Рассказы и повести
Шрифт:
Короче, никакие доводы жены в пользу приобретения «Жигулей» не помогли. Одна только мысль, что придется, к примеру, доставать какие-нибудь шины через темных лиц (в автосервисе, а тем более в магазине запчастей в Южноморске их еще никогда в свободной продаже не было), приводила Крюкова в ужас.
Первая очередь на машину была отдана одному из молодых сотрудников института, который опрометью бросился в рабство к железке на четырех колесах…
В описываемое время в доме Крюковых сгущались новые тучи. Игорек окончил школу и подал заявление в южноморский
– Надеюсь, ты все сделаешь, чтобы Игорь поступил?– с вызовом спросила Юрия Алексеевича жена.
– Я уже все сделал,– ответил супруг.
– Ты говорил с Журавским?– обрадовалась Валентина Павловна.
– С Журавским я не говорил и не буду,– отрезал Крюков.
Журавский был декан факультета и бывший сослуживец Юрия Алексеевича.
– Так что же ты тогда сделал?– трагическим контральто произнесла Валентина Павловна.
– Передал нашему сыну любовь к науке– раз…
Последовал глубокий вздох жены.
– Научил его трудолюбию – два…
Последовал еще более глубокий вздох.
– Воспитал его честным, порядочным – три. Этого мало?
– В наше время – даже очень мало! – парировала жена.– Блат или деньги – вот чем можно взять любую крепость! Подумай, что будет, если Игорька срежут на экзаменах!
– Чушь! Если он достоин – пройдет.
– Я узнавала: на приемных экзаменах по математике всегда свирепствует какой-то Гаврилов… Ты его не знаешь?
– Не знаю и знать не хочу…
– Но ведь если Игорек не поступит – это армия! – в ужасе заломила руки Валентина Павловна.
– Армия так армия. Хорошая жизненная школа…
Некоторое время Крюкова молчала. Затем бросила в лицо мужу:
– Идеалист несчастный!
Были слезы, была истерика. Но это на Юрия Алексеевича не подействовало. Он уехал на строительство важного ирригационного объекта, в проект которого надо было срочно внести коррективы.
– Валентина,– сказал Крюков на прощание,– прошу тебя, ни в коем случае не ходи к Журавскому. У старикана железные принципы. Ты только испортишь мои с ним отношения…
Скрепя сердце Валентина Павловна дала слово, что не будет беспокоить декана. Однако сидеть сложа руки она не могла. Не в ее натуре было пускать любое дело на самотек. Тем паче если это касалось судьбы единственного сына.
«Ну что же,– подумала она,– на Журавском свет клином не сошелся».
И так как данное мужу слово касалось лишь декана, Валентина Павловна решила поискать другую фигуру, которая могла бы повлиять на ход событий, а главное – на свирепого Гаврилова.
Но такой человек не отыскивался. Среди родителей абитуриентов пошли даже слухи, что нынче любителям всяких окольных путей перекрыли все пути и лазейки.
А экзамены надвигались с жестокой неумолимостью.
Нужно ли говорить, какое впечатление на воображение Валентины Павловны произвело появление у Мажаровых явно очень ответственного человека…
Разведку Крюкова начала издалека. Поначалу пригласила на чашку чая Полину Семеновну, хотя прежде с ней лишь сухо здоровалась – какой резон знаться с отставной циркачкой?
Выставив на этот раз коробку шоколадных конфет и печенье, Валентина Павловна стала вдруг хвалить Нину (прежде, за глаза она называла Мажарову перезрелой барышней) и заодно прощупывала, кто такой Виленский.
Вольская-Валуа заливалась соловьем (знай наших!). Что, мол, Сергей Николаевич приехал из Москвы с большими полномочиями, остановился в «Прибое» в лучшем номере, местное начальство тянется перед ним по струнке.
Бывшая наездница буквально ошарашила соседку, сообщив, что Виленский ни мало ни много – жених Нины. Осталось лишь решить, где играть свадьбу, в Южноморске или же в Москве. Полина Семеновна, мягко говоря, опережала события, но уж больно ей хотелось поставить на место заносчивую соседку, которая прожужжала ей все уши о своем гениальном муже и вундеркинде-сыне.
После ухода Полины Семеновны Крюкова тут же позвонила знакомой, которая работала в гостинице «Прибой» дежурным администратором. Та подтвердила, что Виленский действительно какая-то важная особа. И передала то, что уже распространилось среди работников гостиницы: Виленский непосредственно принимал участие в событиях соседней области, где кое-кто из начальников после приезда московской комиссии полетел со своего места. По словам дежурной, у приезжего из Москвы бывают разные шишки, и Виленский обращается с ними как с подчиненными. Например, может запросто послать генерала за спичками. И тот выполняет поручение с радостью. А на днях Виленский подъехал к гостинице в роскошном открытом автомобиле с каким-то иностранцем-не то шейхом, не то восточным принцем (тот был в экзотической одежде, в чалме), а открыл дверцу и помог выйти из машины темнокожий слуга в ливрее…
Сердце Валентины Павловны забилось тревожно. Неужели это перст судьбы? Рядом, можно сказать, на одной лестничной площадке, бывает такой человек!…
На следующий день, дождавшись, когда Нина придет с работы, Крюкова заглянула к Мажаровым, тепло поздоровалась с девушкой и сказала:
– Что-то вы давненько не заходили ко мне, Ниночка…
– Да?-удивилась Мажарова.
Она, кажется, вообще никогда не была у Крюковых.
– Вечно мы в хлопотах, бегах,– елейно продолжала Валентина Павловна.– Встретиться, поговорить по-соседски, по-дружески не находим времени… Знаете, я хочу вам показать брючный костюмчик. Так купила, для дома… Вы молодая, следите за модой… Скажете, хорош ли…
Нина попыталась было сослаться на усталость и занятость, но Крюкова все-таки затащила ее к себе.
Костюмчик оказался ординарным, но Мажарова, чтобы не обидеть хозяйку, покупку одобрила.
На этом Валентина Павловна не успокоилась. Она силком усадила гостью за стол, где была выставлена масса вкусных вещей.
– Я так рада за вас, так рада! – ворковала Валентина Павловна, подкладывая Нине на тарелку лучшие куски.– Признаюсь, всегда верила, что муж у вас будет необыкновенный! На вас была отметина – счастливая…