Рапсодия: Дитя крови
Шрифт:
Он прекрасно знает, кто он такой и на что способен, — совершенно спокойно ответила Рапсодия. — Если бы вы слушали меня внимательно, милорд, вы бы тоже знали.
Король Акмед является единоличным правителем земель, принадлежащих фирболгам, и, будучи таковым, возмущен беззаконным и жестоким кровопролитием, в результате которого гибнут ни в чем не повинные граждане его королевства. Должна заметить, что его советники, включая и меня, единодушны с его величеством.
— Граждане? — Регент посмотрел на нее так, словно она лишилась разума. — Вы понимаете, что говорите? Фирболги — исключительно
Глаза Рапсодии засверкали, и Тристану показалось, что в ее зрачках разгорелся изумрудный огонь.
— Правда? А не скажете ли мне, когда произошел последний из кровопролитных пограничных набегов?
Лорд-регент смотрел на нее и молчал: она спокойно встретила его взгляд. Наконец он обвел глазами кабинет, а затем снова повернулся к посетительнице. Та не шевелилась.
— Ну, мне трудно сказать наверняка… Я уже вам говорил, что «Весенняя чистка» — это традиция, которой вот уже несколько веков, и она дает исключительно эффективные результаты.
Рапсодия больше не улыбалась.
— Теперь мне все ясно. Насилие считается насилием только тогда, когда оно направлено против граждан Роланда. Уничтожение жителей Илорка, с вашей точки зрения, — дело самое обычное.
Тристан изумленно на нее уставился и пробормотал:
— О чем вы говорите? Фирболги — чудовища.
— Ну, это я от вас уже слышала. Вы считаете фирболгов агрессивными чудовищами. И потому армия Роланда под вашим командованием ежегодно уничтожает их деревни и поселения. В результате ВАШИХ набегов лишаются крова и гибнут дети. С другой стороны, вы не в состоянии привести мне хотя бы один пример похожей, пусть даже отдаленно, акции, предпринятой фирболгами и имевшей место во время вашего правления или правления вашего отца. Лорд Тристан Стюард, позвольте мне задать вопрос, который напрашивается сам собой: кого в таком случае следует именовать кровожадными и безжалостными чудовищами?
Верховный лорд-регент вскочил на ноги:
— Как вы смеете? Кем вы себя мните и что дает вам право, дамочка, разговаривать со мной в столь недопустимой манере?
— Повторяю, — тяжело вздохнув, проговорила Рапсодия. — Меня зовут Рапсодия. Я являюсь полномочным представителем его королевского величества Акмеда, суверена Илорка. Мои ответы отличаются четкостью, и в них содержатся логические доводы, следовательно, можно сделать вывод, что я отлично знаю, кто я такая. Должна заметить, милорд, что я совсем не уверена в том, что вы можете сказать о себе то же самое.
— Это в каком же смысле? — с горящими от ярости глазами поинтересовался Тристан.
— Вы считаете себя правителем цивилизованных и благородных людей и до определенной степени совершенно правы. Но когда вы именуете чудовищами представителей народа, который строит дома и деревни, делает инструменты и создает семьи, вы прежде всего ставите себя в исключительно неоднозначное положение. В некотором смысле оно даже хуже положения тех несчастных, что гибнут от рук солдат Роланда, поскольку ваши люди превращаются
Лорд Тристан изо всех сил стукнул кулаком по столу:
— Достаточно! Убирайтесь! Я не позволю вам наносить мне оскорбления! Вы — очень необычная женщина. Внешне вы похожи на прежних обитателей намерьенских земель, однако ваши манеры говорят о том, что вы ничем не отличаетесь от тех, кого представляете.
Рапсодия поднялась на ноги и одарила его спокойным взглядом:
— Благодарю вас. Насколько я разбираюсь в истории и сути намерьенов, вы, сами того не желая, только что сделали мне комплимент. Я немедленно вас покину, но прежде скажу еще несколько слов.
— Давайте быстрее, пока я не позвал своего гофмейстера.
— В этом не будет никакой необходимости. Я же сказала, что ухожу. Первое: король Акмед просил передать вам, что если вы выполните его требование и не станете предпринимать никаких военных действий нынешней весной, он гарантирует вам, что болги не потревожат ваши земли.
— Болги представляют собой стадо безмозглых животных, которые следуют лишь за своими инстинктами. Превратить их в организованную силу можно не больше, чем научить летать. Более того, я уверен, что ваш король, если он еще будет жив к вашему возвращению и сможет услышать мой возмущенный отказ, все равно не сможет контролировать болгов и заставить их подчиняться.
— Вы имеете право на собственное мнение, милорд, хотя, должна заметить, вы плохо информированы. Позвольте сообщить вам сведения, которые, по-видимому, еще не успели до вас дойти. Впервые за всю свою историю болги объединились, и ими правит король Акмед. Мы занимаемся военной подготовкой и образованием болгов, а также учим их производить предметы, которые, вполне возможно, найдут своих покупателей в Роланде, если вы станете нашими торговыми партнерами.
— Вы не в своем уме.
— Можете думать что вам угодно, но осенью мы намерены собрать первый урожай с виноградников. А также подготовить первую партию оружия, какого, уверена, вы никогда не видели раньше. Кроме того, если вы проявите неосмотрительность и не поверите моим словам, «Весенняя чистка» будет вам дорого стоить.
— Убирайтесь!
Рапсодия повернулась и направилась к двери.
— Благодарю вас за то, что согласились меня принять, ваше высочество. Мне жаль, что вы не пожелали прислушаться к моим словам. Если пожелаете снова встретиться со мной, буду счастлива пойти вам навстречу, несмотря на наш сегодняшний разговор.
— Этого не будет! — ответил лорд гневно. — Вы очень красивая женщина, но ума у вас не больше, чем у кузнечика. Прошу больше меня не беспокоить. Я прикажу моим советникам прогнать вас вон, если вы заявитесь снова.
Улыбаясь, Рапсодия надела плащ.
— Воля ваша, милорд. Надеюсь, вы понимаете, что это означает следующее: когда вы захотите снова меня увидеть, вам придется собственной персоной прибыть в наше королевство. Счастливого вам Нового года!
Она кивнула гофмейстеру и в сопровождении двух стражников покинула кабинет. Лорд Тристан долго смотрел ей вслед, а затем повернулся к гофмейстеру: