Рассказы о Пилле-Рийн
Шрифт:
Тогда Пилле-Рийн взяла ложку, сунула в кашу и перемешала её так, что даже снегирям там, внизу, стало плохо.
Теперь каша была без глаза и уже не улыбалась. От этого Пилле-Рийн надулась ещё больше и сказала:
– Ты глупая каша. Так тебе и надо. Ты вообще негодная каша. – И Пилле-Рийн стала плакать и глядеть в окно.
За окном висела большая сосулька. Она блестела и капала – кап-кап! Но она
На небе лежали большие белые облака, а из-за облаков выглядывал жёлтый, весёлый глаз солнца. Всё это опять напомнило Пилле-Рийн про манную кашу, и она ещё сильнее заплакала.
Но вдруг – подумать только! – глаза у Пилле-Рийн сами высохли: за окном были два снегиря. Один сидел на берёзе, а другой летал. И у обоих – красные грудки и чёрные глаза. Пилле-Рийн так и ахнула: а вдруг… Ведь снегири на её тарелке точно такие же!
Ветки берёзы качались и вздрагивали, когда снегири задевали их крыльями. А на тарелке берёзы не было. Может, это и не её снегири?
Пилле-Рийн взяла ложку и быстро-быстро начала есть кашу, а одним глазом всё поглядывала на улицу. И вдруг каша кончилась. И на дне тарелки были снегири Пилле-Рийн. Один сидел, а другой летал, и оба глядели на неё чёрными глазами.
Пилле-Рийн быстро посмотрела в окно.
Ну конечно! Снегирей на берёзе уже не было!
Пилле-Рийн улыбнулась. И Чашкин-Сассь улыбнулся ей. Потому что всё это ему очень нравилось.
Весёлая улица
Финские санки
Настоящая весна ещё не наступила. Улицы снова занесло снегом, но это не так плохо, иначе Ану из синего дома не подарили бы финские санки. А теперь подарили. Их привезли не из Финляндии, а из магазина, что на улице Ряннаку.
Таких красивых санок, как у Ану, нет ни у кого! Сиденье у них жёлтенькое, а полозья длинные, блестящие, и на одном – волнистая ступенька, чтобы нога не соскальзывала.
Весь вчерашний день Пилле-Рийн ждала у ворот, когда выйдет Ану со своими санками. Но Ану не выходила, а санки стояли в коридоре синего дома и были видны через коридорное стекло. Зато сегодня утром Ану пришла и позвонила в дверь Пилле-Рийн. И санки ждали у ворот!
Пилле-Рийн и Ану пошли на дорогу, которая называется Тууле – Ветряная. Там машины не ходят, потому что там бульвар, а вдоль него стоят только что построенные, новенькие пятиэтажные дома.
Ану и Пилле-Рийн стали кататься по дороге Тууле. Пилле-Рийн сидела в санях, а Ану подталкивала их сзади – и все дома, и сосны между домами, и цветные скамейки, и гаражи с жёлтыми дверями скользили мимо, и в ушах гудел ветер. И было это не потому, что дорога Тууле – Ветряная, а потому, что такие санки! Они мчались к лесу и потом обратно, до улицы Ряннаку,
Потом Ану надоело, и она дала потолкать санки Пилле-Рийн. Это было, пожалуй, ещё интересней.
Когда они уже вволю накатались, Пилле-Рийн сказала:
– Ану, а почему мы всё время ездим прямо? Давай будем сворачивать туда-сюда!
– Зачем сворачивать туда-сюда? – спросила Ану.- Не надо. От этого санки портятся.
– А вот Юри на своих санях по-всякому ездит, – сказала Пилле-Рийн, – даже задом наперёд!
– Но прямо можно быстрее ехать,- сказала Ану.- И потом, ты посмотри, на что стали похожи санки у Юри.
На это Пилле-Рийн ничего не умела ответить. Она долго молчала и тихонько толкала санки: толк, толк, толк.
И вдруг ей пришла в голову хорошая мысль.
– Ану, – сказала Пилле-Рийн, – давай заезжать в каждый дом, будто мы почтальоны.
Это понравилось и Ану. И тогда они стали сворачивать туда-сюда и останавливаться у дверей каждого дома. Будто они почтальоны и опускают в почтовые ящики газеты для пап, книжки о школе для мам, а для детей журналы с картинками: «Мурзилку», и «Звёздочку», и «Бумми», и открытки ко дню рождения – много-много открыток. За санями с длинными блестящими полозьями оставалась волнистая дорога, и она не обходила ни одной двери, ни одних ворот.
И Ану решила, что ничего, если даже сани от этого немного портятся. Ради доброго дела могут они, наконец, немного испортиться, а иначе для чего же эти санки вообще сделаны?!
Следы
Пилле-Рийн и дедушка пришли на высокий склон.
Далеко внизу чернел лес. За ним начиналось болото. А через болото широко шагали столбы высоковольтной линии.
– Это край света,- сказала Пилле-Рийн.
– Ну? – удивился дедушка. – Что за вздор!
– Это вовсе не вздор, – сказала Пилле-Рийн. – Это совсем правда. Папа всегда говорит, что здесь край света.
И Пилле-Рийн поглядела далеко через лес и болото, где сливались земля и небо.
– А этот лес разве уже за краем? – спросил дедушка.
– Да, он уже за краем,- подтвердила Пилле-Рийн.- И болото тоже на другой стороне.
Из-за края света выглядывало желтоватое солнце. Снег на склоне был розовый и чистый.
Первым делом Пилле-Рийн хотела показать дедушке ту большую сосну, под которой она нашла летом три лисички. Сосна была вся в снегу, и грибов под ней, конечно, не было. Зато было что-то другое.
– Смотри, смотри, – крикнула Пилле-Рийн,- здесь кто- то был! – И она присела на корточки.
Под сосной было много следов.
– Сюда приходила собака? – спросила Пилле-Рийн и показала на следы, точно выдавленные в снегу большой сосновой шишкой.
– Да, это была пёстрая собака, – сказал дедушка.