Расправить крылья

Ружанская Наталья

Майкл, отделившись от сборища, резко замолчавшего при виде Повелителя и светлой, подошел к парочке и рявкнул с такой злостью, что казалось, задрожали даже оконные стекла.

— Где вы были?!

— А в чем дело?

— На рыбалке.

— Ну и как — много наловили?! Рыбаки, хреновы! — Саркастично поинтересовался Майкл, нервным жестом приглаживая растрепанную шевелюру, и махнул рукой в сторону комнаты. — Сами посмотрите.

Конрад, задвинув светлую к себе за спину, быстро зашел в помещение, и остановился в дверях. Элли,

которой за широкой спиной демона ничего не было видно, попыталась втиснуться между мужчиной и косяком. Конрад, недовольно обернулся на слишком любопытную девушку, и едва сдержался, чтобы не накричать, отсылая прочь, но все же шагнул внутрь, открывая обзор.

Горничная лежала опрокинувшись навзничь, длинная юбка светло-зеленого платья из дорогого эльфийского шелка, из гардероба ангелессы, задралась вверх, бесстыдно обнажая молочно-белые ляжки.

Шанти, сидящая на корточках перед мертвой девушкой, деловито, будто куриную тушку, рассматривала труп. Кивнув Владыке, она поднялась на ноги:

— Видимо убийца решил, что это Элиза. Служанка стояла спиной к двери, в темноте. Они похожи фигурами, и на ней был кулон. Я думаю, что дурочка, пока светлой не было, решила пощеголять перед зеркалом в дорогом наряде и побрякушках. Вот и поплатилась…Жертва успела закричать при нападении, сразу прибежала охрана, но уже было поздно…

Конвульсивно сжимающееся сапфировое сердечко, лежащее в луже крови, погибая, мерцало сумасшедшим светлячком.

Повелитель молча прошелся по комнате, перебегая взглядом по мебели и стенам, как вдруг негромко прикрикнул:

— Тихо!

Медленно поднял руку: дверь гардеробной разлетелась щепками, явив забившуюся между вороха нарядов темноволосую демонессу. Разжалованная фаворитка невозмутимо вышла, тряхнув шикарной гривой, искривила губы в ухмылке, и подняла руку, приглаживая волосы, одновременно пытаясь что-то сказать:

— Келли, нет!

Но черный кинжал с веревочной оплеткой, опережая окрик Конрада, уже погрузился по рукоятку в пышную грудь демонессы. Та удивленно округлила глаза и сползла на пол, захлебываясь кровью.

Следом на полу оказалась и светлая, по цвету не отличаясь от белоснежной стены, а Келли невозмутимо продемонстрировала ядовитый дротик, ловко цопнутый у плеча ангелессы.

Конрад медленно кивнул, благодаря телохранителя, и невозмутимо склонился над трупом бывшей любовницы.

Почему? Ну почему так?! Кому она что сделала плохого, что ее так хотят убить? А эта несчастная служанка…

Забившись в самый темный угол библиотеки, ангелесса, прижимая далеко не радостную от такого внимания Рысю, плакала навзрыд.

А демоны — хоть бы что! Как будто у них каждый день убивают служанок. Да, это все из-за нее, из-за Элли. Она вечно всем доставляет неприятности. Если бы не она, то и эта девочка-служанка была бы жива…

Кошечка, сделав невероятное усилие, таки вырвалась из рук девушки и, фыркая, отбежала подальше, раздраженно вылизывая намокшую от слез шерсть.

Ну вот даже кошка меня не люби-ит! Что же за жизнь такая!

Дверь в библиотеку распахнулась, на пороге возникла темная фигура. Постояла, колеблясь, и решительно направилась к девушке. Присев рядышком со светлой, Шанти, легонько тряханула ее за плечо.

— Элиза? Пойдем в комнату, там уже все убрали…

Светлая только раздраженно вырвалась, утыкаясь в кожаную обивку дивана. Шанти раздраженно поджала тонкие губы:

— Ну что ты ревешь-то?

— Хочу и реву! Тебе-то что?!

Демонесса страдальчески хмыкнула, вздохнула и неумело погладила девушку по плечу:

— Ну вот что ты такая плакса-то! Тише, детка, все хорошо.

— Я не детка-а, я взрослая женщина-а…

— Да-да, — устало вздохнула демонесса, обнимая светлую. — Пойдем… взрослая женщина, я тебя чаем напою, а ты мне все расскажешь. Мороженого хочешь?

Элли, медленно вытерла слезы и все еще всхлипывая, кивнула:

— Хочу.

ГЛАВА 8

Полуденная жара, обычная для южных парящих островов Небесного града, в северных землях, да еще августовской порой не чувствовалась вовсе. Освежающий ветерок приносил с горных лугов запахи цветущего вереска и горечавки, уже почти осеннее солнышко стало оранжевым, подолгу скрываясь в горных туманах.

Келли, в своей комнате, стояла на коленях перед странным, колышущимся зеркалом без оправы. Водная поверхность сверкала, отражая все ту же комнату демонессы, просто передавая голос. Властный и безразличный настолько, будто снежный ледник вдруг ожил и заговорил. Бледная демонесса, виновато склонив голову, пыталась оправдаться.

— Но, Госпожа, вы же приказывали мне убить светлую.

— Приказывала. Планы изменились. Полностью. Ее ни в коем случае нельзя убивать, наоборот…

Келли зло стиснула зубы: Тьма, неужели нельзя как-то определиться? Честно говоря, светлая раздражала ее все больше и, ранее осторожная до паранойи, демонесса, едва сдерживалась, чтобы позабыв про благоразумие открыто не вонзить кинжал в ненавистную крылатую.

Голос тем временем смолк и раздраженно напомнил:

— Все равно ты даже это выполнить не смогла. Хотя, кажется, что может быть легче уничтожить запуганного ангелочка…

Где-то за углом растяпа-горничная уронила ведро, загрохотавшее металлическим боком и дужками по полу. От скрежета металла по мрамору сводило зубы. Рыжая сжала кулачки.

— Да, но…

— Ты смеешь мне перечить?! Забыла?!

Кончики пальцев посинели и вздулись, будто у мертвяка-утопленника, Келли испуганно схватилась за тоненькую цепочку медальончика на груди, прижимая драгоценность к телу, опустила кудрявую голову.

— Нет, Госпожа, любое ваше приказание, наслаждение для меня.