Расплата
Шрифт:
Она вспомнила боль и какое-то сладостное томление, прямо как в недавнем сне. Но в последнем, ни за что не желала себе признаваться.
Рядом снова кто-то ворочается и кажется бормочет что-то во сне. Потом ее накрыло мощной рукой и придавило к кровати так, что выбраться казалось просто невозможным. Она словно провалилась в капкан. Сильный, мощный и невероятно жаркий. Хочется выбраться и глотнуть свежего воздуха. Аккуратно, стараясь не разбудить мужчину, она сделала попытку освободиться. Как хорошо, что он так крепко спит. Встретиться взглядом с его темными, пугающими глазами, она бы сейчас
Самым сложным оказалось найти свою одежду. Вокруг все еще кромешная тьма, и надо стараться не шуметь. К счастью, к подобному она привыкла. Возвращаясь домой, бывало под утро, она наловчилась прокрадываться в свою комнату, не издавая практически ни звука. И вот сейчас этот навык пригодился.
В теле чувствуется странная легкость. Хотя должно все болеть. На руке она обнаруживает пластырь, а под ним след словно от инъекции или капельницы. Девушка определяет все это на ощупь и застывает. Что это? Ей вкалывали какую-то дрянь? Но зачем? Зачем бессознательному человеку вообще что-то колоть? И этот монстр вряд ли бы озаботился лекарством. Скорее небо рухнет на землю, чем произойдет подобное. Она сжимает зубы от злости. Бессильной и бессмысленной. Ужасно быть в плену обстоятельств. Чувствовать, что не можешь повлиять ни на что и продолжать с высоко поднятой головой двигаться дальше.
Ну, ничего. Она еще отыграется. Придет ее время.
Одежда наконец-то находится. Лежит ровной кучкой на одном из стульев. Кажется ее погладили и даже… она принюхивается. Неужели постирали? Дурдом какой-то. Надо поскорее выбираться отсюда. Одевается уже в коридоре. В просторном холе, внизу, назвать который прихожей язык не поворачивается, находит свои старые, видавшие виды кроссы. Они сиротливо ютятся на полке с другой, на вид ужасно дорогой, начищенной до блеска, обувью. Ее кроссы кажется тоже почистили. Только вот им это не особо помогло.
Девушка легким движением выскальзывает за порог. Входная дверь, к счастью, открыта. Видимо хозяин огромного коттеджа абсолютно уверен в собственной безопасности на своей территории. Ну это неудивительно. Один высоченный забор чего стоит. Да и камеры кругом налеплены. Наверное и охрана где-то неподалеку. И ее уже тоже заметили. Но вряд ли кто-то будет препятствовать ее уходу. Слишком большая честь для хозяйской шлюшки.
Думать так горько и обидно. И она старается этого не делать. Кутаясь в тонкую куртку, подходит к большим кованным воротам и натыкается на первое, встретившее ее здесь препятствие. Ворота закрыты. Что было в принципе ожидаемо. Но может кто-нибудь там сейчас увидит ее по камерам видеонаблюдения, сжалится и откроет. Но вместо этого с грохотом открывается входная дверь.
На нее смотрят злющие и явно еще сонные глаза.
— Куда собралась? — цедит он сердито.
Марат приближается в одних пижамных штанах и с голым торсом. Не замечает холод и мелкие капельки влаги, словно зависшие в воздухе. Кажется скоро рассвет и утро обещает быть туманным.
— Домой, — стараясь быть храброй, отвечает она.
Этому мужчине ее не напугать. Нет, нет и нет!
— Почему меня не разбудила?
Он подходит совсем близко, смотрит сверху, с высоты собственного роста. А рост у него ого-го какой? Так
— Ты спал, — бормочет она. — Не хотела будить.
Храброй быть, похоже, не получается. Но Марат меняется, жесткие морщинки пропадают с высокого лба, уголки губ отмирают. Он делает несколько жестов и двор, до этого тихий и пустой, отмирает, наполняется людьми. Кто-то кидает куртку на плечи своего хозяина. Еще один, девушка его уже знает по прошлой поездке, подходит совсем близко. Готовый выслушать и исполнить любой приказ. Власть и могущество человека, стоящего прямо перед ней, пугают все больше и больше.
— Поедешь с Пашей, — сообщает он ей.
Паша — высокий, хмурый бугай, лишь ниже склоняется. Возникает неприятное ощущение, избавиться от которого не так-то просто. Кажется, прикажи Марат лизать свои ноги, и мужчина это сделает. Впрочем, наверное, так и есть. Она вот трахается с ним только потому, что предпринимателю этого хочется. Злость и отчаяние заполняют душу. Она ведь хотела быть покладистой, но что-то последнее время не получается. Характер дает о себе знать. Поэтому бросает холодно и надменно:
— Я доберусь сама!
Глупая попытка самоутвердиться проваливается, едва успев начаться. Темные глаза припечатывают своей силой. Куда она против такого монстра и дельца. Современного воротилы. Попавшего в бизнес еще неизвестно каким путем.
— Или ты едешь с водителем или остаешься ночевать в моей постели!
Он ее даже не касается, а девушку пробирает такая дрожь, будто ее шею сжимают в железном захвате, и уже слышен хруст костей. Страшно до жути, до дрожи в каждом позвонке. Она сама не понимает, как удается устоять на ногах, не отвести взгляд и вообще просто не упасть на колени, моля о пощаде или просто рыдая. Но выбора, похоже, ей не оставляют. А она истратила последние силы и больше пока сражаться не готова.
— Хорошо, — кивает и соглашается с волей сильнейшего.
Пока соглашается. Мужчина доволен. Он ухмыляется и похоже нисколько не сомневался в собственной победе. От этого на душе становиться еще неприятнее. И от собственной беспомощности, и от несправедливости жизни, и от жалкой капитуляции.
Опять они в машине с водителем одни. Последний не обращает на нее никакого внимания, она отстраненно смотрит в окно. Это уже становится своего рода традицией. Но привыкать к подобному — желания нет. Впрочем как и выбора. Пока. Оставалось запастись терпением и ждать. Ждать подходящего момента и суметь им воспользоваться. Черная полоса не будет длиться вечно.
И вот наверное от этих мыслей она охрабрела. Потому что никак иначе нельзя было охарактеризовать ее решительное обращение к водителю.
— Остановите здесь, пожалуйста.
— Не велено, — незамедлительно последовал ответ.
Как бездушный робот по автоответчику, которому чужды все человеческие чувства и эмоции. Именно в таких бездушных манекенов, похоже, превращались все рядом с демоном. А она не хотела. А еще ребенка от него не хотела. А он ведь кончил в нее и даже не побрезговал. Впрочем, что взять с девственницы. Откуда там букет венерических заболеваний то возьмется.