Рамаяна по-русски

Юдин Олег

– Так-так-так!! – прищурился Агастья, чувствуя приближение Откровения.

– Но Вселенная-Зеркало, в которой мы обитаем, устроена так, что Познать мы можем лишь на собственном Опыте. Понимаешь?

– Парамчайтанья выполнила твоё желание? – улыбнулся аскет.

– Конечно! Она всегда так поступает!

– И о чём же ты попросил?

Вира горестно вздохнул:

– Моя просьба оказалась вершиной глупости: я попросил неуязвимости от любого вида оружия. Мать Парамчайтанья знала, конечно же, что мне это необходимо, чтобы уничтожить

моих обидчиков. Я уничтожил их! Но через три дня дарованное мне оказалось мне ненужным! Ушла из этого мира Та, которую я любил и продолжаю любить вот уже много лет. Она теперь – там, в лучшем мире. И меня неудержимо влечёт к ней. И я бы ушёл. Но как?

– Это привязанность, – попытался успокоить Виру Агастья.

– О! Она была воплощением Нездешнего Ветра! Какие песни рождались в этом сердце! Песни, восхваляющие мою Любовь! Ты знаешь? У брата Рави, который теперь конкретно держит весь Юг, я был знаменитым певцом и композитором. Когда я пел, стадионы плакали! Красотки батальонами выбрасывались из окон и сами ползли к месту кремации! Их мужья и любовники что только не делали, чтобы отправить меня в мир иной, но… а ведь я сам теперь только этого и хотел! Агастья! Я хотел умереть, но именно это оказалось невозможным: Матушка принципиально исполняла мою первую просьбу.

Но маленько опосля надо мной смилостивился Папанька. Мне приснился сон, который, как я полагаю, является в большей степени реальностью, чем та действительность, которая нас окружает, в то время как реальность, в которой мы пребываем и которая нам кажется собственно объективной реальностью, таковой на самом деле не является, будучи в реальности обычным сном. Ну, это просто, как два пальца обсосать.

– Ни хрена себе, – утратил на миг духовный баланс Агастья, – что это ты сейчас сказал?

– Не обращай внимания! Папка сказал мне однажды: слушая, не напрягайся, непонятные места просто пропускай, можешь даже вздремнуть. А придёт время – всё поймёшь.

– Ну, я тогда посплю, а ты продолжай рассказывать, – мигом принял на вооружение новшество Агастья.

– Хорошо, так вот, – продолжил Вира, отметив про себя, что надо бы папу спросить при случае об эффективности обучения во сне.

– Я – весь внимание, – сказал, расположившись на шкуре, аскет и захрапел.

Дальше Вира рассказал вот что:

– Во сне Мама беседовала с Папой. Речь шла обо мне. Папа сказал:

– Дорогая, не слишком ли ты строга к нашему Тимуру?

– Это к которому из 1845267?

– Который теперь Вирадха – Прирождённый Воин.

– А, этот завуалированный агрессор? Как же, как же! Помню такого! И что Вирадха?

– Он просит реинкарнации.

– Насколько я помню, совсем недавно он просил как раз противоположного, он хотел быть бессмертным.

– Ну, он передумал, дорогая. Ты же понимаешь: обычная история с этими детьми, блуждающими в мирах и запутавшимися в сетях Махамайи.

– Значит, я должна

бросить мою диссертацию и заниматься этим Тимкой, который сам ещё не определился, чего хочет? Некогда мне!

– Милая, не будь жестокосердной!

– Ну, хорошо, дорогой. Ради всеобщей гармонии, так и быть, я помогу нашему мальчику. Пусть он завтра зайдёт ко мне.

– Для этого ему надо сегодня реинкарнироваться, а он не может. Я же ему даровал бессмертие в бою и неуязвимость от всех видов оружия.

– Хорошо, пусть поест незрелых слив, да побольше…

– Но, Солнышко, это – долгая история!

Мама по-матерински нежно улыбнулась и произнесла:

– Хорошо, тогда пусть идёт на левый берег Смородины, отыщет там аскета Агастью и под его приглядом дожидается прихода Господа Рамы, который на днях будет проходить через те места в сопровождении своей жены Ситы и брата Лакшманы. Рама – личность творческая, он придумает, как нашего дорогого Тимочку укокошить.

– А вдруг не придумает?

– Дорогой! Не говори глупости…

– Вирадха-Тимур вас как богов ждал, – сказал в заключение Агастья молодым людям, – и – о, чудо! – его ожидания не оказались напрасными. Ты, Господь Роман – инкарнация самого Вишну, а Светичка твоя – Изначальная Шакти, в мирах творящая. Воистину, дивны дела твои, Господи!

С этими словами Агастья бухнулся в ноги Ромычу и затрепетал в экстазе.

– Встань, дедушка, Агастья! – засуетились Роман и Светуля. – Право, нам неловко! Ну, какие мы боги? Обычные люди, как все!

– И не спорьте! – подскочил Агастья.

– Дед, а я, типа, кто? – в вопросе Лёхи звучала трепетная надежда.

– Нуу, сынок, ты – тоже хороший человек, – попытался утешить Алексея Агастья.

– А насчёт инкарнации и прочей байды? – надежда в голосе Лёхи дала солидную трещину.

Аскет внимательно оглядел Лёху, обошёл его со всех сторон, как бы прицениваясь, и удовлетворённо кивнул:

– Есть маленько.

– Фу ты! – облегчённо выдохнул любимый Ромкин брат. – Прям от сердца отлегло! А то чувствуешь себя, типа, дегенератором.

– Дегенералом, – поправил Ромка, вспоминая одно из верховных званий будущей вражеской армии, хотя войны ещё не было.

– Уважаемый аскет, риши, муни, волхв, друид и протчая дедушка Агастья! – громко и отчётливо произнесла Светичка, давая понять, что хочет сказать нечто важное.

– Чево тебе, доченька?

– Вот! Хорошо как вы сейчас ко мне обратились! Прямо душа радоваится! Я хотела попросить вас не называть нас богами, потому что всё это – фигня на постном масле и отвлекает внимание. Мы живём, как все обычные люди, на этой прекрасной голубой планете, ничем от других не отличаемся и, в принципе, отличаться не собираемся. Поэтому, давайте по-простому общаться, право.

– Как скажешь, моя богиня, – согласился аскет, – токмо не запрещай мне мою миссию выполнить, пожалуйста.