Раса
Шрифт:
Первые секунды Елена лежала, не двигаясь. А затем резко сорвалась и стала орать. Она пыталась вырваться, плакала и тряслась.
— Я убью Вас всех! Елена! Ненавижу! Я вас всех найду и убью! Вы ответите, ублюдки!
— Елена, все хорошо, Елена! — стал успокаивать ее я.
Казалось, она не слышит меня. А потом, в одно мгновение, она успокоилась и откинулась назад. Она больше не кричала, только плакала. Инзо подошел к ней и отстегнул ремни. Она вскочила с места и обняла его.
—
— Ни за что, моя дорогая. Просто такая судьба.
— Почему она сделала это?
— Она любила тебя больше всех. Это все, что она могла тебе дать.
— Я ненавижу их! Я ненавижу их всех!
Я стоял в оцепенении. Казалось, будто меня для нее больше не существует. "А вдруг она говорит о сверхновых? Вдруг, это подобных мне она ненавидит. И что тогда? Кем я буду для нее — олицетворением кошмаров прошлого?" Эти мгновения, которые я там простоял, показались мне вечностью. Елена плакала, Инзо успокаивал ее, а я, молча, наблюдал в стороне за происходящим.
Наконец, она повернулась ко мне.
— Лайо!
— Я здесь! — проговорил я и протянул к ней руки. Она сразу же кинулась ко мне в объятия. Это было таким откровением для меня! Будто мы встретились впервые в жизни, и я всегда любил ее, но еще не знал, полюбит ли она меня. И вот, она полюбила.
— Лайо, это было так ужасно. Я ненавижу их, всех их.
— Я знаю, дорогая. Знаю.
— Пообещай мне кое-что, — вдруг попросила она.
— Что угодно, — согласился я.
— На Землю ты возьмешь меня с собой.
— Я пока никуда не лечу.
— Ты полетишь, чтобы встретиться с отцом. И меня возьмешь с собой.
— Я не могу обещать, Елена.
— Если не пообещаешь, я сама лично расскажу всему Миру правду. И мне плевать, что будет с Землей. Я хочу лишить их всего, ради чего они это делали. Всего!
— Хорошо, Елена. Я возьму тебя с собой.
— Омния, какое имя ты выберешь теперь? — подал голос Руме.
Елена отстранилась и взглянула мне в глаза.
— Омния погибла там, где и ее сестра. Теперь меня зовут Елена, в память о ней.
Она повернулась к Инзо.
— Учитель. Так много жертв! Лишить их власти будет самым большим наказанием. А потом вы отстреляете их по одному, как собак. Да, и еще одно. Учитель, даже если бы я помнила, я бы все равно полюбила его. Это было с первого взгляда, с первого слова. Как будто импринтинг.
— Я знаю, милая. Его большое сердце невозможно было не полюбить.
Она взяла меня за руку и повела к выходу.
— Пойдем отдыхать. Завтра все станет ясно.
Я молча повиновался. Когда мы уже были в дверях, Инзо вдруг крикнул нам в след:
— Елена, ты же помнишь, что импринтинга не существует?
— Помню, но само слово мне очень нравится, — ответила она.
Глава 21
Елена привела меня в просторную гостевую.
— Это наша комната на сегодня. Так у них принято.
— Ты раньше бывала здесь?
— Да, неоднократно. Странно, обычно с возрастом люди забывают о событиях из детства. А я сейчас все так четко представляю себе. Как будто только вчера мне исполнилось десять.
— Что вы там говорили про импринтинг?
— А, это великое слово, которое придумали для себя сверхновые.
— Импринтинга не существует?
— Нет, у людей его нет. Ты ведь человек, ты помнишь?
— Да, — улыбнулся я, — я даже рад этому.
— Так вот, импринтинг у людей — это и есть любовь. Кому- то в жизни везет, и, повстречав свою половинку, люди живут долго и счастливо. А у других так не выходит. Но нам повезло. И мы любим друг друга. Хотя слово "импринтинг" мне очень нравится, но оно больше говорит об инстинктах, а не о духовных переживаниях.
— Значит, ты полюбила меня еще тогда, в парке университета?
— Да. Ты был таким манящим! Мне так нравился твой аромат, а твои глаза просто сводили меня с ума. И тогда, в спортзале, я пребывала в состоянии оцепенения. Это сердцебиение, недостаток воздуха, эта дрожь по всему телу — все от того, что ты просто прикасался ко мне.
— Со мной происходило то же самое. И мне было страшно, потому что я так сильно стал тебя желать.
Елена улыбнулась.
— Ну, вот! Ты уже улыбаешься. Хороший знак, любимый. Ты не обидишься, если о своих воспоминаниях я тебе сейчас рассказывать не буду.
— Но почему?
— Я не хочу расстраивать тебя сейчас, да и себя тоже. Потом все расскажу, когда буду готова. Ты подождешь?
— Конечно, любимая, я подожду, — ответил я.
Мне не составило труда согласиться с ней, ведь ее желания были для меня чем-то святым. Кроме того, я и сам полагал, что не готов услышать все о тех ужасах, первопричиной которых был мой прадед и его корпорация.
Остаток дня мы провели в разговорах. Как обезопасить наши семьи, где жить, работать, растить ребенка. В тот момент, все эти проблемы казались такими значительными, а окончательного решения мы найти не могли. Остановились на том, что будем действовать по обстоятельствам.
Мы хорошо выспались той ночью, и утром за нами снова зашли. В той же комнате нас опять ждал Инзо.
— Учитель, доброе утро! — Елена подошла к нему и обняла.
— Доброе! Как вам спалось?
— Отлично, спасибо, — вступил в разговор я.