Раскоп у Волчьей сопки
Шрифт:
Профессор остолбенел.
«Я хочу твоей крови» – означали зарифмованные строчки. Слова были странными, старыми и сильными. Но означали они одно: Вера требует его крови. Только этого приказа не может ослушаться стратилат.
– Удивила, – выдохнул Профессор, а потом острым ногтем вспорол своё запястье, схватил Веру за волосы и приложил к своей сочащейся кровью ране.
Он держал её так, пока та не нахлебалась крови. Сначала Вера вяло сопротивлялась, потом и вовсе замерла. Профессор до того не знал, каково передавать свою кровь, создавать подобного себе –
Вера попыталась стереть кровь с подбородка, но только размазала её по лицу.
– Теперь ты cтратилат, кровь от моей крови, – сказал Профессор.
Владислав Сергеевич находился в смятении, хотя его лицо ничего не выражало, казалось безразличным. Он желал её, а девчонка так его подловила.
– Не ожидал, что попросишь моей крови. Только в этом не могу отказать, – добавил вампир.
Профессор чувствовал, что всё безвозвратно изменилось, но пока не понимал, что именно.
«Скверно… очень скверно, что всё так получилось», – проносилось в голове у Владислава Сергеевича. Он разглядывал Веру и с интересом, и с тревогой.
Юное лицо девушки было измазано кровью. Её растерянные огромные глаза уставились на Профессора. Черты лица, казалось, стали ещё красивее. Длинные волосы трепал ветер. Она походила на ангела, только из преисподней. Профессор уловил мгновение, когда выражение Вериного лица переменилось. Растерянность сменилась осознанием.
Вера медленно приподнялась, опираясь руками о землю. Потом девушка вскочила, сжимая в руке холщовую верёвку. На той верёвке болтался крестик.
– Ешь и подавись! – зло выплюнула слова Вера.
Стратилат чувствовал нутром, что не в силах ослушаться приказа. Он, как заколдованный, протянул руку, принял крестик, положил его в рот и проглотил. Горло обожгло болью. Мучительная судорога волной прошла по телу. Профессор захрипел. Вера схватила его и швырнула на плиту.
– Я… Я дал тебе новую жизнь. Я научу… Ты без меня… – булькающие звуки вырывались изо рта Профессора.
Он из последних сил пытался внятно произносить слова. Невыносимая боль распространилась вглубь тела и словно сжигала его изнутри.
«Я нужен тебе», – хотел сказать стратилат. Но изо рта вырывались лишь хрипы.
Вера не стала слушать. Она хорошенько приложила вампира о камень и приказала:
– Сдохни здесь.
И Профессор понял, что совершил фатальную ошибку. Теперь ему не суждено осуществить свою месть.
Стратилату казалось, будто внутрь него засунули раскалённую кочергу. Он не мог сдвинуться с места, его парализовало болью. Владислав Сергеевич мог лишь наблюдать, как Вера поднимает товарища с земли и ведёт, поддерживая под плечо. Она не обернулась. А Профессор только хрипел и корчился от боли не в силах кричать.
Дождь прекратился, а ветер не стихал. По чёрному небу неслись облака. В утренних сумерках угадывалось их движение. Профессор лежал, привалившись спиной к холодной плите. Владислав Сергеевич видел
– Маша… Маша, скоро свидимся, – забормотал он. – Я не смог, прости. Не смог.
Последние слова Профессора потонули в булькающем хрипе. Боль была невыносимой. А смерть всё не приходила. Крест будто сжигал вампира изнутри. В бессмысленной попытке избавится от нестерпимой боли Профессор нащупал за пазухой клинок, сжал обессилевшей рукой. Он не мог поднести его к глазам, только чувствовал пальцами прохладный метал, витые узоры рукояти. Дрожащими пальцами свободной руки Профессор расстегнул уцелевшие пуговицы рубашки. Он хотел покончить со всем скорее, избавиться от боли, выковырять проклятый крест. Вампир перехватил поудобней клинок и, держа его двумя руками, вогнал остриё в живот.
И тогда всё случилось. Чёртов артефакт сработал. Профессор действительно умер, а потом переродился. Как умер в тот миг, когда испил крови стратилата.
* * *
За сосновыми стволами светился горизонт. Солнце ещё не взошло. Но лучи его тянулись из-под земли, сообщая о скором рассвете. Профессор чувствовал себя, как никогда, полным сил. Он ликовал.
«Какая ирония, – думал вампир, пытаясь стереть с одежды кровь. – Девчонка почти меня погубила. Да только, если б не она… Разве я нашёл бы новую жизнь и непоколебимую власть?»
Профессор усмехнулся. Всё было не зря. Задерживаться не было смысла. И Владислав Сергеевич зашагал, пробираясь сквозь влажную после дождя, лесную чащу. На ходу он то и дело оглаживал бок куртки, где во внутреннем кармане покоился вампирский клинок.
Профессор изрядно запачкал салон машины. После ночных событий он весь был перемазан кровью и землёй. Владислав Сергеевич против своей воли думал о Вере, пока выводил автомобиль с грунтовой дороги на асфальт. Было что-то в этой девчонке, что манило Профессора. Теперь тот понимал: это не только внешность, не только схожесть с его женой.
«Ладно, позже разберусь, что с ней теперь делать», – решил Владислав Сергеевич.
Белый ВАЗ-2108 мчался вдоль сельских полей, всё больше удаляясь от Волчьей сопки. Над оврагами стелился туман. Низко висело утреннее солнце.
Глава 17
Круглую площадь окутал вечерний мрак. Горели фонари. Шёл мелкий снег. Люди проходили мило, каждый спешил куда-то. Днём температура воздуха опустилась до нуля, и снежные сугробы превратились во влажную слякоть. Вера сидела на холодной лавке и смотрела на бронзовую статую Ленина. Артём расхаживал рядом туда-сюда, сунув руки в карманы.