Расхождения с руководством
Шрифт:
Даже с помощью Кориты Гросвенфу понадобилось несколько минут на сборку такого агрегата. Его проверка заняла еще некоторое время, а поскольку машина была исключительно хрупкой, то, размещая ее на тележке, ему пришлось прибегнуть к помощи рессорных подушек. В общем, приготовления заняли тридцать семь минут.
Затем у него произошел бурный спор с археологом, который обязательно хотел его сопровождать. В конце концов Корита согласился остаться на страже опорного пункта их операции.
Непрочность груза заставила Гросвенфа уменьшить скорость продвижения,
Неподвижные тела попадались теперь реже. Гросвенф понял, что большая часть из тех людей, кто оказался погруженным в глубокий сон, теперь самопроизвольно вышли из него. Подобные пробуждения были обычным для гипноза явлением. Теперь они подвергались другой стимуляции на той же основе, их действия находились под контролем глубоко скрытых импульсов. Поэтому люди, которые в обычном состоянии лишь чувствовали друг к другу умеренную неприязнь, сейчас испытывали убийственную ненависть.
Самым страшным было то, что им самим об этом не было известно, поскольку сознание могло быть изменено без знания об этом со стороны индивидуума. Все было усилено атакой, предпринятой сейчас против находящихся на борту корабля людей. Каждый человек действовал так, как будто его новое «я» было столь же прочным, сколь и старое.
Гросвенф открыл дверцу лифта, находящуюся на уровне контрольного пункта, и тут же поспешно захлопнул ее. Нагревательная установка изрыгала пламя, разливавшееся по коридору. Металлические стены плавились с резким свистящим звуком. На видимом пространстве лежало три трупа. Пока он выжидал, раздался громкий взрыв. Внезапно пламя пропало. В воздухе повис голубой дым, жара стояла невыносимая. Но в течение нескольких последующих секунд и дым, и жара исчезли. Вентиляционная система работала надежно.
Гросвенф осторожно выбрался из лифта. На первый взгляд коридор казался пустым. Потом он увидел Мортона, полускрытого выступом стены, менее чем в двух десятках шагов от себя. Почти в ту же секунду директор заметил его и поманил к себе рукой. Гросвенф поколебался, но решил рискнуть. Он отвел тележку от дверцы лифта и направил ее к директору, который энергично приветствовал его.
— Именно вас я и хотел видеть, — заявил он. — Мы должны отобрать у капитана Лича контроль над кораблем, прежде чем Кент и его группа устроят нападение.
Взгляд Мортона был спокойным и умным. Это был взгляд человека, борющегося за правое дело. Казалось, ему и в голову не приходило, что его поведение и слова требуют объяснений. Директор с напором продолжал:
— Нам особенно необходима ваша помощь против Кента. Они использовали химический препарат, о котором я раньше не слышал. Пока мы одержали над ними верх, но они готовят новый удар. Главное сейчас успеть сокрушить капитана Лича, прежде чем Кент соберет свои силы.
«Главное успеть!» — пронеслось в мозгу Эллиота. Как бы невзначай он поднес правую
— У меня есть план, сэр. Полагаю, что может быть эффективным в борьбе с противником.
Мортон посмотрел вниз и сказал:
— Вы принесли с собой аджустер, и он действует. Для чего это вам понадобилось?
Гросвенф напрягся в поисках ответа. Он надеялся, что Мортон не слишком близко знаком с аджустерами, но теперь эта надежда рухнула, а он должен был все же попытаться использовать инструмент, хотя и лишенный преимущества неожиданности. Он проговорил натянутым против его желания голосом:
— Да, я хочу использовать эту штуку.
Поколебавшись, Мортон заметил:
— Мысли, возникшие в моем мозгу и переданные вами, весьма интересны… — он замолчал, и его лицо зажглось интересом: — Так, хорошо… Если вы сможете на этот раз передать известие о том, что мы подверглись нападению чужаков… — Он смолк, и его губы нервно сжались. Интенсивность мысли заставила сузиться его глаза. — Капитан Лич однажды пытался заключить со мной соглашение. Теперь мы сделаем вид, будто согласились, и вы придете к ним с вашей машиной. Вы понимаете, что я не пойду на перемирие ни с Кентом, ни с капитаном Личем, иначе как в целях достижения победы и сохранения корабля. Надеюсь, что вы это оцените, — с достоинством закончил он.
Гросвенф нашел капитана Лича на контрольном пункте. Командир приветствовал его со сдержанным дружелюбием.
— Борьба против ученых, — честно признался он, — поставила военных в сложное положение. Мы обязаны защитить контрольный пункт и аппаратную, так что наш минимум обязанностей превратился в максимум. — Он серьезно качнул головой. — Нечего и думать о том, что кому-нибудь из нас удастся одержать победу. В крайнем случае мы готовы пожертвовать собой, но не позволить ни одной из групп одержать верх.
Объяснение отвлекло Гросвенфа от собственной цели. Он спросил себя, мог ли капитан Лич быть ответственным за намеренное изменение курса корабля. По крайней мере, он дал ему частичное объяснение. Казалось, командиром двигала уверенность в том, что победа какой-либо группы, кроме военных, была немыслима. Если брать ее за исходную мысль, то оставался лишь крошечный шаг к заключению о том, что необходимо уничтожить всю экспедицию. Незаметным движением Гросвенф направил передатчик аджустера на капитана Лича.
Мозговые волны, минутные пульсации, транспортированные от дендрита к аксону и от аксона к дендриту, с предусмотренной обратной связью, — это и был процесс, идущий бесконечно между девяносто миллиардами нейронных клеток головного мозга человека. Каждая клетка находилась в состоянии собственного электроколлоидного баланса, сложного взаимодействия напряжения и импульсов. Лишь постепенно, за долгие годы, были созданы машины, которые смогли с высокой точностью обнаружить значения энергетических потоков внутри мозга.