Расплата
Шрифт:
Глава двенадцатая. НАД ВСЕЙ ИСПАНИЕЙ БЕЗОБЛАЧНОЕ НЕБО
1
«Южный экспресс Париж-Лиссабон» бесшумно въехал под стеклянную крышу парижского вокзала и плавно остановился — ни один буфер не звякнул, ни одна сцепка не дрогнула. Проводник вагона в белоснежном кителе приветствовал пассажира по-французски. «У международного вагона и проводник должен быть международный, — с усмешкой подумал Шаброль. — Поди, знает десяток европейских языков не хуже профессора-лингвиста». Было поздно. Путь Шаброля лежал до Мадрида, куда он направлялся по заданию Центра. Шаброль постоял у подножки рядом
Однако у Шаброля сохранилось это мало объяснимое чувство предвкушения чего-то нового, неизведанного, когда он садился в поезд. И гулкие звуки вокзала, и гудки паровозов, и толпа пассажиров, и угодливость проводников вместе с восхитительно продуманными мелочами дорогого, обитого красным деревом и плюшем спального купе — все это нравилось ему и никогда не надоедало. Однако привычка заставляла и на этот раз, как всегда, быть предельно внимательным. Неизвестно, кем он будет в Испании: это решит Деревянко, подчье начало он направлялся, а пока — он богатый коммерсант, чьи дела, несмотря на испанские события, требуют его личного присутствия в Мадриде. Он подошел к окну, выглянул на перрон. По-прежнему у соседнего вагона беседовали и жестикулировали пятеро молодых людей. Они все были похожи один на другого — тщательно приодетые, обутые в одинаковые туристские башмаки на толстой подошве, в одинаковых беретах, открывающих бритые затылки, и в свободных пиджаках с резинкой сзади. «Ну и публика, — подумал Шаброль, — будто горсть явно из одного какого-то курятника, но чего-то общего им явно не хватает...» И тут же сообразил: «Оружия им не хватает, вот чего! Это военные люди, видно сразу. Им бы по хорошему охотничьему ружью одной марки, раз уж все им подобрали одинаковое!» Ясно, кто они — «эльзасцы» (так это слово и задержалось в лексиконе «Доктора» с тех времен, когда с такими вот молокососами из абвера они с Венделовским схватились в Париже). Теперь это — так называемые «немецкие туристы» (призывного возраста), которые стали шастать по Европе и аккуратно сверять свои карты с тем, что увидели и выведали на местах...
Шаброль плотно закрыл окно и принялся внимательно осматривать купе — сантиметр за сантиметром, иногда прибегая к небольшой сильной лупе и наушникам с микрофончиком. Особо внимательно он осмотрел потолки, место под столиком и туалет. Вызвав кнопкой проводника, он попросил кофейник и чашку, дал несколько франков «чаевых» и поинтересовался как бы между делом: «Что это за публика топчется возле соседнего вагона?» — «Эльзасцы, — серьезно ответил проводник, — туристы-любители. Их теперь в любом поезде и в любой стране полно. Говорят, мода у них на путешествия, вот и разъезжают кто куда».
Проводник осторожно притворил за собой дверь и тут же, как будто это он скомандовал, экспресс плавно снялся с места и двинулся, быстро набирая скорость. Шаброль достал из портфеля несессер и пошел в туалет. Была у него неистребимая привычка — бриться второй раз, на ночь. Он выложил на полочку все необходимое и устроился удобно на откидном сидении. Пустил теплую воду. И тотчас услышал стук в противоположную
Молниями пронеслись в голове эти предложения.
Но когда, открыв дверь, ведущую в туалет, он увидел перед собой Альберта Николаевича Венделовского, то даже стукнул себя с досады кулаком по лбу: об «0135»-м он совершенно не подумал, а ведь именно у них этот стук служил паролем.
Друзья обнялись. Кто бы ни организовал эту встречу (а это был, разумеется, Деревянко), он подарил им обоим целую ночь для беседы, общих воспоминаний и дружеского общения.
— Ты откуда и куда? — обменялись они вопросом, оба удивленные и обрадованные. Видимо, и Венделовскому не сказали заранее, с кем он должен встретиться в южном экспрессе.
— Ты куда?
— Я — Париж — Мадрид — Бордо. Новое назначение. А ты?
— Из Москвы после учебы. Маршрут тот же. Но до Бордо. Оттуда морем дальше.
— Дальше куда?
— Да туда же, дорогой. «Над всей Испанией безоблачное небо». Понял?
— Как не понять?.. Значит, мы опять будем вместе?
— Это уж как Богу будет угодно...
— Скажи лучше: не Богу, а Деревянко. Чует мое сердце, добром это для нас не кончится. Вот эта встреча наша, зачем она? Ты понимаешь?
— Сие понимать незачем, у меня точное задание удостовериться, что в соседнем купе едет наш товарищ, и доложить, если его там не окажется. Но, конечно, я не знал, что этот товарищ — ты.
— Только и всего? — пожал плечами Шаброль. — Маловато для такой серьезной поездки.
— Да нет, ты не понял, это попутное задание. Главное в другом: я возглавляю группу ребят, направляемых в Испанию. Видал их на перроне?
— Этих немцев? Молодцы, чуть-чуть экипировали их нечетко, уж больно одинаково, а в остальном — неплохо, от немецкой туристской группы не отличишь.
— Мы старались, шеф! — дурашливо ответил Венделовский и от полноты чувств обнял Шаброля: «Боже мой, Роллан, как я рад тебя видеть и какое это счастье — говорить с тобой, не таясь и не притворяясь».
Они уселись рядом на скамью, выключили верхний свет, оставив настольную лампу под шелковым с бахромой абажуром и два ночника.
— Сколько ты был в Москве? — спросил Шаброль.
— Около года.
— Эх, завидую. Давно не видел Москву.
— Нечего завидовать! Я не мог дождаться, когда получу назначение. Ты не представляешь себе, как все переменилось в нашем ведомстве, как стало трудно работать.
— Ну, рассказывай же поподробней, прошу тебя. О себе вначале. Испания — понятно. Но что ты будешь там делать?
— Я возглавляю группу подрывников-диверсантов, — видал же ты этих ребят. Засылаемся в боевой отряд, для конкретных действий... И они, и я прошли специальное обучение. Так что имею новую специальность!
— Не понимаю! Классного разведчика, с таким опытом работы, как у тебя — в простые диверсанты? Это же расточительство. Куда они смотрят, в ИНО?
— Смотрят в рот начальству, мой дорогой Шаброль. Возражать и высказывать собственное мнение не рекомендуется. Кроме того, очень популярны перетасовки и перестановки. ИНО трещит по швам.
— Это как понимать?
— Поговаривают, что отдел вообще сольют с развсдупром. Пока забирают туда народ.
— И никто не протестует?
— Тебе трудно понять, Роллан. Протестуют — непопулярное нынче слово. К тому же — как забирают? Просто: предлагают написать рапорт: «Имея опыт разведывательной работы, руководства специальными и боевыми операциями, прошу командировать меня на специальную боевую работу в Испанию». Понял? Получил псевдоним, стал каким-нибудь Доминго или Рохасом, и все, покатил.