Ракетчики
Шрифт:
Следующим актом спектакля стала подводная охота. Наши подводные лодки топили недобитых американцев, сражаясь по ходу дела с вражескими субмаринами. А что стало с нашим надводным флотом? Мелкими волнами накатывались американские ракеты. Совокупной системы ПРО всего флота не хватало для стопроцентного барьера. Их ракеты проходили, проходили, проходили. Проходили и топили. Топили маленькие катера. На некоторых корабликах прибыли суда-ловушки. Точнее: ложные цели. На них ставили генератор радиосигналов, уголковые отражатели и прочий обвес. В глазах вражеских ракет они выглядели как боевые корабли. А настоящие наши крейсера огрызались из всех систем, ставили дымы, испускали облака фольги и выживали. И всё получилось. Почти. Только одно попадание было в настоящий боевой корабль. Несмертельное. Но после взрыва спецбоеприпаса внутри вражеского ордера у кого-то из американцев пришло понимание: от них тоже прилетели ракеты со спецбоеприпасами.
— Это приведёт к войне, в которой нас сомнут, уничтожат, убьют всех, включая последнего старика и младенца.
— Нет. До этого не дойдёт. Вероятность общей войны низка. Достаточно низка, чтобы рискнуть.
— Ты умер, бродячий зомби, потому так рассуждаешь. А мы ещё хотим жить.
— Вы тоже умерли, просто ещё не убедились в этом.
— Кончайте демагогию. Давайте говорить нормально. Серега, сядь, не мельтеши. Саша, будь так любезен, изложи свои соображения подробно.
— Поставьте себя на место врагов. Главный враг хотел получить всю планету. Желательно — целой. Это почти получилось: уже СССР развалили. Остаётся маленький осколок — мы. Жаба задавит, делать массовый пуск. Вот смотрите. Мы их поставили в известность: если что — стреляем по всем. Допустим, стрельнут они по нам, скажем, тремя сотнями зарядов. Пройдёт тридцать. Это нормально, они так подумают. Было бы терпимо. Но! Мы ответим своими 300-ми. Причём, у нас они все крутые. Дай бог, чтобы они полтинник перехватили. Пускай, 100. Итого: минус двести городов у них. Нас нет, но что дальше? Доллар устоит? Ха-ха три раза. Они проиграют России, китайцам, ещё кому-то. Им победа не останется. Нафига им такая победа? Можно играть иначе: они будут стрелять не только по нам, но и по уже завоёванной ими России, платящему им дань Китаю, на всякий случай — по Индии. Так? Тогда и ответку получат больше, силы распылят. Однозначно, даже в первом варианте, они получают ядерную зиму. Вы бы, на их месте, решились? Понты колотить — это одно, а ядерными дубинками махаться — совсем другое, яйца надо иметь… Или, как я — знать, что ты уже мёртв. Что осторожная стратегия ведёт к смерти всех. Есть такая прибаутка у американцев: «Бог создал людей разными, а господин кольт всех уравнял». Что-то похожее представляет собой ядерное оружие, если им реально пользоваться, а не копить, как Плюшкин.
— Нормально завернул, Саша!
— Нет, так и есть. Вы же — ракетчики. Какого хрена я должен убеждать даже вас?! Это очевидные вещи.
— Эт самое, мужики, а я согласен с Александром. Может получиться. Николаич, помнишь, как в 61-м на Кубе? Мы стоим, нас мало, амеры летают, плавают вокруг, на нервы давят, но не атакуют. Боялись, гады. Может получиться.
— Позвольте поинтересоваться: а почему так срочно? Суэц нам будет нужен ещё нескоро: лет через пять. И моряков жалко. Почему сейчас? Может, поднакопим сил, разовьём технологий?
— Хороший вопрос, товарищ Вишневецкий.
— Ты не ерничай, а отвечай.
— На врагов работает почти весь мир. Они, не напрягаясь, перегонят нас по любым технологиям, по оружию, в том числе по флоту, они и так нас опережают. В перспективе, при прямолинейном подсчёте, наше отставание будет только увеличиваться. Эти корабли, что у нас есть, уже сейчас устарели, а через пять лет будут полезны, как броненосец «Потёмкин». Зачем советский народ спину ломал, строил эти железяки? Через пять лет их придётся пустить на слом. Во всём ты прав, Сергей. И Суэц нам будет нужен только лет через пять. Хотя, через пять лет наши претензии на долг Египта будут ещё более эфемерны. Но это мелочь. И моряков жалко. Поэтому при планировании операции сломайте голову, но придумайте, как уменьшить потери личного состава. Адмирал, вы меня слышите? Вы с нами?
— А? Да, слышу, задумался чуток. Продолжайте, Александр Владимирович. Моряки готовы заплатить
— Вы понимаете, что это почти стопроцентная гибель?
— Да, не дурак. Но в чём вы правы: американский флот стремительно совершенствуется, обгоняя нас значительно, особенно после прихода к власти этой мрази, Горбачёва. Поэтому, лучше мы с честью погибнем, использовав ресурс кораблей, чем позорно распилим их на металл.
— Скажу ещё об одном малоочевидном моменте. Мы уже полтора года держим военное положение. Но на Западной и в Прибалтике уже давно всё тихо. Нечем мотивировать. В Турции мы официально не участвуем. Чечня будет не скоро. Мотивировать нечем, а оно, это самое положение, нужно. Внешний враг всегда сплачивает нацию, в отличие от внутреннего. А эту операцию мы обставим так, что будем жертвами агрессии. Наши СМИ — под контролем.
— Но это же неправда!
— Кирилл, успокойся. Я уже сто раз объяснял разницу между правдой и пропагандой.
Юревичу пришлось опять съездить на переговоры. Договорились. Через Суэц за проход можно стало платить любой валютой. Но взамен мы выторговали много чего: кипрские базы и Суэц остаются за нами. «Неизвестные» подводные лодки не будут шалить с обоих сторон, но мы тоже сможем свободно возить ресурсы по морю. В договоре мы чётко дали понять амерам: арест нашего судна каким-нибудь Сенегалом по любым причинам будет расценен как отказ от этих договорённостей. Не смогли договориться только по зонам влияния. Мы требовали устранить присутствие на всей территории бывшего СССР, странах бывшего соцлагеря, в части стран «списка Юревича», но амеры на это никак не соглашались. Через пару часов толчеи воды в ступе терпение Юревича лопнуло: «Ну и идите вы нахер! Ваши агенты будут и дальше активно умирать от бытовых причин!» За этот дипломатический прокол я его ругал не сильно. Тайна сия амерам и так была известна. А в соблюдение договоренностей я не верил — всё равно будут пытаться обжулить. Снизили накал страстей — и то ладно. Для этих плюшкиных их зелёная бумага — фетиш. Так и не поняли, что сила не в деньгах. Кстати, и не в правде. Сила слагается изо всех ресурсов. Для меня на данном этапе было важно: время, люди, технологии. Время мы выгадали. По людям наши руки остались развязаны. А вопрос технологий не поднимался вообще. Вот и славно, трам-пам-пам.
Вы не подумайте, что всё было просто. Раз-два — и в дамках. Нет. Ещё приводились все войска в полную боевую готовность. На целую неделю. Ещё подымались с баз американские самолёты. Ещё взлетали с аэродромов наши Ту-95-е. Нервов спалили обе стороны немеряно. Но вышло по-моему: договорились. Наш контроль над Суэцким каналом остался, хотя и формальный. Силы мы оттуда убрали, но и другие не контролируют его. Нам не важно, что рядом Израиль. Нам не важно, что по Средиземному морю бродят американские корабли. Цель была другая. Но о ней все узнают несколько позже.
Итоги операции: потеря почти всех наших боевых кораблей. На плаву остались только пара номерных эсминцев, стоящих далеко от эпицентра взрыва; БПК «Николаев», «Ташкент». Переоборудованные гражданские суда погибли все, как я уже говорил. У американцев выжили: авианосец с эскортом, ушедшие на Италию в начале боя, пара повреждённых кораблей выбросилась на мели возле Александрии, один прошёл в Израиль. Боевая ничья. Но у них потери больше: около пятидесяти полноценных боевых кораблей. Если говорить по людям, то мы потеряли около 80-ти процентов людей. Это около десяти тысяч моряков. Людей можно было бы навербовать в России, но на чём им плавать? Ой, простите: ходить? Пока — не на чем. Хотя николаевские верфи работали в две смены, но корабли — не горячие пирожки. У нас осталось около 30 % сил Черноморского флота, если посчитать весь, а не только участвовавший в последней битве. Часть кораблей «отсиделась» в Дарданеллах, часть — на профилактиках, модернизациях, ремонтах. На базу вернулось только пять подводных лодок. Более двадцати сгинуло в подводной мясорубке. Точный счёт с американцами по этому показателю остался неизвестным, но модернизированные «Шквалы» зарекомендовали себя хорошо, поэтому мы считали, что и тут у них потери раза в два больше. Но это не слишком утешало.
Решили потихоньку, без надрыва жил поднять наши затопленные корабли. Учитывая, что большинство даже под воду не ушли, а сели на грунт, то это не так уж и дорого.
У меня состоялся разговор с Мубараком и его генералами. Видя, нашу и американскую «боевую ничью», им не улыбалось встрять посредине, или стать «пушечным мясом» для американцев. С другой стороны, Суэцкий канал был для них очень важным источником финансирования. Очень! И воевать с нами не охота, и смириться с потерей трудно. И ещё имеется полная зависимость от Америки, доллара, западных туристов. А война туризму не способствует… Короче, трудная ситуация у Египта, трудная. И переговоры шли сложно.