Раса
Шрифт:
Великаны не имеют достаточно ума и сообразительности, но обладают невероятной живучестью. Будучи нанизанные на копья, они продолжают молотить кулаками, раскраивая черепа моим воинам. На беду, я не знаю, где у них находятся жизненно важные органы, вроде сердца. Но может, этого у них нет? С содроганием смотрю, как они крошат в щепу моих людей. Ещё ни один из великанов не упал на землю и остальная свора активизировалась. В отчаянии оглядываюсь на войско императора. Они посчитали, что своё дело сделали и отошли на достаточно большое расстояние. На огромном степном мамонте, в кресле сидит Вилен Жданович и безучастно наблюдал за бойней. Нет, они
Монстры, теснят моё войско, но одного гиганта удалось завалить. Но это — капля в море. Приходится послать в бой лесных людей, но эффекта это не принесло. Великаны просто топчут их. Я страшно переживаю за Семёна и Игоря, а они, влезли в самую гущу титанов. Семён, обладая невероятной ловкостью и силой, сумел своим чудовищным топором перерубить ноги трём монстрам, но те, ползая на брюхе, достают людей и разрывают их на части. Лучники продолжают осыпать врага стрелами — результат нулевой. Если так будет продолжаться, то ещё немного и от моего войска останется лишь воспоминание. Ах, ты Вилен Жданович, сволочь этакая!
А ещё, в небе появляются крылатые, смердящие на всю округу, монстры. Вирг и Гзела сошлись в схватке. Громогласный рёв и яростное хлопанье кожистых крыльев бьёт по перепонкам. Драконы извергают из глоток огонь, падают дымящиеся трупы крылатых мутантов, но им на смену взлетают всё новые. На стороне пришельцев явный перевес. Неужели сейчас они сомнут, истерзают прекрасные тела драконов и безнаказанно ринутся на нас?
Но поднимается ветер и разметал тучи, Солнце осветилось. Монстры взвыли от притока яркого света, пар идёт от их тел, но мутанты становятся ещё агрессивнее и буквально вгрызаются в людей. Думаю, из Разлома вылезли все чудовища не
нашего мира. Но зеркала уже настраиваем. Последнее приготовление, лучи сфокусировали и, по моей команде, направляем на воинов мрака. Крик боли и ужаса всколыхнул пространство. Монстры вспыхивают как сухие ели, теряют ориентацию, набрасываются на своих же соплеменников и в страшных мучениях сгорают, оставляя один пепел. Полыхает пространство. С небес падают дымящиеся крылатые твари, у Разлома жутко воняет аммиаком и серой. Трупы врагов, в конвульсиях, валятся на дымящуюся землю. Зловоние повисает над полем брани.
Ещё долго направляем лучи, но уже ничего не вспыхивает, наша победа очевидна. Ядовитый туман исчезает. Возникает нереальная тишина. Войско стоит в молчании, люди не могут поверить в столь быстрый финал.
Со стороны врага, некому шуметь. Их трупы во множестве дымятся на изгаженной ими земле. Ничего, дожди смоют всю скверну, вырастит новый лес, запоют птицы, расплодится зверьё. Разлом заполнится водой, заплещется в нём рыба, нарастёт камыш.
Внезапно в войске императора
Я поднимаю руку. Ко мне подходит окровавленный Семён, в небрежно перекинутой через плечо шкуре арктодуса, рядом — приёмный сын Игорь, так же весь в крови, но счастливый и важный. Преданные волки окружают полукругом. Аскольд и Исай становятся сзади меня. Телохранители с копьями и луками — по бокам.
Император подъезжает совсем близко. Исполинская туша мамонта заслоняет солнце. Маленькие злые глаза гиганта в упор буравят меня, хобот нагло шныряет около лица, но мой конь Шпора и глазом не ведёт, мне кажется, ещё чуть — чуть и с пренебрежением сплюнет в сторону.
Жеребец просто уникален. Как-то раз, напал на него зверь похожий на рысь, так Шпора не стал лягаться, а вцепился зубами в шею зверя и задушил. С тех пор, повязываю своему коню поясок из шкуры незадачливого хищника.
Я понимаю, Вилен Жданович пытается подмять меня своей мощью, заставить невольно бояться, но мне до его потуг…. Выждав паузу, с дворца на мамонте скидывают лестницу. Словно материализовался Рассомаха с телохранителями.
Император, в сверкающих доспехах, довольно живо для своего тяжеловатого тела, спускается вниз. Лицо излучает такую радость, ещё немного и я брошусь в его объятья.
— Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой элитные соединения, поддержать твоих храбрецов и такой финал. Не ожидал, не ожидал. Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт, исход сражения мог бы быть иным, но… какой финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои. Негоже Великому князю, кутаться в какие- то обвязки.
Я невольно ухмыльнулся, знал, мои "обвязки" на порядок прочнее его доспехов. Только мой меч, с впрессованными алмазами в лезвие, может их разрубить.
Я догадываюсь, император тешит себя надеждой, ответным подарком будет как раз — меч. Конечно, я выражаю бурный восторг, тянусь к мечу, глаза императора алчно блеснули, отодвигаю в сторону, достаю из нательной сумки алмаз, величиной с голубиное яйцо.
— Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и больше потеряли бы времени. Но, благодаря нашим союзническим обязательствам, выполненных почти в полной мере, мы победили. Часть победы, конечно по праву, принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки, уверен, он займет достойное место в твоей коллекции.
Вилен Жданович с кислой миной принимает алмаз, небрежно суёт в карман, сухо благодарит. Он разочарован.
— Спасибо, князь, хороший камешек, — поджимает он губы.
Я вскользь глянул на Росомаху. Лицо серьёзно, но глаза смеются, он оценил мой ответный жест и я понял — вновь не разочаровался в его глазах.
— И ещё, — делаю глубокомысленную паузу, — за неоценимый вклад в наше общее дело, отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.
— О,… - только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из себя. Он понял глубоко замаскированное издевательство.