Рассказы о великом Сталине. Книга 2
Шрифт:
Сталинская листовка разоблачала предательскую, соглашательскую роль меньшевиков.
В конце сказано:
«Исполняя волю большинства организованных товарищей, — Бакинский Комитет взялся за это дело, тем более, что лондонская резолюция нашей партии не только не отрицает самооборону, а, наоборот, допускает и предлагает ее.
Товарищи! „Штаб Самообороны при Бакинском Комитете Р.С.-Д.Р.П.“ уже организован. Он будет защищать наших товарищей от явных и скрытых черносотенцев, выступающих иногда под маской шантажистов (вспомните случай с т. Тучкиным). Он будет действовать под контролем Бак. Комитета. Предлагаем
Подписано: Бакинский Комитет РСДРП.
Кроме листовок, важное значение имели устные выступления товарища Сталина. Он брал тему из жизни рабочих и так подходил к ней, что все становилось предельно ясным.
Сталин во всем служил для нас примером. Помню такой случай. На заводе после шабаша должно было состояться нелегальное собрание. Я пришел в условленное место под Баиловым. Ровно в шесть, в назначенный час, подошел товарищ Коба, и мы направились к заводу.
Какие вопросы обсуждали на собраниях? Единственное — борьба! Сначала борьба за пятачок, потом — долой самодержавие! Если убили нашего товарища, — подымайтесь на демонстрацию, говорите речи, зажигайте в массах ненависть.
Мы пользовались для борьбы каждым моментом. В особенности товарищ Сталин. То здесь он, то там, потом арест, ссылка, побег, и снова он среди нас.
Всегда — среди пролетариата, всегда — в промышленных городах.
В Баку товарищу Коба было легче работать и скрываться. Он мог переночевать на любом промысле, у любого рабочего-большевика.
Был он скромный, настойчивый, отзывчивый. Умел постигать человека с первого взгляда. Помню его всегда таким же простым, как все рабочие.
Товарища Сталина рабочие называли Коба. Фамилии его я тогда не знал и не спрашивал, как полагалось по условиям конспирации. Так велась в натуру эта привычка, что и теперь познакомишься с человеком, а фамилию забудешь спросить.
Прошло с тех пор лет двадцать, и снова я встретился со Сталиным, когда он приехал в 1926 году в Тбилиси.
Утром, выходя из дому, вижу — в подъезде смежного дома стоит товарищ Микоян. Затем вышли Серго Орджоникидзе и товарищ Сталин. Он сразу узнал меня, остановил, говорит: «Поедешь с нами на Загэс». В тот день товарищ Сталин осматривал Загэс, интересовался ходом работ. В город вернулись в седьмом часу вечера.
Это было 2 июня, а через несколько дней товарищ Сталин выступил с докладом о международном положении на собрании рабочих паровозо-вагоноремонтного завода-в то время Главных мастерских Закавказской железной дороги. На этом заводе в конце прошлого столетия товарищ Сталин руководил крупными забастовками рабочих.
В 1926 году, на митинге, выступая с ответом на приветствия рабочих, вспоминая годы своей революционной работы в Тбилиси, Баку, Петрограде, товарищ Сталин с душевной теплотой называл имена рабочих, в том числе и мое имя. Он вспоминал нас потому, что мы стойко отстаивали большевистские позиции, ленинско-сталинские позиции, в борьбе с врагами рабочего класса.
Прошло опять свыше десяти лет, и я увидел товарища Сталина на съезде партии большевиков, услышал простое сталинское приветствие: «Здравствуй, Вацек» и ответил: «Здравствуй, Коба». Я невольно произнес «Коба», как будто это была одна из тех далеких встреч.
Потому ли, не знаю, и сам товарищ Сталин вспомнил далекие годы и стал рассказывать Лаврентию Павловичу Берия, как однажды я, председательствуя на бакинской партийной конференции, не дал слова меньшевику. Вынес вопрос на обсуждение, — и все единодушно сказали — не давать!
Я вижу Сталина на сессиях Верховного Совета СССР, всматриваюсь в его походку, в каждое его движение… Та же твердость, та же воля, крепкая, как сталь.
Н. Аладжалова. Великий вождь и учитель
Впервые я встретилась с товарищем Сталиным летом 1904 года, когда была введена в состав Кавказского союзного комитета РСДРП.
Кавказский союзный комитет сложился в марте 1903 года на первом съезде социал-демократических организаций Кавказа, присоединившемся к ленинской «Искре».
Товарищ Сталин, находившийся в то время в заключении, был избран в состав комитета заочно. В начале
1904 года, после побега из иркутской ссылки, товарищ. Сталин возвращается нелегально в Тбилиси и становится во главе большевистских организаций Закавказья.
По решению Кавказского союзного комитета все члены комитета и пропагандисты ежедневно выступали на рабочих собраниях, где проводились ожесточенные дискуссии против меньшевиков.
Товарищ Сталин бывал в день на нескольких собраниях, он часто выезжал в Чнатура, Кутаиси и другие центры, направляя работу большевистских комитетов, выступая на дискуссиях.
Мне помнится одно из выступлений товарища Сталина та митинге во дворе нынешнего университета. После демагогических речей и злобных реплик меньшевиков он с удивительной последовательностью разбил все их доводы и всецело завладел вниманием рабочих. Впечатление было настолько сильное, что я сказала стоявшему рядом товарищу: «Сколько убедительности в словах, — его бы только и слушать!»
На меня было возложено хранение конспиративных адресов, явок, шифра и печати Кавказского союзного комитета РСДРП. Из конспиративных соображений мне не разрешалось вести пропаганду. Но однажды рабочие, с которыми я занималась в 1903 году, попросили меня выступить перед их товарищами, подпавшими под влияние меньшевиков. Я решила провести беседу о партийных разногласиях.
Товарищ Сталин лично помог мне подготовиться к этой беседе. Он дал брошюру и, отметив отдельные места, сказал: «Прочтите». Его указания помогли последовательно развить вопрос.
Мне часто приходилось видеть товарища Сталина и Сашу Цулукидзе пишущими статьи, прокламации. Большевистские листовки, быстро набранные и отпечатанные ручками рабочих-подпольщиков, выходили тысячами экземпляров на грузинском, армянском и русском языках.
Товарищ Сталин широко развернул сбор материала непосредственно от передовых рабочих, от революционных солдат, из сельских местностей — для нашего партийного — органа «Борьба пролетариата». Газету, выходившую в подполье, редактировал товарищ Сталин.