Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)
Шрифт:
– Огонь пылал на поверхности Земли, - продолжал свой рассказ Посвященный.
– Однако он лишился эфирного топлива и не мог гореть долго, поэтому погрузился в недра Земли, сформировав ее ядро, где горит и по сей день в одной из чистейших своих форм.
На мозаике, при помощи десятков тысяч крошечных плиток, была изображена Земля, поверхность которой потемнела - лишь в центре пылала красная спираль.
Акмед и Рапсодия последовали за Посвященным к последней стене со стилизованным изображением солнца, в центре
– Это символ ф'доров, Первородной расы, существовавшей задолго до того, как появилось человечество. Они были детьми огня. Именно ф'доры приручили огонь - во всяком случае, отчасти, - а потом передали его человечеству, чтобы люди могли обогревать свои дома и ковать оружие. Ф'доры, ныне давно исчезнувшие, явились праотцами стали, очага и всех других вещей, которые связываются со священной и могущественной стихией, одним из первых даров Единого Бога.
Посвященный замолчал, заметив выражение лица Акмеда. Он быстро повернулся к Рапсодии и с облегчением увидел, что она улыбается.
Девушка протянула ему руку, и тот слегка пожал ее дрожащими пальцами.
– Благодарю вас. Пожалуй, нам пора, - произнесла Рапсодия как можно теплее.
Посвященный вновь начал терять сознание. Лишь в самый последний момент Рапсодия успела подхватить его. Он чудом не ударился головой о мозаичный пол.
– Что с ним происходит? спросила она у Акмеда, когда они посадили Посвященного у внутренней стены базилики, под знаком ф'доров.
– Ничего, - ответил Акмед; бросив быстрый взгляд на мозаику.
"Это НЕЧТО внутри Земли", - подумал он.
Рапсодия вытащила пробку из фляжки с бренди и поднесла фляжку к губам священнослужителя. Посвященный поперхнулся немного бренди вылилось на мантию, - но в сознание так и не пришел.
– Вот. Надеюсь, ему станет немного лучше, - сказал а Рапсодия.
– Ну, если только временно, - с усмешкой отозвался Акмед. Священникам, которые служат в святилище огня, запрещено употребление алкоголя. Ему будет непросто объяснить своему начальству запах бренди, когда он придет в себя.
Он увидел, что глаза Рапсодии потемнели от тревоги.
– Пойдем, - нетерпеливо сказал он, не давая Рапсодии возможности заняться Посвященным.
– Не беспокойся о нем - он что-нибудь да придумает. Подобные люди, как и ты, склонны к самообману.
– И Акмед заставил Рапсодию подняться.
– Что-то я тебя не понимаю, - резко сказал а она.
– Пойдем, я все тебе объясню, когда мы окажемся за городскими стенами, - пообещал дракианин.
Он решительно потянул ее за собой, и они быстро зашагали к выходу из базилики, вскоре смешавшись с толпой.
Саймон попытался проснуться, но у него ничего не вышло. В те короткие мгновения, когда сознание возвращалось к нему, он вспоминал нежный аромат
Он видел мгновение своей смерти. Душа Огня взяла его за руку.
"Благодарю вас. Пожалуй, нам пора", - сказал а она.
Во всяком случае, она его выбрала: Саймон спасен, он не достанется демону со страшным лицом. Мир потемнел.
Потом она обхватила его голову руками, и обжигающая, словно жидкий огонь, влага пролилась ему в горло. Он вскрикнул, попытался сопротивляться, но его согрело приятное тепло, страх исчез, и Саймон погрузился в сон.
Он спал до тех пор, пока его не нашел настоятель.
37
– ПОТОРОПИСЬ, - пробормотал Акмед.
Он остался под навесом возле лавки, не желая заходить внутрь.
Завидев на окраине города лавку, где продавали арфы, Рапсодия испустила восторженный крик, достойный двухлетнего ребенка, - такой детски искренней была ее радость. Прозвучавшая в знакомом голосе музыка заставила Акмеда остановиться. Он не смог противиться ее мольбе. Сердясь, дракианин дал себе слово в следующий раз держаться настороже.
"Я хочу послать подарки своим внукам! Кроме того, я заслужила новую арфу, - заявила Рапсодия.
– Мне постоянно приходится оставлять свои инструменты".
Однако она очень долго не могла выбрать себе арфу. Уличный шум, скрип повозок, стук копыт - все это вызывало у Акмеда сильную головную боль. Он уже собрался зайти в лавку и вытащить оттуда Рапсодию силой, когда она выскочила, растрепанная и возбужденная; ее глаза метали молнии.
– Ублюдок, - пробормотала она себе под нос, протягивая Акмеду трехструнный инструмент.
– Правда?
– фыркнул он.
– Не ты. Он!
– ответила Рапсодия, взмахом показывая в сторону лавки.
Другой рукой она попыталась пригладить волосы под капюшоном.
– Что произошло?
– В мире полно любителей щипать не только струны, - сердито промолвила она, когда они вновь зашагали по улице.
Акмед ухмыльнулся и вернул инструмент Рапсодии.
– И как ты поступила?
– Взяла за пример Грунтора, - ответила Рапсодия.
– Только воспользовалась тупым концом кинжала - В ОТЛИЧИЕ от Грунтора. Так что болван теперь до конца жизни будет петь сопрано.
– Наверное, он потомок намерьенов, - сухо заметил Акмед.
Настроение Рапсодии неожиданно улучшилось.
– Ну, я знавала многих уродов и на старой земле. Не могу поверить, что вы с Ллауроном это обсуждали.
– Что ты купила?
– спросил Акмед.
– Лиру целителя - ее музыка помогает больным выздоравливать. У Каддира такая есть, но он толком не умеет на ней играть. У нее только три струны. Я никогда не держала в руках ничего подобного, так что придется учиться. Здесь совсем другие музыкальные инструменты, не такие, как у нас дома.