Ракетчики
Шрифт:
Аэропорты. Их нужно полностью контролировать или закрыть. Закрытие аэропортов в экстренных случаях производится технически: расставляются бетонные блоки на взлётных полосах или крупные транспортные средства. Разрешается безоплатное изъятие и привлечение к работам любых специалистов и любых ресурсов. Памятка начальнику пункта контроля аэропорта прилагается.
Не допускаются митинги и другие массовые выступления людей. Сперва нужно попробовать уговорить разойтись добрым словом. Ответить на вопросы, разъяснить ситуацию, послать посмотреть местное и украинское телевидение. При отказе разойтись — применять силу, вплоть до огня на поражение. Лучше сразу погасить малейшие искры сопротивления, чем потом потерять всё.
Провести собрания директоров заводов и других предприятий области. Из других населённых пунктов области вызывать телефоном и по возможности. В крайнем случае, на селе пусть слушают радио и телевизор. Директорам разъяснять ситуацию в стране и политику ГКЧП. Выдать рекомендации по ведению хозяйственной деятельности, предупредить об ответственности за разбазаривание народного достояния. Наставление по проведению собрания хозяйственных руководителей прилагается».
«Ох, Емец и поработал!»
«Агитационные материалы по Западу. Раскрываются те моменты, которые по каким-либо причинам не были освещены ранее советскими информационными системами. Краткое содержание…»
«Ха! Это Серега Кармышов постарался, его работа. Помню, на совещании хвастался что «завербовал» работницу торгового флота, та из командировки в Италию привезла всё необходимое. Знаем мы, как он её завербовал. Хэ-хэ!»
======= «Предстартовые» хлопоты Корибута.
У меня эти месяцы до августовских событий прошли в напряжённой работе. Пришлось съездить сдать экзамены в Краснодар, получить диплом, оформиться на работу в этом же училище. Несмотря на режим максимального благоприятствования, обеспеченный Вишневецким и коллегами, пару дней эти формальности «украли». Мне уже эта учёба и диплом на не на, но у товарищей мало чувства юмора, нет, чтоб меня отчислить за прогулы, так они пекутся о биографии будущего диктатора.
Была пара «острых» акций. Один раз «на хвост» кировоградской базе сели кгбисты. Съездил со своими «афганцами», «убрал» наружку, вышел на начальника отдела, «выпотрошил», тоже убрал. Вроде, «хвост» «обрублен» полностью, главное: до августа дотянуть.
А недавно в Днепре бандиты Матроса «наехали» на «Южный фрукт». «Забили стрелку». Забавно получилось. К тому моменту я уже вызвал к себе Матевосяна с его головорезами.
Матрос был потому Матросом, что отслужил в морской пехоте. Ему понравился рукопашный бой. После армии он продолжил занятия в подпольной секции карате. В 88-м основал банду. К тому времени имел за спиной много гоп-стопов и пяток трупов. Авторитетный вор, как бы. Беспредельщик, если честно. Его банда подминала под себя кооператоров. Брала власть в Днепропетровске. Теневую. Большинство районных группировок он уже под себя взял. Не без трупов.
«Прошло то время, когда всё решали кулаки. Сейчас он мог гордиться не тремя макарычами. У него было два АК-47, один АКС-74, и целых три!! гранаты. Правда, без запалов. Но если показывать издали, то лохи не разберут, зассут. Весь этот арсенал тут, на стрелке, для понтов. Ещё пять пацанов стоят поодаль, с учебными автоматами из школ. Стрелять из них никак нельзя — стволы пропилены, бойков нет, но издали смотрятся клёво.»
На пустырь на окраине города стали выруливать машины противника. «Интересно, что «Южный фрукт» выставит?» Вывернула и стала задом «Четвёрка», потом два «Газона», бывшие хлебные, потом длинный «Зилок», бортовой, ещё одна «Четвёрка». Одновременно открылись задние ляды у «Четвёрок», откуда показались стволы пулемётов, распахнулись двери «Газонов», откуда высыпали бойцы. Все — с оружием. С серьёзным. В оружии Матрос разбирался. Он поднял руку с ладонью — это знак своей банде, чтоб не суетились. А сам, в нарушение некоторой традиции проведения «стрелок», пошёл вперёд, к позиции противника. Ему очень хотелось взглянуть вблизи на оружие.
— Дружище, вы, как на войну, приехали. Мы же так, чисто по-пацански, «перетереть» хотели…
— Вай, слюшай, ти с маими людми так силна гаварил. Я думаль, ти крутой-такой. Игде твая сила?
— Дома оставил. Я ж не знал, что у вас так всё серьёзно. Думал, грузины с мандаринами… Решил налог им назначить. Теперь всё ясно, базара нет — вы в своём праве. Больше вопросов по торговле к вам не имею. Извиняйте, братва.
— Харашо, что ти сам висё понил.
— Слушай, друг, а оружие не продашь? Снайперку, один пулемёт? А? За деньги, без балды. По чесноку? Позарез надо. Могу в долю взять. Есть инкассаторская тачка. Маршрут пробили, но она бронированная. Если бы с «крупняком»…
— Не интересует. Ми ваюем. Самим аружия мало.
— С кем это вы воюете? Вы — не грузины?
— Какой-такой — грузины!? Нет! Ми — армяне! Из Карабаха. Слишаль? Ми за сваю землю ваюем. С Муталибовым, сыном ишака! Взрываем, убиваем туда-сюда.
— А-а-а…
— Ти нас видель? Ти нас не видель, понил? Болше миня не атвлекай. Некагда. Другой раз буду стрелять-убивать, маму ипать.
— Подожди, Серго, не так грубо. Не обижай человека. По-деловому нужно. Тебе же деньги нужны? Патроны покупать, семьям погибших ребят помогать? Матрос, слышь, ты «встрял», нам людей от дела оторвать пришлось, тыщу кэмэ намотать. Мы понесли некоторые издержки. Ты нам должен лимон. Не ссы, не «зелени», рублей. Работай по инкассаторам. «Людей старайся не убивать.» Маски сделай из лыжных шапок. Дырки для глаз прорежь, тебя нельзя будет узнать. Понял? Два грузовика угони, один сзади поджимает, другой спереди, третий в бок бьёт.
— Это ж три выходит?
— Вишь какой ты башковитый, соображаешь. Значит, справишься. Бывай. В офис «фрукта» бабло занесёшь.
— Брателло, это ж много… Лимон…
— «Отдашь за два месяца, или умрёшь.»
— Висо, ми паехали, пака.
Вот так мы с Серго «перетёрли» с бандюками. Больше в Днепре нас не трогали. Я воспользовался волховским наговором, теперь Матросу будет не до разборок. Соберёт он деньги или нет — мне без разницы. Нам бы «день простоять, да ночь продержаться». Не «засветиться» до времени. А бандиты остались «репу» чесать. Это было в самом конце июля.
Серго честно отзванивался, пока я не назначил, неожиданно для всех, даже для себя, час «Х» на 19 августа, вместо 8-го декабря. Сначала хотелось сыграть в последний момент, когда Кравчук, Шушкевич и Ельцин официально объявят о прекращении существования СССР. А потом вспомнил что будет более подходящий момент: 19 августа 1991 года: ГКЧП.
— Сань, Сань, это я, Серго.
— Богатым будешь, не узнал, думал Ельцин.
— Пачиму Елцын? Какой такой Елцын? Ньет, это я, Серго, твой дрюк!
— Да узнал, узнал! Не кричи. Я пошутил.
— Зачем пашутиль? Не нада так. Серго как лючче…
— Всё, не шуми, слушай вводную: разбей своих архаровцев на группы по четыре человека. В каждой группе должен быть хоть один человек, хорошо знающий русский язык. Вот ты, например, можешь быть таким человеком.
— Зачем так казал? У нас висе знают рюсский язык.
— Ну и отлично. Едете в город Краснодар, знаешь где это?