Расплата. Цена дружбы
Шрифт:
Мила, не вдаваясь в подробности, изложила суть: проследить проделанный деньгами путь, с расчетного счета ООО «Кристина», и обратно, на тот же счет. По траектории, незамысловатой, как полет бумеранга. Всего-то.
– Мои партнеры вчера отправили, а им, якобы, перевели обратно. Странная какая-то ситуация…
– Ждите звонка, – сказал Поришайло.
«Вот кто не бросает слов на ветер!» — Мила приготовилась ждать. И двадцати минут не прошло, как Артем Павлович сообщил ей, что счет «Кристины» пуст, как перевернутое кверху дном ведро:
– На корреспондентский счет Комбанка деньги тоже не
Мила рассыпалась в благодарностях. Поришайло не стал выслушивать:
– Вам, Мила, очевидно, еще не раз потребуется такая информация? Запишите, гм, телефон. Назоветесь, и вам сообщат реальное положение дел.
– Спасибо, Артем Павлович! – пролепетала Мила Сергеевна.
– Теперь вот что, – голос Поришайлы стал таким сухим, словно принадлежал пассажиру дрейфующей через океан шлюпки. Или заблудившемуся в пустыне бедуину. – У вас неприятности, так? – она замешкалась, и олигарх продолжил: – У организации, с которой вы, как я понял, связались, гм, возникли большие проблемы. Ее руководителей настойчиво разыскивают, чтобы задать кое-какие вопросы. Но, они разбежались, оставив вместо себя бомжа, на которого зарегистрирована лавочка. Он же, гм, числится директором и главбухом…
– Спасибо, Артем Павлович, – пролепетала госпожа Кларчук.
– Кстати, – сказал Поришайло, – вы не знаете, где Украинский?
– Меньше часу назад мы разговаривали по телефону.
– Черт знает что, – пробурчал Артем Павлович. – Звоню, а там автоответчик.
Повесив трубку, Мила кинулась звонить Паше. Завтрашний визит к олигарху, который, в силу каких-то своих, неизвестных ей обстоятельств принял решение форсировать события, ей совершенно не понравился. С другой стороны, думать об этом сейчас было некогда.
– Это не всегда так! – Паша старался быть убедительным, но выходило на уровне преподавателя научного коммунизма. – Кто вам правду скажет, Мила Сергеевна? Комбанк вашими деньгами играет, краткосрочные кредиты раздает, а вам лапшу на уши вешает. Вот у нас был недавно случай… Клиент на животе рубашку рвет, бандитской крышей пугает, проведенными платежками перед носом трясет. А денег нет. Только потом выяснилось, что его банк почти банкрот. Они…
– Хватит пороть чепуху, Павел! – ее голос зазвенел. – У меня на счету ни копейки!
– Вы уверены?
– Как и в том, что у тебя неприятности.
– Все либо выдано живыми, либо отправлено восвояси, – уперся Паша. Ничего больше ему не оставалось. Миле это напомнило заевшую на самом паскудном аккорде пластинку.
– Я хочу видеть банковскую распечатку всех ваших платежей. Ты меня хорошо понимаешь? Чтобы я могла воочию убедиться, что деньги отправлены, как ты говоришь. А так это пустые слова. Мне нужны документы. И чем скорее, Павел, тем лучше. Пока я не заподозрила, что ты, дружок, мухлюешь.
– Что вы, Мила Сергеевна?! За такие номера в нашем деле голову снимают!
– До-ку-мен-ты! – по слогам повторила она.
– Мила Сергеевна?! – взмолился Павел. – Да кто же мне такую информацию даст?! Это же не обыкновенная фирма. Она же не по благотворительной части! Да я ж в этой системе Винтик со Шпунтиком! МИСТЕР НИКТО, разве не ясно?!
«А вот съезжать некрасиво!» — подумала Мила. – Мне, Паша, безразлично, кто ты там.
– Я сейчас перезвоню, – выдохнул Паша, и повесил трубку. Мила заметалась по квартире, будто раненая пантера, угодившая в ловко замаскированную западню. Все ее существо алкало немедленных и самых решительных действий, но, в создавшейся ситуации, от нее пока мало что зависело. Именно бессилие привело Милу в состояние белого каления. Через полчаса Паша только подлил бензина в костер, сообщив, что ее денег нет не только на арестованном счету, но и среди подготовленных к выдаче сумм.
– Это совершенно точно, Мила Сергеевна. Я сам решил перестраховаться. Ну, знаете, мало ли что. Знакомые системщики через компьютерную сеть негласно проверили. Счет закрыт, но он пустой. С нашей стороны без обмана.
– Где тогда мои деньги?! – страшным голосом сказала Мила. Паша подумал, что именно таким, пожалуй, выносятся смертные приговоры. – Среди наличных нет. Среди отправленных нет, на арестованном счету нет. Нигде нет… однако, где-то они есть. Ведь так?
– Ради Бога, все обойдется. – Паше очень хотелось в это верить. – Я, кому надо, доложил. Сейчас, из-за СБУ, такая неразбериха у НИХ, что может, где-то кто-то что-то напутал. Но, вы не волнуйтесь. Люди ВАШИМ вопросом занимаются.
– Твоим вопросом! – это было существенное уточнение. – Не моим! Твоим. И не у НИХ, слышишь?! У ВАС напутали.
– Пожалуйста, не цепляйтесь к словам. Сейчас все немного на взводе… Не стоит за язык ловить.
– Ты видать, позабыл, кто за мной стоит?
– Список поберегите для СБУ, – огрызнулся Павел. Его все это тоже достало.
– Ты, очевидно, меня плохо понимаешь! – Мила потеряла терпение. – За мною стоят люди из УБЭП. Это их деньги. Если я только имя твое назову, тебя ломтями настругают!
– Да причем тут я?! – взвыл Павел, представляя себя между молотом и наковальней. – Все претензии к СБУ. Я что, из управления по борьбе с коррупцией?! Я, по-вашему, председатель СБУ?!
– В том-то и дело, что нет! – зарычала Мила. – В том-то и дело, Павел! Если денег не будет, я тебя прикрывать не стану. Сдам, к чертовой матери! Хочешь быть крайним, милый? Будешь, даже не сомневайся!
– Мила Сергеевна!? – Павел едва не плакал. – Я думаю, заминка из-за наших банков. Тот придержал, тот время протянул. Это же их хлеб. Давайте хотя бы час выждем. Мы же не первый год…
Опустив трубку на рычаг, Мила, немного подумав, позвонила полковнику Украинскому. «Барбекю сожрал, и переварил, должно быть. Самое время потрудиться». Впрочем, она не тешила себя особыми надеждами, по опыту зная, что, когда пахнет жареным, доблестные «рыцари плаща и кинжала» чаще разбегаются кто куда, как зайцы, нежели падают грудью на амбразуру. «На амбразуру они вообще никогда не падают, а если, вдруг, порой и случается, то со словами ПРОКЛЯТЫЙ ГОЛОЛЕД». Ухмыльнувшись этому старому анекдоту, Мила принялась отсчитывать гудки. После седьмого звонка на даче Украинских сработал автоответчик, и сообщив голоском Светланы, что хозяева отправились на прогулку. Памятуя о том, что краткость и сдержанность делают честь при любых обстоятельствах, Мила постаралась быть лаконичной. Хоть ее и подмывало озвучить ставшую крылатой фразу Миронова из «Бриллиантовой руки»: «Лелик, все пропало! гипс снимают! я убью их! убью…»