Рассказы о животных
Шрифт:
– 9-
Пастух Джек был человек предприимчивый и перепробовал много планов разбогатеть, которые лопались один за другим, как только Джек убеждался, что они требуют работы.
Однажды ему пришло в голову, что можно разбогатеть, разводя домашних птиц. Недолго думая, он купил дюжину индюшек и поселил их в углу своей убогой хижины. Два дня индюшки были предметом его нежнейших забот, но уже на третий он предоставил их самим себе. И всякий раз, когда Джек возвращался из странствий в свою неприветливую хижину, он убеждался, что число индюшек уменьшается. Наконец в живых остался всего один старый индюк.
Джека не особенно огорчала потеря, но он негодовал на вора.
Его главным занятием сделалось истребление шакалов. Фермеры снабдили
Вести против шакалов серьезную войну было всего удобнее летом, когда все логовища полны детенышей. Есть несколько способов выслеживать шакала. Один из них - влезть на пригорок и следить за шакалом, несущим пищу своим детям. Ленивому Джеку больше всего нравился именно этот способ, потому что он требовал продолжительного и спокойного лежания на земле. Положив рядом с собой подзорную трубу и отпустив лошадь, Джек проводил неделю за неделей на каком-нибудь пригорке. Он громко храпел и лишь изредка оглядывал окрестность сонными глазами.
Шакалы выучились избегать открытых пространств и обычно пробирались домой под прикрытием холмов. Но это не всегда, конечно, удавалось, и однажды взгляд Джека случайно упал на темное пятно, движущееся по открытому склону холма. Джек узнал шакала. Видно было, что он несет что-то в своей пасти, а это означало, что поблизости находится логовище с его детенышами. Джек заметил место и на следующий день вернулся, чтобы снова наблюдать. Прошел целый день, а он ничего не увидел у того высокого холма, к которому шакал нес свою добычу. Но уже на третий день Джек заметил
темного шакала - это был старик Оседланный, который нес в зубах большую птицу. При помощи подзорной трубы Джек разглядел, что шакал нес индюка. Он теперь понял, куда девались его индюшки, и поклялся жестоко отомстить врагу, когда найдет его жилье. Он следил за Оседланным, сколько было возможно, и затем отправился на то место, где потерял его из виду. Но тут он не нашел никаких следов и не добрался до холма, возле которого играли дети Тито.
Между тем Оседланный приблизился к этому холмику и издал то тихое рычанье, которое всегда вызывало наружу девять голодных детенышей. Они накинулись на индюка и теребили его, пока не разорвали на куски, а получив каждый свою долю, разбрелись в разные стороны и молчаливо принялись за еду. Лишь изредка издавали они тихое рычанье при приближении кого-нибудь из братьев и сверкали белками глаз, стараясь уследить за всеми движениями соседей. Дело не обошлось без драки, но заботливая мать тотчас же прекратила грызню, разделив индюка на равные части. Тогда буяны разбрелись кто куда, облизывая губы и покачивая головами, а самый маленький нырнул в нору, с торжеством неся свою добычу - громадную голову индюка.
– 10-
Джек чувствовал себя глубоко обиженным. Он поклялся, что заживо сдерет кожу с маленьких шакалов, когда найдет их, и с удовольствием мечтал об этом. Попытка выследить Оседланного оказалась неудачной, и все поиски его логовища были напрасны, но он был уже готов ко всевозможным неудачам; на случай, если найдет нору, он захватил лопату и заступ, а если не найдет, - белую живую курицу.
Он отправился на полянку недалеко от того места, где видел Оседланного, и там привязал курицу к полену. Курица отбежала, насколько позволяла ей веревка, а затем улеглась на землю, растерянно хлопая крыльями.
Под вечер Тито пошла на охоту. Нора ее была близко, и она строго следовала правилу никогда не показываться на открытом месте. В прежние времена шакалы обыкновенно бегали по самому гребню холма, чтобы глядеть по обе его стороны, но Тито знала, что так ее наверняка увидят, и поэтому всегда пробиралась по склону недалеко от вершины, лишь изредка высовывая морду, чтобы заглянуть через гребень.
В этот вечер она с обычной осторожностью отправилась добывать ужин своим детям, и ее зоркие глаза скоро разглядели белую курицу, метавшуюся из стороны в сторону.
Тито была поражена. Она покружила вокруг птицы, которая как будто заигрывала с ней, но в конце концов решила лучше оставить ее в покое. Она двинулась дальше и вдруг заметила легкое облачко дыма. Направляясь к нему, она наткнулась на стоянку Джека. Тут была его постель, паслась лошадь со спутанными ногами, а на догоревшем костре стоял котелок с чем-то пахнувшим очень знакомо - это был кофе.
Тито сделалось не по себе, когда она увидела, что так близко от ее дома находится человек, но она все же отправилась на охоту. А Джек, на закате вернувшийся вместе с курицей к месту стоянки, так и не узнал, какой гость у него побывал.
– 11-
На следующий день курица опять была привязана на том же месте и уже после полудня попалась на глаза Оседланному. Он остановился, поглазел на нее несколько мгновений, потом уловил направление ветра и осторожно, ползком стал приближаться. Курица забила тревогу, стараясь высвободиться из петли. Но Оседланный сделал прыжок, схватил ее так яростно, что оборвал веревку, и бросился к дому.
Джек было задремал, но кудахтанье курицы разбудило его, и он успел разглядеть шакала. Как только тот исчез из виду, Джек пошел по дорожке из белых перьев. Сначала след был очень ясен, так как курица в борьбе потеряла много перьев, но после того как она испустила последний вздох в зубах Оседланного, перьев стало падать меньше. Джек спокойно и уверенно шел по следу, который тянулся почти по прямой линии. Только раза два произошла досадная задержка: когда шакал немного менял направление или когда на пути совсем не встречалось кустов, на которых оставались перья. Но одного белого перышка на расстоянии пятидесяти шагов от другого было достаточно для Джека, чтобы снова отыскать дорогу. Когда стемнело, Джек был всего в каких-нибудь двухстах шагах от норы, где в эту самую минуту девять детенышей, рыча и давясь перьями, лакомились мясом белой курочки.
Если бы теперь поднялся ветер, один порыв его донес бы до Джека целое облако белых перьев и шум, который выдал бы нору шакалов. Но по воле судьбы вечерняя тишина опустилась на землю, и треск ветвей, которые Джек ломал, тщетно стараясь отыскать хоть одно белое перышко в кустах, отделявших его от пещеры, заглушил все остальные звуки.
В это самое время Тито возвращалась домой, неся в зубах сороку, и напала на следы Джека. В тех краях пеший человек уже сам по себе есть нечто подозрительное, и Тито пошла по следу, чтобы разобрать, куда направился человек. По запаху она сейчас же определила направление. Каким образом это удается животным, никто не знает, но все охотники утверждают, что животное всегда, внюхавшись, разберет, куда ведут следы. Тито поняла, что эти следы направлялись прямо к ее дому. Охваченная ужасом, она спрятала сороку в кустах и побежала дальше по следу. Через несколько минут она почуяла присутствие человека в чаще и поняла грозящую опасность. Поспешно обойдя холмик, она подошла к пещере и предостерегающе тявкнула. Но вид холмика, такого заметного теперь благодаря белым, как снег, перьям, вероятно поразил ее. Она лаем предупредила о приближении опасности, и все затихло на маленькой лужайке.
Тито убедилась, что человек, которого она всегда знала как существо самое коварное, находится близко от ее детей, выслеживает их и, быть может, уже через несколько мгновений будет держать их в своих жестоких руках.
О, какая мука сковала сердце матери, представившей себе эту ужасную картину! Но горячая материнская любовь сейчас же призвала на помощь всю материнскую мудрость. Отослав детей обратно в нору и знаком сообщив о своей тревоге Оседланному, она быстро вернулась к человеку и прошла мимо него. Сама себе не отдавая отчета, она была уверена в том, что человек должен пойти по запаху следов, точно так же, как она бы сделала это сама, и что, конечно, он выберет более свежие следы, которые она теперь оставляла за собой. Она не понимала, что в сумерках все следы были для человека совершенно одинаковы. Она побежала вперед и запела самую дикую и свирепую песню, какую только знала, - ту, которая столько раз заставляла собак гнаться за ней. Пропела и остановилась. Затем подбежала ближе к человеку и запела опять, подбегая все ближе, уверенная, что он последует наконец за ней.