Ранняя проба пера...
Шрифт:
"Укради меня, милая, раз!
Укради, чтоб душа затерялась там,
Средь вершин, среди звезд, среди глаз!
Подари мне наивный взор синий свой,
Подари мне улыбку и стыд,
Позови в сумасшедшую юность, мой
Кучерявый кузнечик!" Забыт
Разговор тот давно и надолго уж.
И вокруг - суета-маята.
Позови!
Вдруг услышится: "Помнишь ли
Там в горах... в тишине... до утра?"
Позови меня, ангел мой ласковый!
Позови...
(1995
У подножия Парнаса
Мне что Русь, что Россия, Советский Союз, -
Все едино. Но честное слово
Больно только одно:
Больше нет той страны,
Где все пело, бурлило и жило.
Есть другая страна:
Одичалый народ,
Разбегающийся и гниющий,
Голый лес, мертвый луг и вонючая Обь,
Да голодная армия ждущих.
Церковь тает под тяжестью пошлости.
Все в истерике ищут Христа.
Но не ведают милые грешники,
Что заветная тайна проста.
Жутко видеть, как тьма надвигается.
Чувствовать горько бессилье свое.
Что все же сделать, землица родимая,
Чтоб сохранить поколенье мое?
Тлеет надежда, быть может, последняя.
В силах ли оная Землю спасти?
Смогут ли люди путы хаоса скинуть,
С флагом единства к Парнасу взойти?
(1995 год)
Колокола
Колокола не звонят, не зовут.
То ли спит уж давно все вокруг?
То ли все грандиозного ждут?
Тишина. Не услышишь и звук.
Притаилось все, стихло и спит.
Лишь в окне одном свечка горит.
Фотография рядом лежит;
Над письмом здесь же девушка спит.
Русые пряди рассыпались,
На столе, на руке улеглись.
Заглянула свеча в ее лист:
Капли слез на стихах запеклись.
"Душа рвется навстречу душе,
Пробираясь впотьмах к огоньку.
А наткнувшись на холод в письме,
Погружается снова в тоску".
О чем люди грустят по ночам,
Доверяя все тайны свечам?
Отчего душу гложет печаль,
Приковав скалы горя к плечам?
В вышине только птицы парят.
Да и те в эту пору уж спят.
Все уснуло. А строчки "горят"
В том письме, о любви говорят.
И кричат о надежде, судьбе,
Ненасытной злодейке - войне...
Вдруг погасла свеча на окне -
День забрезжил в кровавом огне.
(1995 год)
Предложение
Волны ластятся о наши ноги.
Мы босые бежим по воде,
Догоняя друг друга, смеемся.
Ты стремишься ко мне, я - к тебе.
Ветер волосы наши ерошит,
Раздувает одежды, бандит.
Мы и сами их рады бы сбросить -
Воспитание лишь не велит.
Во все стороны плещутся брызги,
Как алмазные капли блестят.
Ты сегодня сказал мне такое,
О чем люди лишь раз говорят.
Ветер стих; наша лодка уплыла;
Под ногами песок и вода;
У палатки уха закипела...
Ты спросил, я ответила - да.
(1995 год)
Где мне отыскать кусочек рая
Во что же мне нынче поверить?
В вонючую свору собак,
Что между собою грызутся
За кость из помойки?! И так
Покрылось все плесенью. Боже!
Где святость, порядочность, честь,
Любовь, наконец, или жалость?
Неужто они еще есть?
Ответь. Подскажи это место.
Нет сил больше смрадом дышать.
Дай воли мне омут покинуть,
Чтоб счастливо жить, не дрожать
Пред подлостью, низостью, скверной,
Чтоб в светлые лица глядеть,
И знать, что отныне вольна я
Огнем полыхать, а не тлеть.
(1995 год)
Цветок
Цветок прекрасен, горд:
Ему чужда реальность.
Но наступает миг -
Он гибнет осыпаясь.
Что ценим мы, земляне?
В чем видим правоту?
И святы ли сегодня
Слова "тебя люблю"?
Или слова бессильны,
И лишь глаголет взгляд?
И можно ли в пучине
Зреть жемчуг наугад?
Что есть любовь сегодня:
Порок, цветок иль крест?
Найдется ли в народе
Остаток святых мест?
Цветок я выбираю.
Пусть скажет за меня -
Он видит душу глубже,
Он сын не ночи, - дня.
(1995 год)
* * *
Я знаю, ЧТО нас ожидает,
И тороплюсь с тобой побыть.
Тогда пусть НЕЧТО наступает, -
Там будет видно, как нам жить.
Пусть хоть сольются воедино
Земля и небо, тьма и свет.
Я ни за что не променяю
Единство наших душ. О нет!
Пусть даже посулят мне вечность.
В ней без тебя тоска и мрак.
Мне не нужна звезда иная,
Я счастлива с тобой и так.
(1996 год)
Ива
Я сравню тебя с ивой задумчивой,
Что стоит наклонясь у воды, -
Чутким деревом, трепетным, ласковым
И таинственным. Нет здесь беды,
Что душа моя тянется к светлому,
Ищет повода встречи с тобой.
И в молчанье есть прелесть общения,
И во взгляде священный покой.
Не печалься о людях страдающих.