Расправляя крылья: Шаг перед пропастью
Шрифт:
— Думаю, в самый раз, — ответил я. — В противном случае я объявляю тебе войну, и, повторюсь, тебе останется только молиться. Итак, что скажешь?
— А как же твои более важные дела за пределами школы? — хмыкнул он. — Тетушка тебя не отшлепает за срыв графиков подготовки?
Я беззаботно пожал плечами.
— Тетушка поймет. Она понимает, что мальчику нужно самоутвердиться, и лучшего тренажера для самоутверждения, чем сын Умберто Манзони, придумать сложно.
Мы стояли и сверлили друг друга глазами, и я понял, что нажил врага. Смертельного. Он никогда мне
— Так понимаю, ты отказываешься, — подвел я итог молчанию.
— Разумеется! — процедил он сквозь зубы. — И это… Смотри не надорвись, Чико!
Последнее слово он бросил с презрением. М-да, народные прозвища подчас даются раз и навсегда, и избавиться от них невозможно. Впрочем, я уже писал об этом.
— Тогда до встречи, — подвел я итог переговорам. — Думаю, она произойдет скорее, чем хотелось бы.
— Всегда к твоим услугам, — чуть заметно склонил он голову, как бы ставя подпись под принятием вызова. Перевел глаза на мою спутницу. — Сеньорита де Росарио Кордоба? — Вновь еле заметный поклон, но теперь с издевкой в глазах. — У вас превосходный имперский акцент! Браво! Как и актерский талант.
После чего развернулся и бодро зашагал обратно, в сторону оранжереи. Приотставшая "массовка" засеменила следом.
Селеста появилась спустя минут пять.
— Ну? — напряженно уставились на меня ее глаза.
— Что, "ну"? — хмыкнул я. Она боялась, и это слабо сказано. Чего? Что я "солью" их?
"Чико, тебя не было больше полугода! И изменился ты сильно, это все видят. А что ей еще думать?" — возразил внутренний голос, и я с ним все же согласился. Да, настолько изменившийся человек мог и "слить" их, договорившись с Манзони… Скажем так, о разделе сфер влияния в школе. Но я же не "слил"!
— О чем вы договорились? — зло сверкнули ее глаза.
— Будет война, — кратко пояснил я. — Вы готовы к войне?
Не думал, что при слове "война" может последовать настолько облегченный вздох.
— Хуан, мы всегда готовы… — Она опустила глаза в пол. — …Надо только поговорить, поддержать ребят. Пояснить, что их не бросят, если что… Поддержат… Они же поддержат нас, если что? — вскинула она мордашку, глаза ее загорелись огнем надежды.
— "Они"? — усмехнулся я, понимая, как много пропустил. И что все бы отдал за источник распространения слухов.
— Твои покровители, — пояснила она и кивнула на Паулу, как на мою персональную телохранительницу. А что она таковая после произошедшего в оранжерее для неглупых людей больше не секрет. — Ты ведь тоже из этих… Выродков!.. Хоть и не выродок!..
Сумбурное изложение, но я ее понял. И сделал скидку на державшую в кулаке неуверенность. Подошел, притянул ее голову к груди, погладил по волосам.
— Разумеется, вас не бросят, глупая! Иначе я бы не вернулся. Мне ты веришь?
Вздох.
— Хочу Хуан! Очень хочу верить! И тебе прежнему бы поверила без оглядки!..
— Я прежний, Селеста! —
Пауза. Дав почувствовать, что не вру, продолжил максимально боевым тоном, на какой был способен:
— А поэтому нам надо закончить то, что мы начали тогда, в прошлом году!
Слушай мою команду! Я иду назад, в оранжерею, а ты собирай ребят! Зададим им перца, и мамой клянусь, сделаем это раз и навсегда!
— …И это… Того, который с рюкзаком, из оранжереи… Себастьян, кажется! — крикнул ей вслед, когда она, воодушевленная, побежала исполнять приказания. — Найди его и притащи к нам, где бы он ни был!
— Так точно! — отозвалась девушка. По военному, хотя к корпусу она отношения не имела никакого.
* * *
Столовая. Арена, выбранная мною для следующего этапа операции — силового.
Почему здесь? Ностальгия! Здесь я впервые оказал достойное сопротивление тем, кто "нагибает" титуляров, и здесь же встретил четко спланированное противодействие. Именно ту ситуацию экстраполировала на мое противостояние с "сорок четвертыми" сеньора Гарсия — да-да, это она стояла за "сливом" информации из моего засекреченного досье. У меня были слишком хорошие учителя, сеньорита Сандра и камаррадо Бенито Викторович Кампос, чтобы не воспользоваться моментом и не повторить подобное. Как говорят в России, бог любит троицу.
Напротив меня сидела Паула и кривилась — в столовой корпуса кормили на порядок лучше. Больше всего ее возмущало, что не всё в столовой входило в "обязательную программу". Бесплатно поесть можно было только базовые блюда. А, несмотря на то, что их много и они довольно хорошего качества, это именно БАЗОВЫЕ. Всё, что выходит за рамки, типа пирожных и разных вкусняшек, продается здесь за деньги. Правильно, зачем бесплатно кормить титуляров тем, что позволено небожителям? Захотят — купят, а так пусть жрут, что дают! Но эта мысль так и не давалась моей спутнице, как она ни старалась ее понять.
Рядом сидел Хуан Карлос, таращась на нас выпученными глазами. Он сбежал с пары и заявился в оранжерею с требованием объяснить, что происходит. Объяснять я ничего не стал, у нас шел военный совет, но и прогонять не решился. Пусть смотрит, слушает, делает выводы — но сам. И да, про некоторых сеньорит мы с Паулой не распространялись: свои взаимоотношения пусть разруливают сами. Я не виноват, что Гюльзар до сих пор не сподобилась сказать ему, кем является.
— Девять человек, — произнесла Эмма вместо приветствия, подсаживаясь за наш столик.
— Где? — Я завихрил план-карту школы, прямо на столе, принимая ее доклад, а это был именно доклад. В который та начала тыкать.
— На стоянке — четверо. Там три машины, вот эти, самые близкие ко входу.
— Блатное место, — хмыкнул я, оставляя на указанных объектах цветные точки — для девчонок.
— Таким людям, как сын одного из ключевых олигархов, положено, — она кисло улыбнулась.
— Откуда знаешь, что четверо? Может, кто еще в машине?
Эмма одарила меня улыбкой, способной вогнать в землю любого самца, для верности захлопав ресницами.