Раненая страна
Шрифт:
Казалось, описываемые события стояли у него перед глазами, но он не позволил себе отдаться чувствам и, сделав над собой усилие, продолжал:
– И тогда мы впали в отчаяние. Весь день и всю ночь мы бродили среди развалин, ни на что не обращая внимания. У нас отняли цель, ради которой мы жили. И поутру, застав моих соплеменников вне защиты. Солнечный Яд сделал свое дело – они стали такими, какими ты их видел.
Спасся я один. Перед рассветом, оплакивая смерть жены и дочери, я вышел из деревни и случайно наткнулся на трех вейнхимов. Те, видимо,
Хэмако поднял голову, стараясь справиться с нахлынувшими слезами.
– С тех пор я живу и работаю вместе с ришем. Я научился языку вейнхимов, овладел их знанием и разделил с ними их Судьбу. В душе я стал одним из них, насколько это возможно для человека. Но если бы я хотел просто рассказать тебе свою историю… – он пристально посмотрел на Кавинанта, – я не стал бы этого делать. У меня иная цель.
Он быстро встал и осмотрел собравшихся вейнхимов. Глядя на него, Кавинант тоже поднялся.
– Томас Кавинант, – сказал Хэмако, – я говорю тебе, что считаю себя вейнхимом. Они приняли меня в свое общество. Более того, моя потеря стала частью их Судьбы. Отмеченные Солнечным Ядом живут ужасной жизнью, совершая всевозможные злодеяния, пока не умирают. Ради меня мой риш взял на себя ответственность за них. За этими несчастными присматривают и оберегают их, пытаясь отвратить от мести за перенесенные страдания. Ради меня вейнхимы держат столько животных, сколько могут. Вот почему многие из моих соплеменников остались живы до сих пор. Вот почему риш не попытался освободить дхрагу. И вот почему… – он посмотрел Кавинанту прямо в глаза, – ..риш и я виновны в том, что ты чуть не погиб.
– Нет, – запротестовал Кавинант. – Это не ваша вина. Вы не должны обвинять себя в том, чего не могли предвидеть.
Хэмако решительным жестом отверг это возражение:
– Вейнхимы не могли предвидеть свое сотворение. Однако Судьба осталась.
Он вымученно улыбнулся:
– О Кавинант, я не собираюсь каяться. Но мне нужно, чтобы ты понял меня.
Он повел вокруг себя рукой:
– Вейнхимы пришли, чтобы предложить свою помощь в поисках твоих друзей. Я хочу, чтобы ты знал, почему они так поступают, и принял эту помощь такой, какой ее тебе предлагают. Прости нас за то, что мы многое утаили от тебя.
Кавинанта переполняло чувство благодарности. Не находя от смущения слов, он ответил так, как учила его Этиаран:
– Я благодарен вам за все. Принятие этого дара – честь для меня. И, принимая его, я возвращаю эту честь дающим. – Помолчав, он тихо добавил:
– Вы ее заслужили.
Напряженность медленно сходила с лица Хэмако. Не спуская с Кавинанта глаз, он что-то сказал вейнхимам, и те ответили, согласно покивав головами. Потом один из них выступил вперед и положил в протянутую руку Хэмако какой-то предмет. Это был каменный нож.
Кавинант вздрогнул. Заметив его замешательство, Хэмако доброжелательно улыбнулся и сказал:
– Не бойся. Я не причиню тебе зла. Дай мне руку.
С трудом осилив
Хэмако крепко обхватил запястье, осмотрел шрамы, оставленные ногтями Джоан, и резко полоснул ножом по венам.
Кавинант вздрогнул, но Хэмако цепко держал его, не позволяя сделать шаг назад.
Тревога Кавинанта сменилась удивлением, когда он увидел, что порез не кровоточит. Края ранки раскрылись, но оттуда не показалось ни капли крови.
К ним приблизился дхрага. Его сломанная рука висела в лубке, но остальные раны уже зажили.
Он протянул Хэмако здоровую руку. Тот осторожно сделал надрез на ладони вейнхима. Через несколько мгновений черная кровь, брызнувшая из раны, уже струилась по руке и капала с локтя на землю.
Недолго думая, вейнхим протянул руку и прижал ладонь к ранке Кавинанта. Горячая кровь окрасила руку человека в черный цвет.
И в тот же миг Кавинант как будто в первый раз увидел других вейнхимов, которые стояли вокруг него в лучах рассветного солнца и что-то тихо напевали.
Сила, проникшая в руку, наполнила сердце необъяснимым восторгом. Кавинант как будто вырос и почувствовал себя могучим. Зрение стало зорким, словно у орла. Теперь он мог без труда высвободиться из рук Хэмако. Но он не стал этого делать.
Вейнхим разжал пальцы и поднял руку. Кровотечение остановилось. Остатки черной крови быстро всосались назад, и рана заросла.
Дхрага отошел. Хэмако передал нож даризитару и, пока тот резал свою ладонь, сказал:
– Скоро тебе покажется, что сила переполняет тебя, но, прошу, потерпи. Стой смирно, пока все вейнхимы не исполнят ритуал. Полученной силы должно хватить тебе надолго.
Даризитар приложил надрезанную ладонь к ране Кавинанта. Тот ощутил новый прилив силы. Голова у него закружилась, но теперь он мог свернуть горы. Рана на его кисти жадно поглощала кровь даризитара. Когда вейнхим отошел, Кавинант едва не сорвался с места, но сдержался и подставил руку очередному донору.
После третьей порции он понял, что получает нечто большее, чем силу. Дхрагу он узнал по ранам.., но как он узнал даризитара? Ведь он никогда не приглядывался к этому вейнхиму и знал его лишь по рангу, так же как третьего – дхубху и четвертого – врайта. Новое ощущение наполнило его душу ликованием.
Пятым подошел драми, шестым – гохритсар. Кавинант приплясывал на месте, не в силах сдерживать бушевавшую в нем энергию. Пальцы Хэмако побелели, но его хватка была для Кавинанта не более чем легким прикосновением. Ему хотелось вырваться и по-дикарски запрыгать среди развалин. В ушах шумело, и он с трудом различал слова, произнесенные Хэмако:
– Помни о своих друзьях. Не жалей этой силы. Пока она остается, да не остановит тебя ни ночь, ни рок.
Подошел грамин.
Кавинант почувствовал себя огромным, как Грейвин Френдор, и могучим, как Огненные Львы. Ему казалось, что он мог ломать руками камни, задушить любого Опустошителя в своих объятиях.