Радуга Шесть
Шрифт:
— Это важно?
— Потенциально, да. Что, если австралийцы обратятся к ним за помощью в работе, которую я пытаюсь получить? Это может испортить все дело.
— Ты поищи у себя в кустах, а я поищу у себя.
— Точно.
Глава 17
Кусты
Сейчас у Пита было шесть друзей в клиническом центре. Только два субъекта чувствовали себя достаточно хорошо, чтобы остаться в открытом помещении с телевизионными мультфильмами и виски, и, по мнению Киллгора, к концу недели их тоже переведут в клинический центр, настолько переполнена была их кровь антителами Шивы. Ему казалось странным, как это болезнь нападает на различных людей
Если не считать этого, все проходило проще, чем он ожидал. Киллгор предположил, что это объясняется большими дозами морфия, от которых все большей частью спали. Это было относительно новым открытием в медицине — оказывается, не существует максимально безопасной дозы обезболивающего. Если пациент продолжал испытывать боль, вы давали ему еще, до тех пор, пока боль не исчезала. Дозы, которые вызывали остановку дыхания у здоровых людей, были совершенно безопасны для тех, кто испытывает острую боль, и это делало его работу намного проще. На каждой установке, распределяющей лекарства, была кнопка, которую могли нажать субъекты в случае необходимости. Таким образом, они сами снабжали себя лекарствами, погружающими их в мирное забвение. Это делало работу для обслуживающего персонала безопаснее, поскольку им не приходилось осуществлять много инъекций. Они вешали питательные вещества на стоящие у кроватей «деревья», проверяли, насколько безопасно внутривенное вливание, и старались как можно меньше касаться субъектов. Позднее, сегодня, им всем будет сделана инъекция вакцины В, которая, как предполагалось, защищала их от Шивы с высокой степенью надежности — Стив Берг сказал, что эта степень достигает 98 или 99 процентов, все они знали, что это не то же самое, как 100 процентов, но все равно защитные меры будут продолжаться.
Соответственно, они не испытывали особой жалости к субъектам. Сбор пьяниц на улицах был хорошим поступком. К следующему набору субъектов отношение будет несколько иным, но всех на этой половине здания полностью проинструктировали.
Многое из того, что они делают, может оказаться неприятным, но делать это все равно придется.
— Ты знаешь, иногда мне кажется, что люди из «Земля Прежде Всего», были правы, — сказал Кевин Мейфлауэр в ресторане «Палм».
— Неужели? Почему ты так думаешь? — спросила Кэрол Брайтлинг.
Президент «Сьерра-клаб» смотрел в свой бокал с вином. — Мы уничтожаем все, к чему прикасаемся. Пляжи, затопляемые приливами, мангровые заросли, леса — ты только посмотри, что сделала с ними «цивилизация». Да, конечно, мы сохраняем некоторые районы — ну и что? Меньше трех процентов! Вшивое достижение! Мы отравляем все, включая нас самих. Озоновая дыра становится все больше, если верить последним исследованиям НАСА.
— Это верно, но ты слышал о предлагаемых мерах?
— Меры? Какие?
По ее лицу пробежала гримаса.
— Так вот, берем флот авиалайнеров, наполняем их озоном, они вылетают из Австралии и выпускают озон на большой высоте, чтобы залатать дыру. Такое предложение лежит у меня на столе прямо сейчас.
— Ну и...
— И это предложение походит на аборт, который делают в перерыве между таймами футбольного матча, прямо на поле, с мгновенным повторением наиболее интересных эпизодов, в цветном изображении и комментариями экспертов. Это неисполнимо ни при каких обстоятельствах. Нужно позволить планете вылечиться самой, — но мы не позволим, разумеется.
— Есть еще хорошие новости?
— Да, конечно, по проблеме
— И каково мнение президента? — спросил Мейфлауэр.
— Он просил передать ему — пусть попробует, успешной будет такая мера или нет, и, если похоже, что она будет успешной, провести тесты, чтобы убедиться, а потом сделать это по-настоящему. Он не имеет представления и отказывается слушать. — Кэрол не добавила, что должна следовать его приказам, нравится ей это или нет.
— Так вот, может быть, наши друзья в «Земле прежде всего» правы. Может быть, мы представляем собой паразитический вид на лице земли, и, может быть, мы собираемся уничтожить всю проклятую планету, прежде чем нам придет конец.
— Неужели Рейчел Карсон снова ожила, а? — спросила она.
— Послушай, ты разбираешься в науке не хуже меня — может быть, лучше. Мы делаем вещи вроде тех, что привели к вымиранию динозавров в мезозойскую эру, только мы делаем это намеренно. Сколько времени потребовалось планете, чтобы оправиться от этого?
— Планета не оправилась, — указала Кэрол Брайтлинг, — она сделала прыжок в своем развитии и создала млекопитающих — нас, помнишь? Существовавший до этого экологический порядок так и не вернулся обратно. Случилось нечто новое, и потребовалось два миллиона лет только для того, чтобы установилась стабильность.
Вот было бы интересно наблюдать, сказала она себе. Наблюдать за таким глобальным планетарным процессом! Но в то давнее время не было никого, кто оценил бы это. В отличие от нашего времени.
— Ну вот в ближайшие несколько лет мы увидим первую часть спектакля, верно? Сколько еще видов мы убьем в этом году, и, если ситуация с озоном будет продолжать ухудшаться, боже мой, Кэрол, почему люди не понимают этого? Неужели они не видят, что происходит? Неужели им на все наплевать?
— Нет, Кевин, они не видят, и нет, им все равно. Посмотри вокруг. — Ресторан был полон важными людьми, в важно выглядящей одежде, без сомнения обсуждающих важные проблемы за своим важным ланчем. Ни один из них не имел никакого отношения к планетному кризису, который совершенно буквально висел над головами всех. Если озоновый слой действительно испарится, как это вполне может произойти, ну что ж, они начнут пользоваться щитками от солнца только для того, чтобы пройти по улице, и, может быть, это защитит их... но как поступить природным видам — птицам, ящерицам, всем существам на планете, у которых нет такого выбора? Исследования показали, что их глаза будут выжжены ультрафиолетовой радиацией, от которой их ничто не защитит, она убьет их всех, и в результате вся глобальная экосистема быстро распадется.
— Ты считаешь, что кто-нибудь из этих людей знает чего-нибудь или захочет сделать что-то, даже если узнает?
— Думаю, нет. — Он сделал еще несколько глотков белого вина. — Что ж, мы продолжаем двигаться вперед?
— Это забавно, — продолжала она. — Не так давно мы вели войны, которые в достаточной степени сдерживали рост населения, так что мы не могли нанести существенный вред планете, но теперь, когда разразился мир повсюду и мы развиваем нашу промышленность, мир уничтожает нас гораздо эффективнее, чем когда-то делали войны. Ирония судьбы, не так ли?