Раи?дер
Шрифт:
Внезапно возникло сильное искушение разозлить его, просто чтобы проверить, сделает ли он это.
— Ты больше не дрожишь, — прокомментировал Большой Фил, привлекая мое внимание.
Он прав. Меня больше не трясло. Если быть до конца честной, я на самом деле больше не испытывала страха, я чувствовала любопытство. Этот человек мог бы избавить меня от всех страданий, так чего, черт возьми, мне бояться?
— Потому что я больше не боюсь, — ответила я твердым голосом.
Это заставило его рассмеяться, прежде чем он спросил:
—
Откуда, черт возьми, мне это знать? Ради бога, у меня повязка на глазах.
— «Тьма»? — предположила я.
— Зачем мне вести тебя в ночной клуб? — с любопытством спросил он.
Мне удалось пожать плечами.
— Это то место, куда отвезли мою сестру и друзей, когда их похитили, поэтому я подумала, что, раз уж вы, американские засранцы, мечтающие стать гангстерами, все одинаковы, ты отвез меня туда же. Это неоригинально, поэтому это место лучший выбор.
Большой Фил громко рассмеялся, а я поморщилась, почувствовав боль от его пощечины, которая пронзила мою щеку.
Ублюдок.
— Один из тех американских засранцев, о которых ты говоришь, был моим другом, так что следи за тем, что говоришь о них, или я заставлю тебя истекать кровью.
Между криминальными отморозками существует Братский кодекс, кто бы мог подумать? Точно не я.
Я хотела высказать свои мысли, но вместо этого хмыкнула и держала рот на замке, потому что кровотечение звучало совсем не привлекательно.
— Мы в моей съемной квартире, — произнес он в конце концов.
Это меня удивило.
— Ты отвез меня к себе домой? — усомнилась я. — Почему?
Я услышала, как он двигается рядом.
— Потому что я хочу провести с тобой время в комфортной обстановке.
«Значит ли это, что он не собирается меня убивать?» — задумалась я, удивившись, что эта мысль опечалила меня.
— Как долго ты планируешь держать меня здесь? — спросила я, надеясь, что страх, который я чувствую, не отразился в моем тоне. Он, скорее всего, связал бы это со страхом быть убитой, если бы заметил.
Он пропел.
— Столько, сколько потребуется.
Я нахмурила брови.
Столько, сколько потребуется?
— О чем ты говоришь? — спросила я в отчаянии.
Я замерла, когда услышала какое-то движение рядом, почувствовав, как он приближается ко мне. Половицы заскрипели под его весом, когда он наступил на них. Я вздрогнула, а затем напряглась, когда почувствовала грубое похлопывание по макушке.
— Для пленницы ты задаешь слишком много вопросов.
Я на самом деле ухмыльнулась, ответив:
— Если ты хотел тишины, тебе следовало похитить немого.
На несколько мгновений воцарилась тишина, затем Большой Фил расхохотался. Я перестала ухмыляться, нахмурила брови и посмотрела на него сквозь
Он раздражал.
— Ты меня очень забавляешь.
Я стиснула челюсть.
— Рада, что могу тебя развлечь.
Еще один смешок.
— Ты будешь достаточно тихой, чтобы я смог ответить на твои предыдущие вопросы?
Я колебалась.
— Я вроде как забыла, что спрашивала.
— Ты спросила, почему ты здесь и собираюсь ли я убить тебя, я готов ответить на это.
Странно, что я немного разволновалась от перспективы узнать свою судьбу. Закончится это свободой или смертью — в идеальном мире победило бы последнее.
— О, точно, — ответила я. — Продолжай, я буду молчать, пока ты говоришь.
— Спасибо, — саркастически ответил он.
— Не за что, — ответила я также саркастично.
Фыркнув пару раз, этот кусок дерьма продолжил говорить.
— Изначально в мой план никогда не входило похищать тебя или даже Эйдин, я всегда хотел Кейна. Однако такого, как он, нельзя застать врасплох. Я создал его и не понаслышке знаю, на что он способен, когда его загоняют в угол.
Я стиснула зубы от злости. Он говорит о Кейне так, словно о каком-то животном, которого он выдрессировал… Полагаю, какое-то время он и был им, но больше нет!
— Потом я задумался, — продолжил Большой Фил. — Кому будет больно, если мне удастся убить Кейна? Никому кроме его братьев, а я не хочу этого, я хочу, чтобы он страдал. Когда я приехал сюда в прошлом году, я некоторое время следил за ним, чтобы понять, есть ли в его жизни кто-то важный помимо семьи, и именно тогда я узнал об Эйдин и ее беременности. Как будто сам Бог даровал мне жизни, которые мне нужно прикончить, чтобы, наконец, сломить Кейна и заставить его жить с той болью, которую испытываю я.
Тошнота закружилась внизу моего живота, и я изо всех сил постаралась не вздрогнуть.
— Ты сумашедший гребаный психопат.
— Моего сына убили, конечно же, я сумасшедший, — согласился Большой Фил. — Думаешь, потеря ребенка позволяет сохранить рассудок?
Кейн наткнулся на его «драгоценного сына», насиловавшего маленькую девочку; он заслужил медаль за прекращение бесполезной жизни, не меньше.
Я покачала головой.
— Твой сын был грязным педофилом, который причинял боль детям, то, что он получил, было оправданно. Лично я думаю, что он отделался слишком легко…
Большой Фил перебил меня ударом в лицо. Настолько сильным, что из-за него я отлетела назад, опрокинув стул, и ударилась об пол. Я вскрикнула от боли, когда по щеке распространился огонь, а в затылке вспыхнула пульсирующая боль.
— Я убью тебя прямо сейчас, если ты снова будешь так говорить о моем сыне, ты меня слышишь?
Умереть — просто исчезнуть с этой Земли — вот, чего я хочу, но не могу заставить себя просить об этом. Я не обратила внимания на предупреждение Большого Фила, лишь продолжая скулить от боли.