Рассказы. Очерки. Воспоминания. Пьесы
Шрифт:
Барон(стоя на пороге, кричит). Эй… вы! Иди… идите сюда! На пустыре… там… Актер… удавился!
Молчание. Все смотрят на Барона. Из-за его спины появляется Настя и медленно, широко раскрыв глаза, идет к столу.
Сатин(негромко). Эх… испортил песню… дур-рак!
Занавес
Егор Булычов.
Ксения — его жена.
Варвара — дочь от Ксении.
Александра — побочная дочь.
Мелания — игуменья, сестра жены.
Звонцов — муж Варвары.
Тятин — его двоюродный брат.
198
Замысел пьесы «Егор Булычов и другие» возник у Горького, по-видимому, в конце 1930 года.
Седьмого июля 1931 года Горький пригласил артистов театра имени Евг. Вахтангова прослушать новую пьесу. Осенью 1931 года в обсуждении пьесы участвовали Б. В. Щукин, Б. Е. Захава, Р. Н. Симонов и другие.
В текст отдельного издания 1932 года вошли все дополнения и изменения, сделанные Горьким в ходе работы с театром.
К. А. Федин писал Горькому 13 декабря 1932 года: «В „Булычове“ меня опять поразила какая-то Соблазняющая тайна Ваших российских купцов — Бугровых, Морозовых… Изумительно это отсутствие веры и — в то же время — тоска по ней у всех „зиждителей“ нашего прошлого».
Первое представление «Егора Булычова» в театре имени Евг. Вахтангова состоялось 25 сентября 1932 года. Спектакль был приурочен к сорокалетию общественно-политической и литературной деятельности Горького.
Классический театральный образ Булычова был создан замечательным советским артистом Б. Щукиным, трактовавшим главного героя пьесы как человека, который «перерос свою среду», «познал скверну своего круга, своего буржуазного мира» и который «любил жизнь со всеми ее радостями» (Б. Щукин. Беседа в клубе театральных работников 19 марта 1933 г. — В сб. «„Егор Булычов и другие“. Материалы и исследования». М., 1970).
Мокей Башкин.
Василий Достигаев.
Елизавета — жена его.
Антонина и Алексей — дети от первой жены.
Павлин — поп.
Доктор.
Трубач.
Зобунова — знахарка.
Пропотей — блаженный.
Глафира — горничная.
Таисья — служанка Мелании.
Мокроусов — полицейский.
Яков Лаптев — крестник Булычова.
Донат — лесник.
Первый акт
Столовая в богатом купеческом доме. Тяжелая громоздкая мебель. Широкий кожаный диван, рядом с ним — лестница во второй этаж. В правом углу фонарь, выход в сад. Яркий зимний день. Ксения, сидя у стола, моет чайную посуду. Глафира, в фонаре, возится с цветами. Входит Александра, в халате, в туфлях на босую ногу, непричесанная, волосы рыжие, как и у Егора Булычова.
Ксения.
Шура. Не шипите, не поможет. Глаша — кофе! А где газета?
Глафира. Варваре Егоровне наверх подала.
Шура. Принеси. На весь дом одну газету выписывают, черти!
Ксения. Это кто — черти?
Шура. Папа дома?
Ксения. К раненым поехал. Черти-то — Звонцовы?
Шура. Да, они. (У телефона.) Семнадцать — шестьдесят три.
Ксения. Вот я скажу Звонцовым-то, как ты их честишь!
Шура. Позовите Тоню!
Ксения. До чего ты дойдешь?
Шура. Это ты, Антонина? На лыжах едем? Нет? Почему? Спектакль? Откажись! Эх ты, — незаконная вдова!.. Ну, хорошо.
Ксения. Как же это ты девушку-то вдовой зовешь?
Шура. Жених у нее помер или нет?
Ксения. Все-таки она — девушка.
Шура. А вы почему знаете?
Ксения. Фу, бесстыдница!
Глафира(подает кофе). Газету Варвара Егоровна сама принесет.
Ксения. Больно много ты знаешь для твоих лет. Гляди: меньше знаешь — крепче спишь. Я в твои годы ничего не знала…
Шура. Вы и теперь…
Ксения. Тьфу тебе!
Шура. Вот сестрица шествует важно. Бонжур, мадам! Комман са ва? [199]
199
Как дела? (франц. Comment ca va?)
Варвара. Уже одиннадцать, а ты не одета, не причесана…
Шура. Начинается.
Варвара. Ты все более нахально пользуешься тем, что отец балует тебя… и что он нездоров…
Шура. Это ты — надолго?
Ксения. А что ей отцово здоровье?
Варвара. Я должна буду рассказать ему о твоем поведении…
Шура. Заранее благодарна. Кончилось?
Варвара. Ты — дура!
Шура. Не верю! Это не я — дура.
Варвара. Рыжая дура!
Шура. Варвара Егоровна, вы совершенно бесполезно тратите энергию.
Ксения. Вот и учи ее!
Шура. И у вас портится характер.
Варвара. Хорошо… хорошо, милая! Мамаша, пойдемте-ка в кухню, там повар капризничает…
Ксения. Он — не в себе, у него сына убили.
Варвара. Ну, это не резон для капризов. Теперь столько убивают…
Ушли.
Шура. А если бы у нее красавца Андрюшу ухлопали, вот бы взвилась!
Глафира. Зря вы дразните их. Пейте скорее, мне здесь убирать надо. (Ушла, унося самовар.)
Шура сидит, откинувшись на спинку стула, закрыв глаза, руки — на затылке рыжей, лохматой головы.
Звонцов(с лестницы, в туфлях, подкрался к ней, обнял сзади). О чем замечталась, рыжая коза?