Рассказы для детей

Хармс Даниил Иванович

— Ну вот, — сказал профессор Трубочкин, — тут осталось еще штук двести писем. На эти я отвечу сейчас.

Профессор Трубочкин сел к столу, а Федя Кочкин стал распечатывать письма и класть их стопочкой перед профессором. Федя Кочкин делал это так быстро, что у всех присутствующих закружились головы, и они вышли из редакции в коридор.

Последним вышел редактор.

— Ура! — сказал редактор. — Теперь все наши читатели получат ответы на свои вопросы.

— Нет, не все, — сказали писатель Колпаков и художник Тутин, —

А ТОЛЬКО ТЕ,

КТО ПОДПИШЕТСЯ

НА «ЧИЖ»

НА

1934 ГОД.

1933

Профессор Трубочкин и ребята

Профессор

Трубочкин, входя:Здравствуйте, ребята!Здравствуйте, ребята!Здравствуйте, ребята!Ребята:Здрасте, профессор!Здрасте, профессор!Здрасте, профессор!Профессор:Давно мы не встречались,давно мы не видались,давно не попадалисьдруг другу на глаза.Был я во Франции,был я в Италии,был и в Америке,был и подалее.Землю четыреждыобъехал вокруг,я знаменитыйпрофессор наук.Ребята:Расскажите нам об этом,расскажите нам о том,расскажите, расскажите,расскажите обо всём.Профессор:Тихо, тихо, тихо, тихо!Не шуметь и не кричать!Задавайте мне вопросы,я вам буду отвечать.Ребята:Что такое бегемот?Как построен цеппелин?Где у гусеницы рот?Отчего горит бензин?Почему летает муха?Почему жужжит комар?Почему в пустыне сухо?Почему земля как шар?Профессор:Прекратите этот крик!Я профессор и старик,я с галдёжем не в ладу,я от крика упаду.Ребята:Тихо!Тихо!Тихо!Ша!Профессор:Я сижу едва дыша!Вьётся кончик бороды,дайте мне стакан воды.

1933

Неоконченный вариант

Профессор Трубочкин, входя:Здравствуйте ребята!Здравствуйте ребята!Здравствуйте ребята!Ребята:Здрасте профессор!Здрасте профессор!Здрасте профессор!Профессор Трубочкин:Давно мы не видались!Давно мы не видались!Давно мы не видались.Ребята:А где ж вы это были?А где ж вы пропадали?Откуда вы пришли?Профессор Трубочкин:Был я в Америкебыл я в Австралииплавал я по морюлазал я на горы.Был я в Америкебыл и в Австралиибыл и на Северном полюсеНа дно морское опускалсяс фонариком в рукахна дирижабле поднималсяи был на облакахя видел птичьи гнёзда,что в пору и слонуСмотрел в трубу на звёздына звёзды и луну.Я слышал пенье пташекСмотрел как дышит клопрассматривал букашекв огромный микроскоп

20 сентября 1933 года

Забыл, как называется

Один англичанин никак не мог вспомнить, как эта птица называется.

— Это, — говорит, — крюкица. Ах нет, не крюкица, а кирюкица. Или нет, не кирюкица, а курякица. Фу ты! Не курякица, а кукрикица. Да и не кукрикица, а кирикрюкица.

Хотите я вам расскажу рассказ про эту крюкицу? То есть не крюкицу, а кирюкицу. Или нет, не кирюкицу, а курякицу. Фу ты! Не курякицу, а кукрикицу. Да не кукрикицу, а кирикрюкицу! Нет, опять не так! Курикрятицу? Нет, не курикрятицу! Кирикрюкицу? Нет опять не так!

Забыл я, как эта птица называется. А уж если б не забыл, то рассказал бы вам рассказ про эту кирикуркукукрекицу.

«У одной маленькой девочки…»

У одной маленькой девочки начал гнить молочный зуб. Решили эту девочку отвести к зубному врачу, чтобы он выдернул ей её молочный зуб.

Вот однажды стояла эта маленькая девочка в редакции, стояла она около шкапа и была вся скрюченная.

Тогда одна редакторша спросила эту девочку, почему она стоит вся скрюченная, и девочка ответила, что она стоит так потому, что боится рвать свой молочный зуб, так как должно быть, будет очень больно. А редакторша спрашивает:

— Ты очень боишься, если тебя уколют булавкой в руку?

Девочка говорит:

— Нет.

Редакторша уколола девочку булавкой в руку и говорит, что рвать молочный зуб не больнее этого укола. Девочка поверила и вырвала свой нездоровый молочный зуб.

Можно только отметить находчивость этой редакторши.

6 января 1937

Хвастун Колпаков

Жил однажды человек по имени Фёдор Фёдорович Колпаков.

— Я, — говорил Фёдор Фёдорович Колпаков, — ничего не боюсь! Хоть в меня из пушки стреляй, хоть меня в воду бросай, хоть меня огнём жги — ничего я не боюсь! Я и тигров не боюсь, и орлов не боюсь, и китов не боюсь и пауков не боюсь, — ничего я не боюсь!

Вот однажды Фёдор Фёдорович Колпаков стоял на мосту и смотрел, как водолазы в воду опускаются. Смотрел, смотрел, а потом, когда водолазы вылезли из воды и сняли свои водолазные костюмы, Фёдор Фёдорович не утерпел и давай им с моста кричать:

— Эй, — кричит, — это что! Я бы ещё и не так мог! Я ничего не боюсь! Я и тигров не боюсь, и орлов не боюсь, и китов не боюсь и пауков не боюсь, — ничего я не боюсь! Хоть меня огнём жги, хоть в меня из пушки стреляй, хоть меня в воду бросай — ничего я не боюсь!

— А ну-ка, — говорят ему водолазы, — хочешь попробовать в воду спуститься?

— Зачем же это? — говорит Фёдор Фёдорович и собирается прочь уйти.

— Что, брат, струсил? — говорят ему водолазы.

— Ничего я не струсил, — говорит Фёдор Фёдорович, — а только чего же я под воду полезу?

— Боишься! — говорят водолазы.

— Нет, не боюсь! — говорит Фёдор Фёдорович Колпаков.

— Тогда надевай водолазный костюм и полезай в воду.

Опустился Фёдор Фёдорович Колпаков под воду. А водолазы ему сверху в телефон кричат:

— Ну как, Фёдор Фёдорович? Страшно?

А Фёдор Фёдорович им снизу отвечает:

— Няв… няв… няв…

— Ну, — говорят водолазы, — хватит с него.

Вытащили они Фёдора Фёдоровича из воды, сняли с него водолазный костюм, а Фёдор Фёдорович смотрит вокруг дикими глазами и всё только «няв… няв… няв…», говорит.

— То-то, брат, зря не хвастай, — сказали ему водолазы и ссадили его на берег.

Пошёл Фёдор Фёдорович Колпаков домой и с тех пор больше никогда не хвастал.

1934

Храбрый ёж

Стоял на столе ящик.

Подошли звери к ящику, стали его осматривать, обнюхивать и облизывать.

А ящик-то вдруг — раз, два, три — и открылся.

А из ящика-то — раз, два, три — змея выскочила.