Расписное небо
Шрифт:
Судя по всему, первое время мы будем жить на Парадоксе. Замкнутая, пусть и довольно большая община. Но здесь практически нет женщин, а это все же на очень хорошо. Особенно для моей карьеры. Только, какое тут развитие и повышение? Какие цели могут быть у меня, останься я здесь. Это совсем слабо напоминает ту реальность, которую я себе представляла. Была мечта стать лучшим генетиком из живущих, ну, такая себе голубая и недостижимая во многом, но все же почти цель. Хотелось купить квартиру, а не арендовать. И завести рыбок. Или улитку.
Но улитка – не собака.
Лежа в постели перечисляя плюсы и минусы, в слабом свете искусственного иллюминатора, никак не могла уснуть. Моя жизнь, впрочем, как и у большинства, состояла из простых пунктов: семья, работа, интересы.
Если с работой здесь все было более-менее понятно, то «семья» вынуждала подумать особо. Я уже давно жила отдельно от родителей, приезжая раз в полгода на праздники и общаясь через Сеть. Каждый месяц высылала какую-то сумму сестре на обучение и родителям. Не много, но так, чтобы позволить себе нормальную жизнь и при этом чувствовать себя удовлетворенной. С этим, можно сказать, все могла стать несколько лучше. Дому моих родителей давно требовался ремонт. Отец делал, что мог своими руками, но даже ему было не под силу перекрыть крышу без новых материалов. Даже того, что я получила на сегодняшний день в качестве зарплаты, хватит на половину этой работы. Я на полном обеспечении, с хорошими условиями проживания и работы. Даже если у нас с Сумудином что-то не заладится, можно рассматривать это как длительную командировку. С обучением.
И, я же хотела любовника. Не думала, что из всех вариантов, мне достанется именно этот, но мужчина прав. Глупо делать вид, что нас не влечет друг к другу с силой магнитов.
Слова Селены, о том, что брак практически невозможно будет аннулировать, в случае чего, меня мало волновали. Никто не запретит нам просто разлететься в разные концы вселенной, если мы этого захотим. Даже если на наших руках останутся элманские браслеты.
Что же касается хобби… определенно, нужно что-то себе придумать. Кажется, у меня на это появится время.
Уснула я не скоро, но была вполне довольна теми выводами, которые у меня получились. В целом, все хорошо и можно жить. Утро, позднее и ленивое, наступило с плавной сменой освящения. Мне нравилось, что корабельное время всегда можно проследить по этой детали. С точки зрения биологии, это было верно, для поддержания внутренних ритмов организма, но даже без учета этого, было просто приятно осознавать, что присутствует какое-то постоянство и привычная цикличность жизни.
Просмотрев данные на кивере, нахмурилась. Мы вернулись на Парадокс почти шестнадцать часов назад, а от Сумудина еще не пришло ни единой весточки. Состояние доктора меня сильно беспокоило, так как было предельно ясно, что он нем мог отделаться только травмой ноги. Да и его хмурое, напряженное поведение при посадке тоже мне о многом говорило. Теперь я более точно научилась понимать его эмоции, и для такого поведения на шаттле не было каких-то внешних причин. Значит, мужчина чувствовал себя не настолько хорошо, как хотел показать.
Собравшись, даже не позавтракав, направилась в кабинет Сумудина, намереваясь посмотреть, так ли все плохо, как я успела придумать. Дверь не среагировала на мое появление, а кивер осветился красным, показывая, что в доступе отказано. Я озадаченно стояла перед ней минуты три, когда проход все же открылся, выпуская Киву, одного из старших офицеров медицинского подразделения.
Медик выглядел хмурым, но не слишком обеспокоенным.
– Доброе утро, терри. К сожалению, пока вам не разрешено входить сюда, так что можете считать это своеобразным выходным.
– Здравствуйте, акер. Могу я узнать, с чем это связанно? Где Сумудин? – валорец на минуту задумался, как делала это я сама, размышляя, как много информации сообщить пациентам. Склонив голову чуть набок, Кива, все же отозвался.
– Акер Сумудин сейчас проходит процедуру детоксикации. Вам не стоит переживать, так как это не опасно сейчас, и я неотрывно нахожусь при нем. Думаю, вы сможете увидеться завтра.
– Детоксикации? И чем же он отравился?
– Внутренние процессы организма, не более того. Простите, я должен вернуться, проверить капельницы.
Я видела их оборудование для подобного рода инъекций, и знала, что такую капельницу сможет поставить кто угодно. Специальная, умная система сама находила вены и вводила тонкую иглу, присасываясь к необходимому месту. Эти капельницы были оснащены приспособлением, удерживающим их в воздухе, так что старомодные штативы тут не требовались. Впрочем, как и контроль за скоростью вливания. Все работало совершенно автономно, так что действия Кивы можно было расценивать как банальный побег от разговора.
Еще больше обеспокоенная и недовольная, я отправилась на поиски Селены, намереваясь через оджу выяснить, что происходит.
Сердито постукивая ногой по полу, Лени сидела в «солнечной комнате». Хмурая и сосредоточенная, сложив руки под грудью, оджа даже не подняла головы на мое появление, все так же пялясь в стену.
– Что-то интересное показывают? – присев рядом, полюбопытствовала для привлечения внимания.
– Есть такое. Вот скажи, почему беременных ассоциируют с дурами? У меня что, весь мозг размяк и я теперь только и должна делать, что реветь, спать и есть?
– Честно говоря, так бывает. Не всегда, но все же. Но случается и наоборот. У меня есть масса примеров, когда девочки в положении начинают писать картины или совершать научные открытия, так что раз на раз не приходится. С чего такие мысли?
– Нарин и Сумудин решили, видимо, что я совсем поглупела. Я знаю, что эти двое что-то скрывают, а Сумудин затеял очередные эксперименты, хотя обещал остановиться. Но все делают вид, что я не догадываюсь и молчат. С чего такое унижение моих умственных способностей?