Расплата. Цена дружбы
Шрифт:
– Ну и ну, чувак. Мы их таки замочили… – Планшетов вернулся из глубины гаража, погасил свет и приоткрыл створку ворот.
– Они хотели кончить Вась-Вася? – Андрей принялся тереть виски. Он успел здорово надышаться угарным газом, и голова первой сигнализировала об отравлении. «Но, милиционерам все равно хуже. Как там говорят американцы? Уходит боль, а приходит светлая память?»
– У тебя есть сомнения, чувак?
– Но зачем?
– Кто их знает? – Планшетов уже вполне очухался. – После поговорим. Сваливать надо.
– А что один из них, – Бандура махнул в сторону изуродованных трупов, – брякнул на счет благоверной? Что, мол, вместе веселее лежать? Типа такого?
– Я толком не расслышал, чувак. А у них уже не спросишь… – Они встретились взглядами, и Планшетов отвел глаза.
– С кем лежать? – холодея, повторил Бандура. – С кем? – Кошмарное подозрение приварило ноги к бетону. – С Кристиной?
– Не знаю, чувак. Я не думаю… – Планшетов с тревогой покосился на приятеля.
– Он имел в виду, – теперь Андрей напоминал лунатика, идущего по коньку крыши, – что Кристина где-то тут?
Планшетов хотел возразить, но язык прилип к гортани.
– И что она… – слово не хотело выговариваться, но он нашел силы, и произнес его: – мертва? Ты ведь сам сказал, что земля в подвале рыхлая?
– Это еще ничего не доказывает, – пролепетал Планшетов, в душе подозревая, что приятель угодил в самую точку, и уже переваривая картину, в которой они с Бандурой работают лопатами, пока штык не наталкивается на нечто… на нечто мягкое, очевидно. Или, пока не приходит запах. Существует старинная английская пословица, советующая собирающимся поохотиться на тигра вначале удостовериться в искренности желания повстречать зверя среди джунглей. В подвал Планшетову расхотелось. И о консервации он больше не думал.
– Чувак, – сказал Планшетов, машинально понизив голос. – Давай, это… Ноги в руки, короче. Ведь точно ничего не известно. А у нас тут, чувак, два трупа, с ментовскими ксивами, я проверил, два ствола, и облеванный пингвин в машине. Если патруль нагрянет… – продолжать не имело смысла. Андрей и без него все прекрасно понимал. Более того. Бандуре тоже не хотелось спускаться в подвал. И копать, чтобы удостовериться, или успокоиться. Это было выше его сил. По крайней мере, сейчас.
– Никто еще не сказал… – больше всего Планшетову хотелось убраться. – Берем Васька, и ходу. Он ведь в курсе дела, за что его хотели замочить. Вот и расскажет, как очухается. А сюда в любую минуту менты пожаловать могут. И все. Крышка, чувак.
Вытащить Бонасюка из машины оказалось еще труднее, чем всунуть, и Бандура с Планшетовым запыхались. Бонасюк выключился, и хотя бы перестал блевать. От него разило дешевой водкой и рвотой. И естественно, он сильно выпачкался.
– Куда его? – воротя лицо, спросил Андрей.
– В багажник, – решил Планшетов. – Заодно колеса поменяем.
Тело Бонасюка упало в багажное отделение, словно набитый до отказа тюк. Вслед за туловищем приятели затолкали ноги. Вася тихо застонал.
– Молчи, сволочь. Если б не мы, ты бы уже минут десять, как того… – Планшетов резко опустил крышку, не заботясь
– Голова? – спросил Бандура.
– Колено. Выкатишь машину? А я за «тройкой» сбегаю.
– А эти? – Бандура показал на трупы.
– Сейчас что-то придумаем. Помоги оттащить с прохода.
Они быстро освободили гараж. Юрик подобрал осиротевший «ПМ» Следователя. Взвесил на ладони, спрятал в карман.
– Зря. – Бандура неодобрительно нахмурился. – Большая ошибка.
– Вся моя жизнь – большая ошибка, чувак.
– Доказательство, – сказал Андрей. – Стопроцентное.
– Так и будет, – уперся Юрик.
– Мудак.
Передернув плечами, Бандура влез за руль машины Бонасюков. Выехал наружу. Планшетов загнал в гараж желтую «тройку».
– Сумку с деньгами не забудь!
– Айн момент, чувак.
Через минуту Юрик появился на пороге:
– Захватил?
– Чувак! Сумки в тачке нет!
– Как это?! – Мгновение они таращились друг на друга. А потом ринулись шуровать по салону, как два таможенника из учебного фильма, только, если прокрутить на повышенной скорости. Отодвинули сидения, вывернули отделение для перчаток и пепельницу. Андрей обшарил пространство под сидениями, а Планшетов даже приподнял половики.
– Стоп, чувак! Она в багажнике! Подсвети, чувак!
– Тут, свети, не свети… – силы покинули Андрея. Даже прожектор не в состоянии дорисовать того, чего нет среди декораций. Багажник был пуст, как холодильник пенсионера. Стало очевидным, что деньги пропали. Планшетов не хотел в это верить, шаря по голому, как лунная поверхность, дну. Бандура принял истину и опустился на корточки. После потери Кристины это была не такая уж существенная утрата. Скорее, заключительный аккорд. Закономерный для набранной партитуры.
– Сейчас, сейчас, найдем, чувак, – не сдавался Планшетов, откручивая запаску.
– Столько усилий, – прошептал Андрей. – Я зал, что так и будет…
– Где-то она есть, – долдонил Юрик, вероятно, рассчитывая материализовать потерю заклинаниями.
– Где-то… – эхом откликнулся Бандура. – Где-то есть… – в голову пришла история мифического Тантала, обреченного жестокими языческими богами умирать от жажды и голода, стоя под яблоней в чудесном источнике. «У тебя тоже был источник. И, худо-бедно, кое-какой сад. Теперь и то, и другое, в памяти. Зачерпывай и пей, сколько влезет. Посмотрим, как получится…»
Пока Бандура сидел в углу, Планшетов вывернул на изнанку машину капитана Журбы. Обыск «семерки» длился минуты четыре, и не дал ничего интересного, если, конечно, не считать засаленного номера «Порно Ревю».
– Прекрати, – сказал Бандура.
– Менты, выходит, тоже не брали… – Юрик не слышал приятеля. Прикинь непер?! Бомбанули тачку, чувак. Пока мы в гараже с теми пингвинами валились… Сумка на виду лежала… Что ту «Ладу» открывать? Проволоку под уплотнитель загнал, и готово!
– Поехали отсюда, – сказал Бандура. Ему стало плевать.