Раненая страна
Шрифт:
О Идущий-За-Пеной! Слезы на лице Кавинанта были теплыми, словно кровь. Он стоял, преклонив одно колено, хотя не помнил, как опустился.
– Достаточно, – пропел Каер-Каверол. – Неверящий дрогнул. Он может сломаться.
Лесной старец величественно подошел к Кавинанту:
– Я не буду называть того, что ты ищешь. Но в моих силах помочь тебе отыскать эту вещь.
Он приподнял свой посох и коснулся им лба Кавинанта. Музыка пронеслась через мозг, как белое пламя.
– Знание внутри тебя, хотя ты его пока не видишь. Когда придет время, ты поймешь, как использовать мой дар.
Песня пошла на убыль, и в уме Кавинанта осталось только смутное
– Юр-Лорд и Неверящий, – мягко промолвил он, – моим даром тебе будет совет. Узнав о том, как спасти Страну, ты должен покинуть ее пределы, ибо вещь, которая понадобится тебе, находится не здесь. Закон запрещает мне говорить на эту тему, но я хочу предупредить тебя: не обманывайся муками Страны. Цель поиска окажется иной, не той, какой ты будешь ее себе представлять. В конце концов тебе придется вернуться в Страну.
Он отошел назад, прежде чем Кавинант успел его о чем-либо спросить. Место Морэма заняла Елена.
– Любимый, – сказала она, одарив Кавинанта нежной улыбкой, – так уж случилось, что на мою долю выпал самый тяжелый вопрос. Но какой бы мрачной ни казалась истина, ты должен ее узнать. Страна потеряла свою силу и не может излечить твой недуг, так как Лорд Фоул разрушил основы ее бытия. Я сожалею, что у твоей спутницы не хватило мужества сопровождать тебя на холмы Анделейна. Однако она должна прийти сюда, чтобы встретиться со своим прошлым. Береги ее, любимый, ибо только она способна исцелить нас всех. – Внезапно голос Елены наполнился эхом той жгучей ненависти, из-за которой она нарушила великий Закон Смерти. – И вот что еще хочу я тебе сказать. Когда придет время, ты должен встретиться с Презирающим. Лорд Фоул будет ждать тебя в Кирил Френдоре под Горой Грома – в пещере, которую он избрал себе для жилища.
"Елена, – со стоном подумал Кавинант. – Я вижу, что ты не простила меня. Даже века не смягчили твоей обиды”.
Вперед вышел Баннор. Лицо харучая выглядело бесстрастным и неумолимым.
– Неверящий, – сказал он невыразительным тоном, – у меня нет для тебя никакого дара. И все же я смею просить, чтобы ты освободил моих соплеменников. С ними обошлись отвратительно. Избавь их от плена, и они будут служить тебе верой и правдой.
После Баннора к нему обратился Идущий-За-Пеной. Кавинант увидел рядом с ним еще одного человека.
– Мой милый друг, – весело сказал Великан. – Мне выпало счастье вручить тебе воистину бесценный дар. Смотри!
Он указал на своего спутника, и Кавинант вдруг понял, что незнакомый мужчина в короткой тунике не был одним из Мертвых. Кожа человека отливала той же чернотой, что и дыры между звезд. Прекрасно сложенное тело выглядело сильным и крепким. Черные волосы сочетались с чернотой зубов и десен. И даже белки его глаз несли в себе оттенки кромешной ночи. Он держался так, словно не видел Мертвых, Лесного старца и Кавинанта. Его глаза рассеянно смотрели вдаль, никого и ничего не замечая.
– Это Вейн, – сказал Идущий-За-Пеной. – Можешь считать его уникальным порождением юр-вайлов.
Услышав о юр-вайлах, Кавинант непроизвольно вздрогнул, но Великан не заметил этого.
– Он венчает собой многовековой труд по селективному разведению существ. Как твой друг я заклинаю тебя: возьми его с собой. Он не может попросить об этом, потому что не умеет говорить и не служит какой-либо цели, кроме своей собственной. Создатели вложили в него все знание, которое имели, поэтому он не дрогнет в трудную минуту
Кавинант с трудом удержался от желания обвить руками мощную шею Великана. Он многое слышал о злобных юр-вайлах и их мерзких опытах. Но Идущий-За-Пеной отдал за него свою жизнь, поэтому просьба Великана превосходила любые доводы рассудка.
– Да. Я принимаю его.
– Благодарю, – прошептал гигант и отошел в сторону. Наступила минута молчания. Духи Анделейна потускнели, а Мертвые скорбно склонили головы. Песня Каера-Каверола перешла на каденцию траурной песни. В поток серебристого сияния влились кроваво-красные оттенки. Кавинант почувствовал, что его друзья вот-вот исчезнут. Сердце кольнуло болью в тоске о словах, которые могли бы выразить ту силу, с какой он их любил. Лесной старец направился к нему, однако Высокий Лорд Морэм остановил его взмахом руки.
– Еще одно слово, – сказал он Кавинанту. – Хотя, говоря об этом, я многим рискую. Мой друг! Страна погибает от разорения, но ты принимаешь вторичные причины за главные. Лорд Фоул идет по новым путям, и на его Зло нельзя отвечать поединком. Он назвался твоим врагом. Однако помни, что Презирающий давно мечтал переманить тебя на свою сторону. Ничто не поможет тебе избежать его западни, поскольку она окружена другими ловушками. Жизнь и смерть вросли друг в друга, и их невозможно отделить. Лишь понимая и принимая эти крайности, ты обретешь над ними контроль и власть. Но когда… – Он замолчал на мгновение, взглянув Кавинанту в глаза. – Когда ты попадешь в беду и у тебя не останется никаких сил, вспомни о парадоксе белого золота. Надежда живет в противоречии! Не забывай об этом!
«Надежда? – со слезами на глазах подумал Кавинант – О Морэм! Разве ты не знаешь, что я обречен на неудачу?»
В следующий миг песня старца перехватила ему горло и закрыла глаза Упав на траву, Кавинант погрузился в глубокий сон.
Глава 13
Отродье демондимов
Когда он проснулся, его лицо чесалось, словно в бороду вросла трава, а спина была теплой от солнца, подходившего к зениту.
Подняв голову, он осмотрел вершину высокого холма, где встретил Мертвых и Каера-Каверола. Вокруг простирались холмы Анделейна, похожие на бутон, который раскрыло утреннее солнце. Кавинант безучастно разглядывал небо и деревья. Красота природы на время потеряла над ним свою власть. На него нахлынула меланхолическая грусть.
И тут ему припомнились события прошлой ночи. Он вспомнил все, хотя и не был уверен в реальности происшедшего.
Однако эта неуверенность продлилась лишь несколько мгновений. Когда Кавинант увидел Вейна, все тут же встало на свои места.
Вейн стоял там же, где и прошлой ночью, слегка переминаясь с ноги на ногу и ничего не замечая. Кавинанта снова поразило его физическое совершенство: гладкие и сильные руки и ноги; плоть без пятна и порока. Будь его тело мраморным, он мог бы сойти за идеализированную скульптуру.