Расплата за ложь
Шрифт:
На площадке перед распахнутыми широкими, как ворота, дверями ремонтного цеха не было ни одной автомашины. Возле дверей на длинной скамейке, прислоненной спинкой к стене, два молодых слесаря в черных сатиновых спецовках дымили сигаретами. Присаживаясь рядом, Голубев спросил:
– Как жизнь, ребята?
– Как в сказке, – ответил один из слесарей, а другой быстро добавил: – Чем дальше, тем страшнее.
– Отдыхаете?
– Работы нет.
Слава показал кусок пластмассовой накладки, найденный у сколотого пня на месте происшествия:
– Угадайте, спецы, от чего эта деталь отломилась?
Слесари поочередно повертели обломок в руках. Возвращая его Славе, заявили, что это хвостовая часть ласты, прикрывающей правый конец переднего бампера у «Жигулей» шестой модели.
– Недавно вам не приходилось устранять такую поломку? – спросил Слава.
Сидевший рядом с ним слесарь прежде, чем ответить, придавил подошвой ботинка окурок:
– Позавчера перед концом рабочего дня приезжал на станцию в «Жигулях» желтого цвета огорченный жизнью неудачник. Выправили у машины загнувшийся к верху правый конец переднего бампера, поставили вместо сломанной новую ласту и на стенде отрегулировали нарушенное схождение колес.
Голубев почувствовал внезапный прилив энергии и, словно удивившись, торопливо сказал первое, что пришло в голову:
– Где «неудачник» так здоровски ломанулся?!
– Рассказывал, будто искал в лесу грибы да в заросший травою пень въехал.
– Обломок ласты, привинченный к бамперу, куда дели?
– Отвинтили и в мусорную бочку выбросили.
– Найти его можно?
– Без проблем.
Слесарь сходил в цех и принес выброшенную деталь. Приткнув обломки друг к дружке поврежденными краями, Слава воскликнул:
– Вот они, родимые! Если склеить, «ласточка» будет почти новенькая.
– Не стоит овчинка выделки, – сказал слесарь. – Цена-то ей плевая.
– Я к тому, что обломки родственные…
– Это бесспорно.
– Кто владелец поврежденной машины?
– Спортивного вида парень или мужик лет за тридцать.
– Фамилия как?
– Фамилию можно посмотреть в заказ-наряде у кассира.
По подсказке слесаря молчаливая кассирша быстро отыскала стандартный бланк заказ-наряда № 922 на ремонт автомобиля ВАЗ-2106 с Госномером Е 42–63 НБ. Посмотрев в графу «Ф.И.О. заказчика», Голубев поначалу, что называется, не поверил своим глазам. Там было написано: «Сидоренко Н. Г.» и указывался домашний адрес: «ул. Тополевая, 13».
– Так это же владелец кафе «Русалочка», – глянув на слесаря, сказал Слава.
Слесарь усмехнулся:
– Мы по кафетериям не ходим. Предпочитаем другие напитки.
– Понятно, маэстро, – весело проговорил Слава и стал оформлять протокол выемки заказ-наряда.
Со станции техобслуживания окрыленный удачей Голубев погнал своего дребезжащего «Запорожца» на улицу Тополевую. Минут через пятнадцать он затормозил у небольшого крепенького дома с цветущим палисадником. И вновь фортуна повернулась к нему лицом. В просторном заасфальтированном дворе, перед вместительным кирпичным гаражом, сам господин Сидоренко, одетый в спортивное трико, отмывал струей из водопроводного шланга забрызганный грязью микроавтобус, расписанный по бокам черными иероглифами. Выше среднего роста стройный хозяин «Русалочки» выглядел намного моложе своих лет. Возраст выдавало, пожалуй, только уставшее лицо с темными, словно от бессонницы, кругами возле карих глаз.
В отличие от некоторых своих коллег, которые при общении со свидетелями или подозреваемыми пытались сразу «взять быка за рога», Голубев придерживался иной тактики. Под видом доверчивого простака Слава начинал служебный разговор с житейских пустяков, постепенно, слово по слову, приближаясь к существу расследуемого дела. На этот раз его сильно «заинтересовал» японский грузовичок. Обсудив с Сидоренко все достоинства и недостатки микроавтобуса, Слава удивленно спросил:
– Григорьич, где ты так устряпал япошку? В райцентре сегодня ни дождинки не упало.
– Из Новосибирска только что вернулся, – ответил Сидоренко. – Там больше двух часов жуткий ливень хлестал.
– Сам за рулем ездишь?
– Больше некому. Ни на шофера, ни на грузчиков денег не хватает.
«Русалочка» хило кормит?
– Откровенно сказать, так себе. Днем клиентов мало бывает.
– Зато вечером из-за припаркованных иномарок к кафе не пробраться. Неоднократно видел, как бритоголовые братки стаканами глушат в твоем заведении коктейли да коньяки.
– Вот за счет бритоголовых и держусь на плаву. Если бы не они, давно бы, как «Титаник», затонул.
– «Титаник» – коммерческая фирма или утопший в начале прошлого века пароход?
– Пароход.
Сидоренко перекрыл у колонки кран, неторопливо свернул шланг и лишь после этого предложил Голубеву сесть на скамейку у крыльца. Невесело улыбнувшись, сказал:
– Говорят, в ногах правды нет.
– Можно и сидя правду утаить, – тоже с улыбочкой проговорил Слава, присаживаясь рядом с хозяином. – Сегодня утром, Григорьич, забегал к тебе чашечку кофе выпить для бодрости. Вместо экстравагантной Клавы Шиферовой появился симпатичный бармен. Текучесть кадров?…
– Как сказать… – Сидоренко замялся. – Уволилась Шиферова.
– По своей воле или по твоей?
– В райпо Клаве наобещали златые горы. В кафе – кассовый аппарат, а в сельском магазине – бесконтрольность.
– Не зря говорят, что дело не в деньгах, а в их количестве?
– Наверное, так.
– Слушай, Григорьич, а мне Шиферова нравилась. Ее голубые глаза – сплошное очарование. Как-то, заговорившись с ней, чуть кофеем не обпился. Подряд три чашки выхлебал. Даже голова закружилась.
– Закружить голову Клава может кому угодно. Шухарная особа.
– Ты, случайно, с ней… не шухарил?
Сидоренко засмеялся:
– Вячеслав Дмитриевич, я слабоумием не страдаю. С такой отчаюгой зашухари – мигом в трубу вылетишь.
– У Клавы слишком большие запросы?
– Не столько запросы, сколько… Непредсказуемая она.
– По мужской линии как?
– Как мартовская кошка.
– По-твоему это болезнь или распущенность?
– По-моему, распущенность, переходящая в привычку.