Рассказы на закуску
Шрифт:
– Вы, конечно, понимаете почему вы сюда попали?
Он собирался продолжать, явно считая заданный им вопрос риторическим, когда Дэн перебил его и неожиданно даже для себя самого ответил:
– Ни малейшего понятия.
– Даже так, – поразился худой, ещё больше прищурившись. – Вы мне казались умней. Ну да ладно. В конце концов, это сейчас не имеет никакого значения. Гений вы или слабоумный, у вас нет выхода. Даже теоретически нет шансов сбежать отсюда. Мы на совершенно бесшумной секретной подводной лодке, в открытом океане, очень далеко от берега. Лежим на дне, на такой глубине, что нас и со спутника обнаружить нельзя. Да и чем бы это вам помогло? Ничем. Штурмом
– Зачем вы мне всё это говорите? Я не супермен, я всего лишь режиссёр, снимающий правдивый хвалебный фильм про вашего президента. – Дэн сам не понял, как у него получилось так ехидно сказать про свой фильм.
– Небольшая поправка – уже снявший фильм. Ведь вам осталось его всего лишь смонтировать. Ведь так? А ещё вы шпион. Перед поездкой к нам вас завербовали люди из центра заграничных операций. Нам всё известно, Дэн. Вам нет нужды от нас что-либо скрывать.
– А я и не собираюсь от вас что-либо скрывать.
– Очень хорошо. Тогда вы расскажите, где скрываются путчисты? Кто они? Каковы их планы?
– Нет.
Всё время сидевший молча второй босс встрепенулся, но так ничего и не сказал. Худой продолжил допрос:
– Что нет? Вы не знаете кто они? Где они?
– Я не буду ничего вам говорить.
Дэн сказал правду: он не был супергероем, но и половой тряпкой он себя не считал. Когда его вербовали – ему говорили, что вариант с провалом и последующими пытками исключать нельзя, и он психологически готовился к этому, ведь ехал-то в гости к тоталитарному лидеру, а не на загородный пикник. Хотя как к такому можно быть готовым? Он с детства умел терпеть боль, и когда другие дети плакали навзрыд, ободрав коленку, он крепче сжимал зубы. На спор мог порезать себе палец перочинным ножом или засунуть руку в гнездо диких ос.
Наверное, его терпеливость в большей части обуславливалась генетикой, но и упрямый характер играл здесь не последнюю роль. Он много повидал на своём веку, особенно в молодости жизнь поваляла его на дороге жизни, прежде чем её мутный бульон не прибил Дэна в гавань творчества, сделав относительно независимым художником. Но до этого он успел поработать спасателем, пожарным, санитаром в больнице и ещё много кем. Работал в разных неблагоприятных условиях и разных неприспособленных для долгой счастливой жизни местах.
Дэн никогда не забывал поддерживать себя в хорошей физической форме. Каким-то образом он выкраивал в напряжённом рабочем графике время для занятий спортом. В основном он любил единоборства, лучшим из них считая контактное карате стиля Кёкусинкай, но не брезговал и качалкой. На тренировках он шлифовал не технику или силу, а в большей степени увеличивал свою выносливость и умение преодолевать боль. Каратэ для этой цели подходило лучше всего. Он учился не побеждать, его учили никогда не сдаваться.
В своих скитаниях по свету Дэн часто видел чужое горе и много раз переживал своё. Поэтому он знал жизнь с разных, в том числе и самых неприглядных сторон. Духовно он был вполне готов к смерти. Недавние сомнения о правильности собственных поступков отошли на второй план. Дэн на опыте подтверждал всё то, в чём его убеждали на родине и, будучи человеком социально вовлечённым, гуманистом, принимающим близко к сердцу любую несправедливость, принял решение идти до конца. Можно было начать хитрить, давать ложные наводки, сдавать мнимых заговорщиков, тем самым выторговывая себе лишние часы жизни и параллельно мучатся ожиданием неизбежного. А можно решиться – сыграть в открытую и закончить всё быстро. – "Перед смертью не надышишься"– так говорили у него в школе, и Дэн привык решать проблемы сразу, не откладывая их в долгий ящик. Принимать решения быстро и не менять их. Единственный девиз его рано умершего отца, который он чётко усвоил, гласил – "Не будь проституткой!". – Дэну этот девиз очень помогал и в трудные моменты, он всегда мысленно его повторял. Вот и сейчас Дэн, прежде чем ответить «нет» этому худому упырю, про себя сказал – "Не будь проституткой, Дэн, не будь!". – И всё же оставался маленький вопрос, на который предстояло получить ответ. Если с его духом всё хорошо, то к какому уровню боли готово его тело?
– Что ж, – как будто с сожалением произнёс худой босс, – считаю дальнейшие споры излишними. Через несколько минут вы увидите наше чудо современных технологий. Произведение искусства в своём роде. Давайте, ребята, покажите мистеру Гордону нашу шкатулку.
Последними словами босс обратился к гвардейцам, стоявшим позади Дэна. Те, схватив его за плечи, одним движением, словно пушинку, поставили на ноги. Голова сразу закружилась и накатила легкая тошнота. Всё-таки Дэна здорово приложили там на стоянке.
Когда его уводили, Дэн повернул голову и увидел, как второй, всё время пока длился разговор молчавший босс, провожал Дэна, как ему показалось, грустным и главное – до подкожного зуда знакомым ему взглядом.
Его вели довольно широкими для обычной подлодки коридорами. Он понял, что подлодка была атомной, хотя официально Главазия не обладала ядерным оружием. Вот это уже настоящий сюрприз! Имея такие технологии Дракач, мог натворить бог знает чего. Он становился опасен не только для своего народа, но и для всего мира. Раз ему до сих пор удавалось ото всех скрывать такое оружие, значит, диктатор лелеял далеко идущие за границы Главазии планы. А какие цели, кроме абсолютной власти, может вынашивать подобный тип? Ничего себе задачка для шпиона-любителя. Диктатор с амбициями императора мира.
"Меня переоценили. Здесь должна была работать целая армия профессионалов" – думал Гордон, слушая звуки раздававшихся по всей подлодке собственных шагов и шагов его спутников, подталкиваемый в спину грубыми гвардейцами. На своём пути они никого не встретили. Экипаж, не занятый на боевом дежурстве, заранее предупреждённый о их проходе, временно попрятался по каютам. Им давали зелёный свет на свободный проход вплоть до специального отсека.
Дэн и его конвоиры прошли всю лодку до конца. В самом хвосте их маленькая группка остановилась перед круглой, по виду сейфовой дверью. Один из гвардейцев набрал на сенсорном экране код, и стальная крышка отъехала в сторону. Всё-таки место в подводном корабле не хватало и для того, чтобы войти внутрь отсека, Дэну пришлось сильно нагнуться. Внутри их встречала пустота, если не считать горизонтально стоящего на решётке пола, окрашенного в белый цвет железного ящика, походившего на домашний холодильник.
Рифлёные панели из алюминия закрывали стены, кое-где торчали патрубки от каких-то демонтированных агрегатов. Лампы испускали белый режущий глаза свет через сетки специальных рассекателей. Дэна подвели к ящику, ударили под колени, и он упал. Пока один гвардеец удерживал его за шею, другой открывал ящик. Изнутри ящик был выложен серебристой, на вид мягкой тканью. Из стенок ящика торчали симметрично расположенные костыли, имеющие на концах плоские утолщения, как на ручках столовых ложек и вилок. Потом ему сделали укол под лопатку. Дэн отключился.