Рассказы о животных (сборник)
Шрифт:
«Летите!» — и все летят вперед во главе со своим предводителем.
«Поднимайтесь!» — и в ту же минуту все взлетают вверх.
«Собирайтесь в кучу!» — и все собираются в одну плотную массу.
«Разлетайтесь!» — и все моментально рассеиваются в разные стороны, словно опавшие листья.
«Стройтесь в ряд!» — и все тотчас же вытягиваются в одну линию.
«Спускайтесь!» — и все срываются вниз, чуть не до самой земли.
«Ищите пищу!» — и все спускаются на землю и рассыпаются в разные стороны, между тем как два постоянных часовых сторожат: один — на дереве с правой стороны, другой — на пригорке с левой. Спустя две минуты раздается крик Серебряного Пятнышка, означающий: «Человек с ружьем!» Часовые повторяют этот крик,
Ежегодно в ноябре вся стая улетает на юг, чтобы познакомиться с новыми странами и новой пищей под руководством мудрого Серебряного Пятнышка.
Ворона бывает глупа только ночью, и только единственная птица на свете страшна для вороны — это сова. Когда в темноте раздается крик совы, ужас охватывает ворон. Даже самый отдаленный крик совы ночью пугает ворон. Они тотчас же высовывают голову из-под крыла и сидят, прислушиваясь и дрожа от страха всю ночь. Во время больших морозов вороны иногда отмораживают себе глаза. Если ворона не спрячет голову под крыло, она может лишиться зрения.
С наступление утра к воронам возвращается мужество. Приободрившись, они отправляются обыскивать леса. Отыскав сову, напугавшую их своим криком, они или убивают ее, или, замучив до полусмерти, прогоняют за двадцать миль.
В 1893 году вороны, по обыкновению, прилетели в Кэстл Франк.
Через два дня после этого на рассвете среди ворон началась суматоха. Я вышел рано, желая узнать, отчего разволновались птицы, и вдруг увидел на снегу несколько черных перьев, уносимых ветром. Я пошел навстречу ветру, чтобы узнать, откуда он принес эти перья, и вскоре увидел окровавленные останки вороны и рядом — двойной след больших когтей, указавший мне, что убийцей была сова. Кругом были заметны явные признаки происходившей тут борьбы. Но свирепый убийца, очевидно, был гораздо сильнее несчастной вороны. Он стащил ее с ветки, на которой она сидела ночью, когда темнота лишала ее возможности сопротивляться.
Я перевернул окровавленные останки птицы.
Вдруг я увидел ее голову и невольно вскрикнул.
Увы, это была голова моего старого знакомца — Серебряного Пятнышка!
Кончилась долгая жизнь Серебряного Пятнышка, столь полезная для его племени. Его убила сова, от которой он предостерег столько сотен молодых ворон.
Старое гнездо на холме Сахарная Голова опустело. Вороны по-прежнему прилетают весной в Кэстл Франк, но с ними уже нет их знаменитого вожака. С его гибелью их ряды стали редеть, и, вероятно, скоро вороны совсем исчезнут в старой сосновой роще, где их предки жили и учились жизни в течение стольких веков…
ЖИЗНЬ СЕРОГО МЕДВЕДЯ
Далеко-далеко отсюда, на западе, в верховьях реки Малой Пайни, там, где теперь стоит ферма Палетт-Рэнч, тихо жила серая медведица. Это была самая обыкновенная медведица, занятая заботами о своих детях. Больше всего на свете она желала, чтобы ее семью оставили в покое.
Был уже июль, когда медведица решила вести свое семейство к реке и показать детям, что такое земляника и где ее надо искать.
Медведица-мать была глубоко убеждена, что у нее самые крупные и смышленые медвежата в мире. У нашей медведицы было целых четверо медвежат, а медведица ее породы, медведица-гризли, редко может похвастаться более чем двумя детьми. Пушистые малыши чудесно проводили время, наслаждаясь прекрасным летом и множеством вкусных вещей.
Мать выворачивала для них каждый пень, каждый плоский камень, попадавшийся на пути. Медвежата сейчас же бросались под камень, как куча поросят, и вылизывали прятавшихся там муравьев и червей.
Медвежатам никогда не приходило в голову, что силы могут изменить матери и она выпустит из лап огромный камень, как раз когда они залезли под него. Собственно говоря, этого и никто не мог подумать, кому хоть раз случалось видеть эту громадную лапу и это плечо, скрытое под пушистой бурой шубой. Нет-нет, эта лапа никогда не могла уронить камень, и детки были совершенно уверены. Они опрометью кидались к каждому новому пню, толкая и давя друг друга, чтобы поспеть первыми, и пищали, визжали, ворчали, как целая куча поросят, щенят и котят вместе. Медвежата уже хорошо знали маленьких бурых муравьев, которые гнездятся под пнями в горах. Но вот им в первый раз встретился муравейник с большими, жирными, сладкими лесными муравьями. Медвежата толпились вокруг, стараясь поймать на язык разбегавшихся насекомых. Однако они скоро убедились, что слизывают больше кактусовых колючек и песка, чем муравьев. Наконец мать им сказала по-медвежьи:
«Постойте, я вам сейчас покажу, как это делается».
Она сшибла верхушку муравейника, потом положила на нее плашмя свою широкую лапу и через несколько секунд, когда рассерженные муравьи облепили ладонь, слизнула их всех разом и аппетитно зачавкала, набив полный рот. Вскоре и медвежата поняли, в чем дело. Каждый из них положил на муравейник обе свои бурые лапки. Так они долго сидели вокруг муравейника, облизывая попеременно то правую, то левую лапу и давая друг другу затрещины, если кто-нибудь принимался лизать чужую лапу. Вскоре муравейник был опустошен, и лакомки опять были готовы приняться за что-нибудь новое.
Но муравьи — все-таки довольно кислая пища" и медвежата захотели пить. Медведица свела их вниз, к реке. Наплескавшись вдоволь в воде, они пошли по берегу и дошли до места, в котором опытный взгляд медведицы разглядел много рыбок, гревшихся на дне. В этом месте реки на дна чернели глубокие ямы, а между ямами было очень мало воды, и текла она по камням. Мать сказала малышам:
«Ну, теперь посидите на берегу, а я вам покажу новую штуку».
Сперва она подошла к одной яме, находившейся пониже, и подняла со дна целое облако грязи, которое потянулось вниз по течению. Затем она подошла к верхней яме и со всего размаха со страшным шумом плюхнулась в воду. Рыбки при таком неожиданном нападении бросились в паническом страхе в мутную воду, и так как среди пяти десятков рыб всегда найдется несколько глупых, то с полдюжины их устремилось сквозь мутную воду дальше по течению; не успели они опомниться, как уже беспомощно бились на каменистой отмели. Медведица стала выкидывать их на берег. Медвежата шумно набросились на этих смешных коротеньких змеек и стали уписывать их за обе щеки, пока животы у них не надулись, как барабаны.
Солнце пекло жарко, медвежата наелись досыта, и всех начало клонить ко сну. Медведица увела их в укромный уголок, легла, и все медвежата улеглись вокруг нее.
Пыхтя от жары, они тотчас же заснули, подобрав свои бурые лапки и уткнув черные мордочки в шерсть.
Медвежата сладко поспали часок-другой, а затем начали зевать и потягиваться. Самая младшая. Мохнатка, высунула было на минутку свой острый носик, а затем опять зарылась между большими лапами матери: эта маленькая неженка была ее любимицей. Старший медвежонок, Уэб, развалился на спине и начал тормошить торчавший из земли корень. Он ворчал про себя и то грыз его, то шлепал лапой, когда тот не лежал, как ему хотелось.
Проказник Лыска стал дергать Кудряша за ухо и получил от него здоровую затрещину. Они начали бороться. Потом, сцепившись в серовато-желтый ком, они покатились по траве — все дальше и дальше — и не успели опомниться, как полетели вниз, к речке.
В отчаянии они полными ужаса голосами звали мать на помощь.
Нежная мать мигом превратилась в настоящего дьявола. Она одним прыжком подлетела к своим медвежатам. И как раз вовремя, потому что громадный бык уже готов был кинуться на Кудряша, которого он, вероятно, принял за желтую собаку. Медведица взревела и бросилась на быка.