Рассказы. Часть 1
Шрифт:
— Канал «Ночная сова» прекращает вещание, — произнес Терри Райс, и Эджворту показалось, что он слышит чьи-то сдавленные рыдания. — Завтра ночью начнется новая игра.
Эджворт не мог оторвать взгляд от пустого экрана, пока ему не привиделось, что какая-то бледная тень метнулась в тщетной попытке вырваться из него. Он быстро выключил его — кнопка чуть не сломалась — и нырнул в кровать. Мысли, одолевавшие его, настолько его вымотали, что он незаметно для себя уснул. Утром он не стал завтракать, у него не было сил смотреть еще один фильм. Он долго стоял под душем,
Эджворт дважды подолгу звонил мистеру Джиттинсу, прежде чем тот вышел из своего кабинета. При виде Эджворта пухлое лицо менеджера стало жестким, как камень. Он был очень недоволен, что сотрудник его побеспокоил, и наверняка решил, что тот пытается завоевать его расположение.
— Надеюсь, вы сделаете все возможное, чтобы наладить отношения с вашими коллегами, — сказал он.
— Что?! Что это значит?
Мистер Джиттинс не удостоил его ответом. Он уже повернулся, чтобы уйти, но Эджворт выпалил:
— Мэри Бартон сегодня придет?
— А вам-то что за дело? — мистер Джиттинс едва взглянул на Эджворта. — Некоторое время ее не будет. Мне сказали, что она не может ходить.
Эджворт сглотнул, его голос был больше похож на хриплое карканье:
— Можно узнать, почему?
— Я не намерен это с вами обсуждать.
Мистера Джиттинса явно раздражал подобный интерес со стороны подчиненного. Эджворт, изобразив на лице смущенную улыбку, удалился в подсобку. Впервые список сотрудников и их телефонов на доске объявлений хоть на что-то сгодился. Он набрал номер Мэри Бартон на своем мобильном и, не успев еще больше испугаться, нажал на кнопку вызова. Времени хоть как-то подготовиться к разговору у него не оказалось, потому что уставший и напряженный женский голос тут же ответил:
— Да?
— Я сослуживец Мэри. Мне бы хотелось узнать, как она, — и, сделав над собой усилие, добавил: — Что с ней случилось?
— Вам-то какое дело?
Голос женщины был громким и резким, в трубке раздался детский плач. Эджворту казалось, что эти звуки прожигают ему мозг.
— Дело в том, что я…
— Если я узнаю, что это вы так поступили с Мэри, я найду вас и вы никогда больше и близко не подойдете к женщине. Скажите как вас зовут, или я…
Эджворт нажал отбой и бросил телефон в карман. Тот тут же начал звонить, и Эджворт отключил его. Он не мог больше оставаться в подсобке, иначе у мистера Джиттинса возникнут вопросы, поэтому он вышел в холл и тут же наступил на кучку рассыпанного попкорна. Раздался треск, как будто он раздавил какое-то насекомое. Едва он подошел к билетной кассе, как там сразу же зазвонили все телефоны.
— Возьмите трубку, узнайте, кто это, — сказал ему мистер Джиттинс.
Эджворт схватил трубку ближайшего аппарата и поднес к уху.
— Кинотеатр «Фругоплекс», — произнес он не своим голосом.
Ему ответила женщина. Он повернулся спиной к менеджеру. Хотя звонил совсем не тот, кого он боялся, и не та, которую он надеялся услышать, голос был ему хорошо знаком.
— Поздравляем вас, Эрик, — сказала она. — У вас было три неудачных попытки, и теперь вы наш новый игрок. Сегодня вечером мы за вами кого-нибудь пришлем.
Он уронил трубку на аппарат, повернулся и увидел, что мистер Джиттинс смотрит на него, сдвинув брови:
— Это личный звонок?
— Кто-то ошибся номером. Не туда попал, — ответил Эджворт и сам захотел в это поверить. Мистер Джиттинс снова нахмурился, увидев, что в холле столпились работники кинотеатра. Эджворт вглядывался сквозь стекло в их лица и никак не мог придумать, что бы такого им сказать. В голове, как молитва, вертелось несколько слов:
— Вы же мой друг, правда? — скажет он кому-то из них. — Будьте моим другом.
Перевод: Е. Кононенко
Страница
В тот день Эгейское море походило на логово драконов с зубами из белой пены. Вздыбленные волны были их чешуйчатыми телами, синеющими вороненым металлом, а полуденное солнце наделяло ящеров блестящими глазами рептилий. Воздух с моря был их дыханием — таким горячим, что их слюна обращалась в сухие песчаные струи.
— Драконы вернулись, Джойс, — сказал Юэн.
— Да, дорогой.
Он не понял, вспомнила ли она плоды собственной фантазии, зародившиеся на этом пляже много лет назад, или просто посмеивалась над ним. Может, она вообще не расслышала его из-за ветра, который теребил его рубашку и ее длинный шелковый платок. Со стороны могло показаться, что у них выросли крылья. Ветер уже повалил несколько пляжных зонтиков и тащил их куда-то вдоль кромки прибоя.
На пляже остались лишь наиболее упорные туристы, обеими руками вцепившиеся в свои фолианты. Самые отчаянные покачивались на волнах. «Джойс туда не полезет», — подумал Юэн. Он уже погрузился в чтение своего упитанного бестселлера, когда услышал возглас:
— Стой! Ну стой же!
Голос еле слышался за ветром. Юэну пришлось встать, чтобы увидеть его обладателя — тот несся по пляжу к западному краю Иконикоса, где берег был почти пуст и гроздья гостиничных домиков на скалах уступали место нескольким уединенным виллам. Ветер трепал льняной костюм на худом теле преследователя и превратил его седые волосы в запутанное облачко над головой. Должно быть, вырвало ветром страницу из книги.
— Джойс, — позвал Юэн.
Она повернулась к мужу. Ветер играл с седой прядью ее волос. Потом Джойс привстала с лежака и осмотрелась.
— Что ты хотел мне показать?
— Какой-то человек бежал за книжным листом.
Тот уже скрылся за очередным скалистым уступом, и Джойс со вздохом улеглась обратно.
— Юэн, оно того не стоило.
Он не стал спорить. Джойс достала свою книгу, которая нуждалась в диете не меньше, чем роман Юэна. Ветер мешал читать, и вскоре книга отправилась в видавшую виды холщовую сумку.
— Я пошла.
В такие дни Юэн особенно жалел, что не научился плавать.
— А я бы не прочь пообедать.