Раскаленная броня. Танкисты 1941 года
Шрифт:
Еще одна пулеметная очередь рассекла воздух. Вой вновь резанул по ушам. И вновь несколько человеческих тел, в одно мгновение изуродованных до неузнаваемости, огромные лужи крови быстро расползаются по бетону платформы, кровь прилипает к сапогам и ботинкам, разбрызгивается в стороны.
Толпа взбесилась окончательно. Со всех сторон – крик, плач, стенания. Игорь, не разбирая дороги, через силу, сжав зубы до боли в скулах, протискивается вперед. Перед глазами мелькают перекошенные от ужаса лица. Женские, мужские, детские…
Платформа под ногами внезапно кончилась. Игорь вскрикнул, провалился в пустоту. Зашуршала щебенка, бок вспыхнул тупой болью – кто-то больно ткнул то ли коленом, то ли локтем. Протасов поморщился, хотел было подняться, не успел – чья-то рука крепко ухватила его за шиворот и дернула в сторону. Перед глазами все прыгает, сливается в мутную картину.
– Давай, лейтенант, еще пару метров! – услышал знакомый голос Игорь. Капитан, вспомнил Протасов.
Цепкая рука отпустила Игоря. Лейтенант наконец перевел дыхание, осмотрелся. Их отряд в шесть бойцов – один из автоматчиков где-то потерялся – остановился возле железнодорожных платформ, брезент накрывает причудливо изогнутые формы. Пушки, про себя произнес Игорь. Двенадцать пушек, скорее всего «сорокапяток».
– Вы меня слышите, товарищ лейтенант? – наконец донеслось до слуха Протасова. Он оторвал взгляд от платформ и повернулся на голос. На него исподлобья смотрит капитан. Бритая до блеска голова без фуражки. Рядом пытаются отдышаться Семен, Роман и Баир. Горобец с каждым вдохом болезненно морщится, хватается рукой за грудь.
– Да, товарищ капитан! – громко отозвался Игорь, вытянулся в струну, ладонь приставил к виску. – Слушаю вас внимательно.
– Непохоже, лейтенант… – проворчал капитан и тут же громогласно добавил, его взгляд упал на окровавленный правый рукав и шею Игоря: – Ты что, ранен, лейтенант?
– Где? – испуганно проговорил Игорь и стал осматривать себя. – Куда?
Его обступили друзья-танкисты. Семен осторожно дотронулся до окровавленного плеча, глаза тревожно смотрят на лейтенанта.
– Что там? – трясущимися губами произнес Игорь. – Задело, да?
Но Семен облегченно выдохнул.
– Это просто кровь. Никакой раны нет. Просто кровь.
Горобец демонстративно протянул густо заляпанную кровью ладонь.
– Повезло тебе, ротный, – с легкой улыбкой произнес Роман Демин.
– Точно! – радостно сказал Игорь, но тут же его голос скатился до шепота, стал запинаться. – Это когда самолет… в общем… пулеметами рядом идущего мужичка скосило…
Танкисты опустили хмурые головы.
– Хорошо… Это слава богу, – кивнул капитан и добавил, повысив голос: – Слушай мою команду! Наша задача, как можно быстрее пробраться к вокзалу, погрузиться на ожидающие нас…
Капитану не дал договорить грохот – наконец открыли огонь подоспевшие со станции зенитчики. Небо наполнилось черными кляксами-разрывами, но «мессер» легко уходит от огня зенитчиков. Но на очередное пике заходить не стал. Он предпочел скрыться в облаках, напоследок покачав огромными белесыми свастиками на крыльях.
– Вот сволота!.. – с ненавистью бросил капитан. – Уже второй раз за день! Повадилась, курва, летать тут – управы нет на него.
– Как так – второй раз за день? – в недоумении спросил Игорь. – А где же наши… Где наши красные орлы? «Сталинские соколы»?
Капитан бросил на него суровый взгляд, сплюнул на землю.
– Нету их, лейтенант, – процедил он.
– Да как же так, – произнес растерянно Игорь. Он в недоумении крутит головой по сторонам. – Как так нет?!
– Разговорчики, лейтенант! – грубо оборвал его капитан и приказал: – Отставить разговоры. Все – за мной!
Капитан уверенно зашагал вперед. Рукав на кителе повис, едва держится, по спине ползет огромная дыра с рваными краями – видимо, и ему досталось в давке.
Игорь в полной растерянности смотрит то на него, то на своих танкистов. Те тоже непонимающе переглядываются, пожимают плечами, но без лишних слов двинулись вперед. Есть в небе «сталинские соколы» или нет – капитан приказал идти на станцию и тут ничего не поделаешь.
Игорь вздохнул, бросил еще раз взгляд в небесную синеву и зашуршал гравием вслед за быстро удаляющейся фигурой капитана.
До станции добрались быстро. Правда, пришлось и попрыгать и поползать: обходить бесконечную вереницу платформ и вагонов не было никакой возможности.
Но Игорь будто и не замечал препятствий. Шел вперед, где надо – почти ползком пролазил под вагонами. А перед глазами то и дело всплывает хищный оскал немецкого самолета, яркие вспышки выстрелов, крупнокалиберные пули с шипением рвут воздух и с хрустом вонзаются в тело рядом бегущего мужичка. Протасов даже помнит выражение его лица в последнее мгновение перед лютой смертью. Испуганное и одновременно удивленное.
Капитан не обманул. Рядом с вокзалом стоят грузовики, солдаты в оцеплении близко никого не подпускают, без вопросов теснят близко подошедших горожан, лица мрачные. К грузовикам подтягиваются и другие танкисты. Игорь узнал как минимум троих, тех, что ехали в вагоне еще до обстрела и бомбежки.
Без лишних слов залезли в грузовики, тронулись. Переполненный людьми и скарбом вокзал остался позади. Кстати, а что за городок? В пылу налета и этой сумасшедшей давки на платформе Игорь так и не понял, куда прибыли. Лейтенант сощурился и попытался разобрать буквы на удаляющемся вокзальном здании. Столбцы? Игорь удивленно посмотрел на товарищей, те молчаливо уставились на дорогу. Даже Ромка Демин молчит, глаза уставились на покрытые пылью сапоги.
Значит, Столбцы. Странно, подумал Игорь, в пункте назначения в документах ясным по белому значится – «Барановичи». Лейтенант бросил взгляд на кабину, там сидит, сгорбившись, капитан, руки перелистывают какие-то мятые бумаги.
И капитан еще этот странный, пронеслось в голове у Протасова. Что ни вопрос – выразительное молчание или того хуже – просьба заткнуться и следовать за ним, и без вопросов.
– Ничего не понимаю! – едва слышно произнес Игорь.
Перед глазами вновь возник немецкий самолет, гоняющий, как кроликов, людей на платформе. Вспомнились слова капитана – это уже второй налет! Игорь покачал головой.