Рассказы в духе барокко
Шрифт:
Ночная Роза не хотела видеть своего ребенка. Сразу после рождения его должна была усыновить неизвестная супружеская пара, но, поскольку он умер, ей его показали. У нее был жар, сильный жар…
Теперь она чувствует себя хорошо. Рядом с путями кое-где лежат белые коврики снега, это первый настоящий снег, который она видит нынешней зимой. Она разглядывает его.
Поезд дрожит, испускает странные звуки, похожие на пронзительное стрекотание какого-то насекомого. Он поднимается все выше и выше, в тень гор (часы Ночной Розы показывают
– Нам повезло! – говорят они. – Слава богу, это экспресс. В Санта-Мария-Маджоре солнце уже светит вовсю.
Она надевает темные очки, массивные, дорогие. Ей нравятся их янтарно-коричневые стекла, сквозь которые все краски кажутся еще ярче.
Но и здесь поезд тоже не делает остановки. Они слегка озадачены.
– Надо же, самый большой курорт во всей местности!
– La Madonna de Re! – возглашает вдруг старая дама, словно внезапно проснувшись. – Двести лет назад один игрок в шары, придя в ярость от проигрыша, запустил шаром во фреску с изображением Пресвятой Девы, и у нее показалась кровь на лбу. С тех пор эта фреска считается чудотворной, а Мадонну так и показывают с пораненным челом и тремя розами в руках.
– Три розы из Кьянти! Porco Dio (Черт побери (итал.)), я лично в такое не верю! – объявляет молодой человек.
– Мадам, не обращайте внимания, у итальянцев это самое любимое ругательство, – с улыбкой говорит лыжница.
Стекла густо запотели, пейзаж за окном пропал из виду.
– Как грустно! – вздохнула старая дама.
– А потом они построили для нее большую церковь, – добавляет Ночная Роза. – Но все знают, что чудеса не есть догмат веры.
Старая дама молчит, она промокает подведенные темным карандашом глаза. Молодой человек скрылся в туалете. Он возвращается оттуда мертвенно-бледный – может, ему плохо?
– Послушайте, там что-то странное творится.
– Вам, кажется, стало не до шуток? – насмешливо спрашивает рыжая дама. Солнце бежит за поездом по верхушкам деревьев. Лес светится так, что невыносимо смотреть.
– Ах! – восклицает Ночная Роза. – Вот именно такими я в детстве представляла себе райские кущи.
Поезд опять пронзительно вскрикивает, солнце прячется за горой. «Мы погружаемся в тень». Она снимает темные очки, смотрит на молодого человека.
– Во-первых, я не шутил. А во-вторых, происходит что-то непонятное, – с трудом говорит тот.
Попутчицы замечают, что у него трясутся руки.
– Мы едем по траве! Прямо по траве! И по снегу!
Женщины недоуменно хмурятся: он, наверное, разыгрывает их?
– Нет, он не шутит, – говорит Ночная Роза. – Мы и вправду едем по папоротнику, по скалам…
И тогда молодой человек кричит:
– В туалете есть дырка в полу, и внизу – пустота!
Женщины все еще изумленно смотрят на него, они ничего не понимают. Дырка – в туалете? Они оборачиваются к окну.
– Вы с ума сошли! Там все нормально.
– Откройте!
Он бросается к окну, рвет на себя медные ручки. Но они застыли от мороза.
– Дверь!
Дверь тоже не открывается.
– Давайте спросим у контролера. По-моему, вы просто маньяк или…
– Скоро по вагонам провезут буфет на колесах «Чай-шоколад», – говорит рыжая челка.
– Нет, это время уже миновало, – отвечает Ночная Роза.
Им пока еще не страшно. Просто как-то неуютно и почему-то хочется спать. Но они одолевают беспокойство и с презрением смотрят на молодого человека. Тот уныло грызет ногти в наступившей тишине.
Поезд мчится сквозь полосы мрака и света. Заиндевевшие деревья слепят глаза Ночной Розы. Она снова надевает очки. Овцы слизывают бриллианты с травы. На дне ущелья потайные, никогда не видевшие солнца воды безмолвно текут под коркой льда; другие, вольные, обтачивают гранит скал. Однако и эти каскады застывают на глазах, обрекая долину на безнадежную немоту.
Стелла тоже встает и выходит из купе.
– Я там ничего не разглядела, – шепчет она, вернувшись. Лицо ее слегка посерело, но держится она спокойно.
– Мне кажется, мы словно по воздуху летим, – робко замечает старая дама. – Конечно, у современных поездов такие прекрасные рессоры…
Ночная Роза вдруг замечает, что трава на лугах по-весеннему зелена. Или, может, она здесь никогда не блекнет?
– Это восьмого-то января?!
– Да, но тут это вполне естественно.
Молодой человек иронически оглядывает своих попутчиц:
– Вот видите! У нас даже паспортов не спросили, а ведь поезд опять пересек границу. Мы уже снова в Швейцарии…
– В итальянской Швейцарии, – сухо уточняет старая дама.
– Да вглядитесь же внимательно, если вы на это способны, – взывает он. – Ну куда подевались путевые столбы, шлагбаумы, мосты? Вы их видите?
Дамы смотрят в окно. Действительно – ни столбов, ни ограждений, ничего.
– И это вы тоже считаете нормальным?
– Сами вы ненормальный! – вопит старая дама.
– Ночная Роза, идите-ка сюда! – зовет молодой человек, потянув ее за руку.
– Вы знаете?.. (Она думает: откуда ему известно мое имя?)
Он подводит ее к окну. Теперь он пугающе спокоен. И она видит: поезд плавно сворачивает к противоположному склону там, где он никогда не сворачивал. Она может измерить взглядом глубину пропасти, она знает, что моста под ними нет.
– Да, – говорит она, – я поняла.
– Вот так! – откликается молодой человек.
И они храбро улыбаются друг другу.
А там, сзади, три остальные женщины сидят парализованные страхом, тесно прижавшись друг к дружке, превратившись в одно испуганное существо. Они больше не разговаривают, никого не видят вокруг. Они отказываются понимать. Они думают, что спят и что все это им снится.