Раскол
Шрифт:
— Значит, скорее всего, и директор — тоже охотник.— Адам покосился на Кэсси.— Как ты и подозревала.
Мелани кивнула:
— Яблоко от яблони...
Не сказать, чтобы Кэсси обрадовалась своей правоте насчет директора. Лучше бы это была паранойя. Диана села рядом с Фэй и нежно взяла ее за руку.
— Фэй, я понимаю, что тебе плохо, но надо вспомнить все, что ты говорила Максу.
Та подняла голову. На ее ресницах висели слезинки, а выражение лица было страдальческим:
— Я даже не помню...— Она расстегнула кулон и бросила его на стол.— Я думала, что действительно
Диана изо всех сил обняла Фэй, и та, к всеобщему удивлению, не отшатнулась. Кэсси не выдержала и отвернулась. Видеть убитую горем Фэй было ужасно. Почти так же ужасно, как знать, что ей всучили метку.
— Но он же выглядел и вел себя как зачарованный! — изумилась Лорел.
— Он мог просто притворяться зачарованным, чтобы подобраться к нам поближе,— предположил Адам.
Кэсси зыркнула на Адама. Им с Лорел явно не хватало чувства такта, иначе они не стали бы обсуждать это при Фэй. Она плакала все горше и горше, а они не понимали почему. А Кэсси понимала. Фэй сняла чары и думала, что Макс не уходит, потому что по-настоящему полюбил ее.
Мелани недоверчиво покачала головой.
— Охотники знают о двоих из нас. А без Инструментов Мастера мы не сможем их победить.
— А Скарлетт хочет убить Кэсси,— добавил Ник.
Диана по-прежнему обнимала Фэй.
— Некогда паниковать,— решительно сказала она.— Надо защищать друг друга. Выберемся, куда мы денемся.
30
Стоя на крыльце своего дома, Кэсси видела, что за окном гостиной мерцает телевизор. Мама ждала.
— Надо идти,— уговаривала себя она.
— Подожди,— Адам сжал ее руку.— Мы выберемся, слышишь? Мы справимся.
— Знаю,— сказала Кэсси.
— Ты уверена? — Он наклонился, чтобы поцеловать Кэсси, но, застеснявшись чего-то, так и не дотронулся губами до ее губ. Кэсси чувствовала его горячее дыхание. Она заглянула ему в глаза, и сердце зашлось от любви.
— Уверена.
Она притянула его к себе, коснулась его мягких губ своими, и мир вокруг перестал для них существовать. Поцелуй продолжался, пока у обоих не перехватило дыхание. Потом Кэсси дождалась, пока суматошное сердце немного успокоится, и посмотрела на любимого, очарованная открывшимся зрелищем. Она увидела пульсирующую серебряную нить, которая связала их с первого дня. Она была крепка, как никогда. Наконец-то после безумной смеси эмоций, которая обрушилась на Кэсси в последние несколько недель, она испытывала одно-единственное яркое и сильное чувство: радость от того, что у нее есть Адам.
— Я люблю тебя,— сказала героиня.
Он широко улыбнулся.
— Я тоже тебя люблю.
Она поцеловала его еще раз, нежно-нежно.
— Я правда тебя люблю.
В голубых глазах Адама сверкнули задорные искры.
— В эту игру мы можем играть всю ночь.
— Всю жизнь...— прижалась к нему Кэсси, поняв вдруг, что не может оторвать от любимого взгляд. Она все смотрела и смотрела и не могла наглядеться.— А может, и дольше.
***
Закрыв за собой входную дверь, Кэсси замерла у порога. Мама выглядела почти как привидение и была очень напугана. Ужасно, что я заставила маму так беспокоиться, сокрушенно подумала Кэсси. Мама имела полное право злиться.
— Мам, прости.
Та не ответила, и Кэсси добавила:
— Мне срочно надо было на Кейп-Код, и я взяла машину.
— Черт с ней, с машиной. Ты цела?
Кэсси кивнула и бросила сумку у порога. Обнимая маму, героиня старалась разглядеть в ее глазах весть о том, что она прощена. Но вместо этого мамино лицо почему-то стало еще печальней.
— Мам...
Мама посмотрела на нее огромными темными глазами, обведенными серыми кругами. В них стояли слезы.
— Я думала, ты сбежала. А потом испугалась, что ты умерла. Я чувствовала твою боль.
Мама говорила тихо и как бы извиняясь. Кэсси поняла, что, какое бы расстояние их ни разделяло, мама на самом деле ощущает ее страдания как свои. Они были ведьмами, и между ними существовала связь...
— Ты отдаляешься от меня,— сказала мама.— А я так надеялась, что мы будем ближе... Я тебя чем-то расстроила? Расскажи мне.
Совсем недавно Кэсси считала предательством то, что мать скрывала от нее существование Скарлетт.
Но сейчас, глядя в мамино болезненное, покаянное лицо, она поняла, что та просто пыталась защитить ее. Мама, должно быть, знала, что от Скарлетт не приходится ждать ничего хорошего.
— Я не сержусь, мам. Я просто запуталась.
Пора было сказать маме правду.
— Я должна столько всего тебе рассказать...
Кэсси даже не знала, с чего начать, но понимала — нужно рассказывать все как есть, без утайки. Кэсси вцепилась ногтями в ладони и говорила, говорила, говорила... А когда она закончила, мама закрыла глаза, тяжело вздохнула, и Кэсси поняла, что теперь настала ее очередь слушать.
— Мать Скарлетт ушла вслед за Черным Джоном на темную сторону,— рассказывала мама.— Она практиковала черную магию, и за это ее выгнали из Круга. Я так надеялась, что все это в прошлом... Что ты никогда не узнаешь о Скарлетт... Я бы никогда не скрыла от тебя это, если бы знала, что ты в опасности.
Кэсси кивнула.
— Ты не виновата. Надо было сказать тебе о Скарлетт.
— Никто не виноват.— Мама опять вздохнула и встала.— Есть одна вещь, которую я собиралась отдать тебе, если в этом возникнет необходимость. Видимо, пора это сделать.— Мамин голос дрожал.
— Что это? — Кэсси была явно озадачена.
— Я сейчас вернусь.
Мамы не было дольше, чем ожидала Кэсси. Героиня уж собралась отправиться на поиски, но тут мама вернулась с книгой. Это был фолиант в кожаной обложке с золотым обрезом, очень похожий на старинную Библию.
— Это Книга Теней твоего отца,— сказала мама, обеими руками протягивая Кэсси фолиант.
Кэсси замерла и побледнела. От одной мысли об отцовской Книге Теней ее парализовал страх. Все что угодно, только не черная магия.