Рассказы, изданные на бумаге. Проза
Шрифт:
Архитектор открыл калитку, прошёл к скромному домику и увидел, что по участку важно ходит крупная утка. Наверное, она и прогнала настырных нахлебников.
Птица приблизилась к дереву, на котором находилось гнездо, захлопала крыльями и громко закрякала. Валентин поднял голову и увидел, что на краю кучи веток стоит маленький пушистый утёнок. Услышав крик своей мамы, он бесстрашно ринулся вниз. За ним прыгнул другой, третий, четвёртый. Всего их оказалось семь штук.
Словно пуховые комочки они спланировали с большой высоты и один за другим приземлились в густую
Крупная птица устремилась вперёд. Все её отпрыски выстроились друг за другом в цепочку и поспешили за ней. Дружная семейка прошла несколько метров и натолкнулась на забор из штакетника.
Утка не сумела пролезть между досками, и двинулась дальше. Она обошла участок по контуру и вышла через открытую мужчиной калитку. Оказавшись на улице, она повернулась к реке и зашагала по грунтовой дороге. Её дети не отставали от мамы.
Заинтересованный этой картиной, Валентин направился следом и проводил их до самого берега. В том месте оказался обрыв выстою около метра. Мамаша взмахнула широкими крыльями, слетела с уступа и села на воду.
Малыши, не раздумывая, помчались за ней и кубарем скатились все вниз. Они вскочили на перепончатые крохотные лапки и рванулись к реке. Птенцы вошли в тихую воду и дружно поплыли за мамой.
Возглавляемая внушительной уткой, вереница пушистых комочков свернула к густым камышам и скрылась в их плотных зарослях.
Ликвидатор аварии
Проза. Рассказ «Ликвидатор аварии»
Издан в журнале «Метаморфозы» Белоруссия №3, март 2016 г., стр. 112…114
Весенние праздники 1986 года прошли совершенно спокойно. Первого мая, многие советские граждане посетили торжественные демонстрации, проходившие в каждом селении огромной страны.
Все люди чинно свершили привычный обряд. Они пронесли красные флаги и портреты вождей мимо высоких трибун, где стояли руководители местного уровня, и. широко улыбаясь, помахали друг другу руками. Затем, сдали транспаранты и лозунги завхозам своих предприятий и с чувством «глубокого удовлетворения» отправились по более важным делам.
Основная часть населения рванулась на дачи, чтобы посадить там картошку, маркошку и прочие овощи. Некоторые просто вернулись домой. Ну, а те, у кого водились лишние деньги, помчались на лоно природы. Там они жарили шашлыки на углях, пили водку, вино и, конечно же пиво. Все загорали под ласковым солнцем и набирались сил и энергии для дальнейшей работы на благо отечества.
Каждый простой человек проводил выходные по своему разумению. Никто из них, конечно, не знал, о той большой катастрофе, что недавно случилась в далёком Чернобыле.
Лишь ближе к вечеру, советские телевизионные новости дали короткое сообщение о сильном пожаре, произошедшем на атомной станции. Самое странное, что в сопредельной нам Швеции об этом стали кричать сразу после аварии, трое суток назад.
Следом за Скандинавией, в работу включились
Мало-помалу, информация всё же добралась до каждого, и не на шутку их всех испугала. Благодаря среднему образованию, все крепко запомнили, чем завершилась американская бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Тех двух городов, что находятся в соседней Японии.
Каждому школьнику было известно, что от большой радиации там быстро погибли многие тысячи ни в чём неповинных людей. В сотни раз больше простых горожан получили тяжёлую лучевую болезнь.
Затем, началась ликвидация последствий выброса радиоактивных веществ. Первым делом, в стране провели всесоюзный сбор денежных средств. Вместе с остальными сотрудниками нашей конторы, я тоже написал заявление, которое отнёс в бухгалтерию. Там взяли бумагу, вычли приличную часть моей недельной зарплаты и перевели в государственный фонд, созданный для ликвидации страшной аварии.
Если честно сказать, то для большей части советских людей на этом всё и закончилось. Из всех моих друзей и знакомых, только один человек оказался рядом с зоной ЧАЭС. Да и то не по собственной воле.
Как я узнал гораздо позднее, его сразу вызвали в районный военкомат и дали ночь на короткие сборы. Затем, посадили в плацкартный вагон и прямым ходом отправили в, тогда ещё братскую нам, Украинскую ССР.
К счастью, он попал в ту команду, что находилась весьма далеко от разрушенного взрывом реактора. Вместе с другими людьми, демобилизованными с разных концов нашей страны, он жил в деревянном вагончике, стоявшем в одном километре от окраины города. Их пост находился возле дороги, ведущей из Припяти, и отвечал за мойку той техники, что выезжала из зоны.
Всё вокруг было покрыто белесою пылью, которая сильно «фонила» и мой хороший приятель должен был чистить машины от грязи. Для этого, он поливал автомобили из длинного шланга. Добавляли ли в воду какие-то спец. вещества, и помогают ли они при борьбе с радиацией, он, как и все остальные, толком не знал.
Как бы то ни было, но пролитая мойщиком жидкость, просто попадала на землю и утекала в соседний овраг. Единственной защитой у ликвидаторов был резиновый костюм химзащиты и противогаз.
В то время на улице стояла жара градусов тридцать, но они не снимали с себя ни то, ни другое. Так продолжалось целыми сутками. Такая «борьба» с радиацией продолжалось полгода. Потом начальство прислало замену, и команду тотчас отпустили домой.
Когда наш герой вернулся в Самару, то вдруг почувствовал себе значительно хуже, чем до поездки «на юг». Он решил заняться здоровьем и стал ходить по врачам. Эскулапы нашли у него обширный букет различных болезней, которые обострились от пребывания в зоне Чернобыля. Медики выписали ему кучу рецептов и отправили мужика восвояси.