Расскажу вам сказку(Сказки и легенды народов Западной Европы)
Шрифт:
Услышав шум, жена Сгилди выбежала им навстречу.
— Чую, чую сердцем, — воскликнула она, — идет ко мне кто-то родной и дорогой!
— Вот он, — сказал ее муж, указывая на Кая.
И она бросилась к Каю с распростертыми объятиями. Хорошо, что Кай оказался проворнее и успел подсунуть вместо себя здоровенное полено! В тот же миг полено оказалось на земле, раскрошенное в щепки.
— Послушай, женщина, — сказал ей Кай, — ведь если бы ты не полено, а меня так крепко обняла, никогда бы больше мне не знать ничьих нежных объятий.
И он
— Полезный урок, — как бы про себя заметил пастух.
Потом он отвел всех в дом и угостил чем бог послал. А жена пастуха открыла большой каменный сундук, стоявший возле очага, и оттуда вылез красивый светловолосый юноша.
— Это единственный мой сын, оставшийся в живых, — горько посетовала она. — Остальных убил Великан-из-Великанов. Их было двадцать три… Но я боюсь потерять и последнего.
— Отпусти его с нами! — сказал решительный Кай.
И все верные рыцари в один голос крикнули:
— С нами!
А Кай добавил:
— И знай: если суждено ему умереть, то не раньше моей собственной смерти!
Так они сидели, пили и ели, пока женщина не спросила:
— Что же вас привело сюда? Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Мы пришли сюда за Олвен, прекрасной дочкой Великана-из-Великанов.
— Да ну? — И она присвистнула точно, как ее муж, пастух. — Радуйтесь, что вас из крепости Великана никто не видел, и возвращайтесь, пока все целы-живы, ко двору Артура.
— Не увидев Олвен, мы не уйдем отсюда! — поклялся Кай.
— А увидев, тоже не побежим! — добавил Килух. — Она когда-нибудь приходит сюда, в ваш дом?
— Каждую субботу. Она приходит сюда мыть голову.
— А если послать за ней, она придет сейчас?
Жена пастуха кивнула.
— Поклянитесь, что не обидите ее, тогда я позову, — сказала она.
— Клянемся! — сказали все.
Тут же послали за Олвен, и она пришла — в шелковых алых одеждах, пылавших словно пламя. На шее девушки висело золотое ожерелье, украшенное рубинами и жемчугами. Волосы ее отливали золотом ярче златоцвета, а кожа у нее была белее морской пены. Нежнее лепестков болотной лилии были ее пальцы и ладони, а глаза — яснее соколиных. Грудь и шея — белее лебединой, щеки же — ярче пунцовой наперстянки.
Она вошла в дом и села между Килухом и Сгилди. Тут Килух в первый раз ее увидел, однако ему показалось, что он знает Олвен давно-давно. И он сказал девушке:
— Ты моя давнишняя любовь! Пойдем со мной!
Но Олвен покачала головой.
— Нет, это не принесет нам счастья, — сказала она. — Мой отец взял с меня клятву, что я не покину его без его доброго согласья. Есть предсказанье, что жить ему только до моей свадьбы. Лучше поступи иначе. Пойди к нему и попроси моей руки. И какое бы заданье он ни дал тебе, обещай исполнить. Когда он получит от тебя, что попросит, ты получишь Олвен! А нет, так вряд ли вам теперь уйти отсюда живыми.
Верные рыцари поклялись исполнить все, как она сказала, и с этим Олвен ушла.
Следом за ней поднялись и они. Мену прочел заклинанье, и они невидимыми обошли стражу у девяти ворот крепости. Ни один пес на них даже не тявкнул. Они вошли в большой зал замка и громко приветствовали Великана-из-Великанов.
— Да знаете ли вы, — взревел великан, — куда вы попали?
— Знаем, — куда и зачем. Мы пришли за твоей дочкой Олвен, чтобы взять ее в жены Килуху, сыну Килиса.
— Я вас не вижу, — сказал Великан. — Где эти негодяи, мои слуги?
Покорные слуги тут же явились.
— Подоприте вилами мои тяжелые веки, — приказал Великан-из-Великанов, — чтобы я увидел будущего моего зятя, мужа моей дочки Олвен.
Все было исполнено. Вилы длиною с высокие деревья подняли тяжелые веки Великана. Он оглядел всех рыцарей и сказал:
— Приходите завтра. Тогда узнаете мой ответ.
Они повернулись, чтобы уйти, и тут Великан-из-Великанов схватил каменное копье с отравленным железным наконечником и пустил им вдогонку. Но Бедуйр успел схватить копье единственной рукой и отправить его обратно. Копье пронзило Великану колено, самую чашечку.
— Ох, ох, ох! — взвыл Великан-из-Великанов. — Будь ты проклят, будущий зять мой! Как теперь я стану взбираться в гору? Это отравленное железо жжет, словно осиное жало. Будь проклят тот кузнец, что ковал его, а вместе с ним и его наковальня!
Эту ночь рыцари провели в доме Сгилди, а утром, разодевшись, с богатыми гребнями в волосах, торжественно вступили в большой зал замка Великана.
— Великан-из-Великанов, — сказали они, — отдай нам твою дочь Олвен, а взамен возьми выкуп. Иначе смерть тебе и погибель!
— Нет, нет и нет! — взревел он. — Еще живы ее четыре прапрабабушки и четыре прапрадедушки. Без них я не могу ничего решить. Приходите завтра! Тогда узнаете мой ответ.
Рыцари повернулись, чтобы уйти, и тут Великан-из-Великанов схватил второе свое копье с отравленным наконечником и пустил им вдогонку. Но Мену на всем лету схватил его и отправил обратно. Копье пронзило грудь Великана.
— Ох, ох, ох! — взвыл Великан-из-Великанов. — Будь ты проклят, будущий зять мой! Теперь у меня все будет болеть внутри, как же я стану пить и есть? Это отравленное железо жжет, словно змеиное жало. Будь проклят кузнечный горн, в котором его ковали!
И на третий день пришли рыцари в замок Великана.
— Больше не запускай в нас копьем, Великан-из-Великанов! — предупредили они. — Не то узнаешь боль и обиду, встретишь смерть и погибель.
— Куда подевались все мои слуги? — взревел Великан. — Несите скорее вилы, поднимите мои тяжелые веки, чтобы я мог наглядеться на будущего моего зятя.
Все было исполнено. Великан посмотрел на Килуха и опять сказал:
— Приходи завтра! Тогда узнаешь мой ответ.
И рыцари повернули, чтобы уйти, но тут Великан-из-Великанов схватил свое третье копье и пустил им вдогонку. А Килух на всем лету подхватил его и отправил обратно. Отравленное копье пронзило глаз Великана.