонка» оказалось десять тысяч отборных семян резинового дерева. Остальное место было занято мешками и ящиками с орхидеями.
Бразильские таможенные чиновники поднялись на судно для осмотра. Они заглядывали в мешки с цветами и не подозревали о том, что за трюмными перегородками стояли, сдерживая учащенное дыхание, английские матросы с винтовками и многозарядными пистолетами наготове. Бразильцы не должны были увидеть на «Амазонке» семена гевеи…
Осмотрев крайние тюки с цветами, чиновники дали разрешение на выход судна из Бразилии.
Добравшись до Франции, Уикгэм через Париж поспешил к Ла-Маншу. На английском берегу его уже ждал специальный поезд. Англии позарез нужен был каучук.
Когда тюки вскрыли, оказалось, что большая часть семян гевеи погибла. Всходы, появившиеся в оранжереях британского Ботанического сада, умирали от неизвестных болезней. Из десяти тысяч семян в конце концов удалось вырастить только тысячу каучуковых деревьев. С ними на специально снаряженном корабле Уикгэм — специалист теперь уже по каучуковым деревьям — отправился на Цейлон, где были заложены первые в мире каучуковые плантации.
В 1907 году — через 31 год после кражи семян из лесов Бразилии — на мировом рынке появились первые шесть тонн каучука, полученного на цейлонских плантациях гевеи. В 1929 году англичане добыли уже 850 тысяч тонн каучука. А в 1936 году Бразилия давала только одну пятую часть каучука, потребляемого в мире.
Видно, уж такая судьба у цветков орхидей — участвовать в авантюрах и способствовать ловкачам добиваться своей цели.
Немало можно привести случаев, когда за отдельные цветки или букеты платили бешеные деньги. Вы не забыли еще, наверно, о гвоздичном венке герцогини Йоркширской. Но, пожалуй, жена русского царя Александра III побила все рекорды — за один из букетов орхидей она заплатила сто тысяч рублей.
А случилось это таким образом.
Еще при Александре II изобретатель по фамилии Джевецкий построил небольшую подводную лодку, вернее, подводный челн, вмещавший всего одного человека — командира судна (он же — исполнитель всех команд) и двигательную силу.
Лодка приводилась в движение педалями, несколько напоминавшими велосипедные. Джевецкий испытывал свое изобретение в Одесской гавани и чуть было не погиб, застряв под днищем одной из яхт, под которую он хотел нырнуть на своем подводном челне.
После смерти Александра II на царский престол сел следующий Александр — Третий. Ему доложили о изобретении Джевецкого, и царь пожелал сам увидеть эту лодку.
Из Одессы суденышко переправили в Гатчину и спустили в озеро Серебряное, отличающееся прозрачностью воды. Здесь, как в аквариуме, и должны были проходить испытания лодки Джевецкого в присутствии царя.
Ловкий изобретатель не только как следует изучил озеро, царскую пристань и прикинул, как ловчее пристать к ней, когда закончатся испытания. Он разузнал, что царица всюду сопровождает государя, и не пропустил мимо ушей, что она любит цветы, особенно орхидеи. План был готов.
Настал день испытаний. Джевецкий сидел наготове в своей лодке, стража оцепила озеро и застыла в ожидании. Царь с царицей сели в шлюпку, гребцы вывели ее на середину озера, и самодержцы увидели в прозрачной воде, как под ними прошла темная тень, сделала круг почти у самой поверхности, нырнула и снова прошла под килем шлюпки.
Через четверть часа лодка вынырнула (она имела запас воздуха для двадцатиминутного плавания под водой) и ловко причалила к пристани. Джевецкий откинул горловину люка, лихо выскочил на настил пристани, стал на одно колено перед царицей и подал ей букет прекрасных орхидей.
— Это дань Нептуна вашему величеству, — сказал он ей по-французски.
Царица, покрасневшая от удовольствия, рассыпалась в комплиментах. Остался довольным и царь. Он поблагодарил изобретателя и тут же приказал дежурному генералу передать военному министру приказ построить 50 таких лодок и выплатить Джевецкому 100 тысяч рублей.
В течение года все лодки были готовы. Половину из них отвезли в Севастополь, половину — в Кронштадт;.
Джевецкий же поехал в Италию и начал скупать старинную посуду и безделушки для своей коллекции.
И если Джевецкий не испытывал непреодолимых трудностей, с которыми приходилось сталкиваться остальным русским изобретателям, то это надо приписывать ловкости и пронырливости самого изобретателя, а не достоинствам его лодки. Она мало годилась для плавания под водой.
Сто тысяч рублей были безвозвратно утоплены в соленой воде двух морей…
Приключения чужестранцев
Посреди московской суеты
на бульваре продают мимозу.
Инеем покрытые цветы
робко удивляются морозу.
Страшно им, — светла и широка
холода бездонная река.
Мало кто знает, наверное, что эта самая мимоза, а правильнее, австралийская акация, попала к нам, так сказать, частным образом.
Один сухумский помещик как-то решил щегольнуть. Устроил и своей усадьбе нечто вроде ботанического сада. Начал он выписывать пальмы и диковинные декоративные деревья из различных стран. Однажды пришли на его имя ящики из далекой Австралии. Среди других растений там оказались и черенки австралийской акации, цветущей золотистыми шариками.
Деревца поместили в оранжерею, чтобы они не погибли в сухумском климате, более холодном, чем их жаркая родина. Но когда они подросли, зацвели и дали семена, обнаружилось, что и в открытом грунте эти чужестранцы растут не хуже, чем их родители за оранжерейными стеклами.
И вот неприхотливая австралийская акация стала расселяться по парку. А когда ветки подросших деревьев очутились за забором и начали выглядывать на улицу, дождевая вода разнесла семена и разбросала их по пустырям. Помогли расселению акации и птицы.
Словом, чужестранка очень быстро выбралась за город и расселилась по горным склонам, образовала целые заросли, стала «своим», обычным растением.
Все бы хорошо. Да летом 1927 года к одной из акаций подошел молодой человек, позванивая склянками, наставленными в сумку, надетую через плечо. Он хотел было схватить стальным пинцетом какого-то жучка, бежавшего по стволу, но замер от удивления. Быстро достав из грудного кармана лупу, принялся внимательно рассматривать через нее ветку дерева.